Но он перехватывает мои руки и резко переворачивает меня на спину, оказываясь сверху.
Теперь его возбужденный член лежит точно по всей длине моего пульсирующего естества, и я шумно вздыхаю. Этот гребаный мир издевается надо мной!
– Я хотел только поговорить, Хлои. А ты начала драться, – его шепот обволакивает мой разум, опьяняет его, и я медленно раскрываю глаза, упираясь взглядом в расширенные зрачки.
– Каким из органов ты хотел поговорить? Не тем ли, который так явно…
– Хочешь помочь? – перебивает он меня, приподнимая уголки губ в хищной сексуальной улыбке.
– Ты… я тебя сейчас… – от этой наглости у меня перехватывает дыхание, и я начинаю хватать воздух ртом, как рыба на суше. Мне хочется врезать ему, мне надо столкнуть его. Только бы он не узнал, насколько мне приятна его тяжесть. – Слезь… слезь с меня, – я двигаю ногами, чтобы скинуть его с себя. Но он сильнее вжимает меня в матрас, как и мои руки, раскидывая их рядом с головой.
Боже, да! Господи, пожалуйста, пусть он трахнет меня!
Сумасшедшая! Больная! Да меня разорвет сейчас от этой демонстрации силы.
Я пытаюсь как-то очистить сознание от пошлых мыслей, но их становится настолько много, что я обреченно вздыхаю и смотрю на Эрика.
– Успокоилась? – его ровный тембр ну никак не вяжется с его членом, еще более твердым, чем раньше. Но я только киваю и снова вздыхаю.
– Зачем ты пришел? – шепчу я, все еще прикованная к постели его телом и руками.
Он только открывает рот, но я перебиваю его, прищурив глаза, и язвительно произношу:
– И ты можешь все же оставить мое тело в покое? Я, конечно, понимаю, что у тебя недотрах. Там проблемы с Соней, но я не подписывалась под оказанием тебе услуг за проживание.
При имени его подружки лицо Эрика преображается, и он резко вскакивает с меня, так что я даже не ожидаю такой прыти, и в груди растекается неудовлетворение.
– Тебя не касаются мои отношения с Соней, – резко говорит он и кладет руки на бедра.
Я приподнимаюсь на локтях, и мой взгляд по инерции опускается туда же, и я вижу его. Боже, я даже чувствую мускусный привкус его мужского сока на языке и сглатываю.
Не смотри! Да не пялься ты на его выпирающий пах!
– Малыш, это очень заманчиво, но все же мне необходимо с тобой поговорить, – Эрик указывает взглядом на мои раскинутые ноги, приглашающие его в гости.
Я охаю от осознания своей позы и сдвигаю колени, резко садясь на постели.
– Говори, – я упираюсь взглядом в свои дрожащие руки и сцепляю их в замок.
Да, лучше вообще на него не глядеть. Так проще. Ему.
– Я бы хотел попросить прощения за свои слова, – тихо произносит он и опускается рядом со мной на кровать.
– Это все? – хмурюсь я.
– Нет. Я был в шоке и наговорил тебе того, чего не должен был, – продолжает он, и я киваю.
– Теперь все? – вздыхаю я.
– Ты все забыла, и тебя это больше не волнует, как и не трогает то, что я рядом с тобой. Верно? – допытывается он.
– Я уже говорила, повторять не намерена, – грубо отвечаю я и встаю, чтобы указать ему на дверь.
Но он продолжает сидеть и смотреть на меня так, что я невольно ежусь под его взглядом и скрещиваю руки, чтобы прикрыть грудь.
– Эрик, что еще ты хочешь? – я возмущенно всплескиваю руками и встречаюсь с ним взглядом.
– Хочу? – удивляется он.
– Да. Я бы не прочь лечь в постель. А ты ничего не делаешь и сидишь, – обвиняя, говорю я, а его глаза округляются от моих слов. – Больной извращенец, – закатываю я глаза, осознав, что он понял их совершенно иначе.
Сексуальный извращенец. Все правильно понял.
– Ну и? – мне хочется его ударить, а он растягивает губы в этой своей улыбочке, как у Мел, которая означает то же самое.
– Тебе нравится Дон? – неожиданно спрашивает он.
– Тебе-то какая разница? – прищуриваюсь я.
– Большая, – издевательски тянет он и встает, делая ко мне шаг, а я от него, упираясь спиной в шкаф. – Он работает на меня, а если он сильно увлечется тобой, то это скажется на его дневном распорядке, – спокойно объясняет он, а я корю себя, что уже нафантазировала большее.
– Не волнуйся, не скажется, – фыркаю я.
Он упирается ладонью в дверцу шкафа рядом с моей головой, не отводя глаз от моего лица, и я судорожно втягиваю в себя воздух.
– Буду на это надеяться. Иначе мне придется его уволить, – его тон становится ниже и еще чувственнее.
Волна обжигающего желания окатывает меня, так что пальцы на ногах покалывает от напряжения в теле.
– Что еще ты хочешь? – спрашиваю я полушепотом.
Он еще ближе придвигается ко мне, и я ощущаю тепло его тела. Сильного и мускулистого тела.
Капельки желания собираются на моем белье, и я нервно облизываю губы.
– Хочу поблагодарить тебя, – он наклоняется к моему уху, и его горячее дыхание опаляет мочку уха.
– За что? – шепчу я, впиваясь ногтями в подушечки ладоней, чтобы причинить боль, вырваться из возбуждения.
– За то, что ты помогаешь Мел не впутываться в неприятности. За то, что уговорила ее поужинать со мной и у нас наметились сдвиги в отношениях. За то, что ты привезла ее сюда. Ко мне, – он продолжает интимно нашептывать мне на ухо, и я закрываю глаза от уже полуобморочного состояния. – Спасибо, малыш, – его губы касаются моей скулы, и я вздрагиваю от спазмов внутри, издавая прерывистый выдох.
– Что… что ты делаешь? – хрипло спрашиваю я, пока он ведет губами по моей щеке, и наши глаза встречаются.
– Благодарю, – выдыхает он в мой приоткрытый рот.
– Не стоит, – я шевелю губами, даже не произнося ни звука, и они на мгновение касаются его.
Пульсация внутри меня все возрастает. Я не могу контролировать свое дыхание. Я вижу только огонь в его глазах. Огонь желания. Страсти и взаимного притяжения. Боже, как я его хочу.
– Черт бы тебя побрал, колдунья, – бормочет он и прижимается к моим губам, мои ноги подкашиваются от маленьких фейерверков внутри.
Я хватаюсь за его шею, и он сгребает меня в охапку, запуская одну руку в волосы. Его губы с жадностью терзают мои, и я с тем же пылом отвечаю ему.
Мое тело прижимается к нему, и я чувствую, что он возбужден не меньше меня. Я приоткрываю рот, и он вторгается в него языком, лаская мой.
Боже, какой он вкусный! Я словно получаю невероятную дозу наркотика, привставая на носочки, сжимаю его густые волосы в своих руках. Моя спина прогибается под его натиском, вжимая грудь в его, словно он хочет задушить меня своей страстью.
Нельзя! Нельзя повторять ту же ошибку! Нельзя!
