Я решаю принять ванну, чтобы настроить себя на сон, но и это не помогает.
Полночь на часах, и я тихо спускаюсь на первый этаж, чтобы выпить воды или молока или же найти новую нудную книгу. Сделать хоть что-то, дабы заснуть.
Открыв холодильник, я достаю пакет молока и в темноте наливаю его в бокал.
– Не спишь? – тихий голос слева от меня заставляет подпрыгнуть от неожиданности, так что бокал чуть не падает на пол, но я успеваю его подхватить.
Я поворачиваю голову, держась одной рукой за быстро бьющееся сердце, и вижу в темноте высокую и знакомую фигуру.
– Совсем дурак? Я чуть сознания не лишилась. Что за прикол пугать меня? – возмущаясь, я ставлю пакет с молоком в холодильник.
– Прости, – говорит Эрик и доходит до барной стойки, усаживаясь напротив. В его руке я замечаю бокал и ощущаю запах виски.
– Ты знаешь, что у тебя зависимость от алкоголя? – произношу я вполголоса и отпиваю молоко.
– Это чтобы расслабиться и заснуть. Хотя бы одно из двух, – говорит он, поднося бокал к губам.
Я быстрым движением вырываю бокал из его рук и вкладываю свой бокал с молоком. Я не могу рассмотреть ответного выражения его лица, но по тому, как он замер, Эрик не ожидал от меня такого. Да я сама от себя такого не ожидала.
– Вот это тоже может помочь. И в твоем возрасте алкоголь сильно влияет на потенцию, – спокойно говорю я, указывая на свой бокал с молоком и выливая виски в раковину.
– Хлои, ты оборзела, – я слышу его голос, но в нем нет злости, а лишь улыбка.
– Ну, кому-то надо промыть тебе мозги. Так вот, я выполняю свое прямое предназначение, – пожимаю я плечами.
– Кстати, с потенцией у меня все замечательно. Сама должна знать.
Я чувствую, насколько он горд своими словами, и качаю головой, чтобы не улыбнуться.
– Ты там себе ничего не отморозил? – интересуюсь я, облокачиваясь на барную стойку напротив него.
– До сих пор болит. Больше так не делай, – он отпивает молоко и ставит бокал на стол.
– Не будешь обзываться, – теперь я беру бокал и делаю глоток.
– Почему не спишь? – спрашивает Эрик.
– Не знаю, не могу уснуть.
– Я тоже.
Я не знаю, что сказать ему. Все это кажется таким правильным. Молчание. Мне нравится с ним молчать.
– Устал, – тихо говорит он.
– Много проблем? – в этот момент мне просто хочется обнять его, погладить по волосам и раствориться в нем. Но я крепче сжимаю бокал и делаю еще глоток.
– Достаточно, – вздыхает он.
– Хочешь поговорить об этом?
– Нет.
– Тогда ладно, спокойной ночи, – я только ставлю бокал на стойку, как он хватает меня за запястье.
Дыхание теряется, и я замираю. Моя вена под его пальцами начинает пульсировать сильнее. Хоть бы не почувствовал.
– Не уходи. Пожалуйста, посиди со мной, – просит он.
– Хорошо, только я сейчас не готова бороться с тобой, – предупреждаю я.
– Я тоже, заключим перемирие, – смеется он, и я киваю.
– Пошли, – он продолжает держать меня за запястье, пока нас разделяет барная стойка.
– Куда? – шепотом спрашиваю я.
– В кабинет, там удобней, – так же шепотом отвечает он.
И я следую за ним через гостиную, и он, открывая дверь, заводит меня в комнату.
Искусственный камин создает более интимную атмосферу, и я сглатываю от подозрительных ощущений внутри. Но мне нравится это место, оно уютное, теплое и романтичное. Нет, совсем неромантичное, а, скорее всего, загадочное. Стеллажи книг от пола до потолка, запах типографской краски вперемешку с ароматом одеколона Эрика соединяются с ярким благоуханием дерева и создают неповторимый запах, от которого можно потерять рассудок.
– Присаживайся, – он выпускает мою руку, указывая на диван.
Я опускаюсь на него, и он садится рядом, кладет голову на мягкую подушку.
– Мел успокоилась? – спрашивает он, поворачиваясь ко мне.
– Шоппинг может творить чудеса, – мягко улыбаюсь я, подбирая под себя ноги.
– Ты сказала, что твоему отцу наплевать на тебя. Почему? – от его вопроса я задерживаю дыхание, а затем шумно выпускаю воздух сквозь зубы.
– Не хочу говорить об этом, – отрезаю я.
– Тогда о чем поговорим?
– Почему ты не у Сони?
– Потому что мы поругались, – тут же отвечает он.
– Она все еще злится из-за выходки Мел? – спрашиваю я.
– Нет. Она злится на меня.
– Что ты мог такого сделать? Ты же идеальный.
– Идеальный? – его губы изгибаются в грустной улыбке, и он отворачивается, но я могу любоваться его профилем.
– Да. Для нее идеальный, – уточняю я.
– А для тебя? – он снова поворачивается ко мне, а я отвожу от него взгляд.
– Эрик, разговор окончен, – я только пытаюсь подняться, но он успевает ухватить мою руку.
– Подожди, малыш. Подожди, – тихо говорит он, придвигаясь ближе.
– Что ты от меня хочешь? Я не буду с тобой спать, я…
– Хлои, не паникуй, – обрывает он меня и улыбается.
Его рука ложится на мою щеку, и я снова забываю, как дышать рядом с ним. Он ласкает мою кожу и проводит ладонью по волосам, словно любуясь мной, как тогда… в ту ночь. Позволить ему это и самой утонуть в его магнитном поле.
– Эрик, не надо, – я отдергиваю голову от этой нежности, и он переводит взгляд на мои глаза.
– Никакой борьбы. Я тоже вырос из этого. Мне тридцать четыре, Хлои. И я знаю, что стар. Я дома лишь потому, что ты тут. Я не буду больше склонять тебя к близости, хотя нет смысла отрицать, как я хочу тебя. Часто. Долго. Но у меня нет ничего взамен. Только я, – он освобождает мою руку и отодвигается. – Ничего не понимаю. Представляешь, я не могу разобраться в своей жизни, меня все раздражает. Я сейчас совершенно не понимаю, где должен быть и что думать. Как ты это делаешь? – он хмурится и с напряжением смотрит на меня.
– Делаю что? – удивленно спрашиваю я.
– Держишь себя в руках. Мне раньше удавалось, а сейчас стало сложно, – подсказывает он, и я улыбаюсь.
– Привычка. Я попросту не чувствую, вот и ответ, – пожимаю я плечами.
– Совсем ничего? Ни страсти, ни счастья, ни любви?
– Я не робот, Эрик. Эмоции приходят в нужное время, а затем быстро угасают.
– Кто тебя так заставил жить, малыш?
Я сижу, замерев, в этой комнате и моргаю от его вопроса. Внутри что-то сжимается и одновременно согревается.
