Я полный и законченный урод!
Хватит с меня самоанализа, как я и говорил, буду плыть по течению. Когда-нибудь отпустит, надеюсь, и я охладею, если она это не сделает первой.
– Ноа, дай ей пакет, пусть дышит в него, – громко говорит Хлои, и я моргаю, непонимающе поворачиваясь к побелевшей дочери.
Черт!
– Мел, не опускай голову, наоборот, подними ее. Да, вот так. Ноа, черт тебя подери, не сиди ты как истукан, дай ей пакет, – наставляю я Мел, отдавая указания другу, замеревшему от такой реакции на снижение самолета, и он все выполняет.
– А теперь, дорогая, глубокий вдох и выдох, вот так. Еще раз. Ноа, делай эти упражнения с ней, так она не собьется, и возьми ее за руку, – добавляет Хлои, и я бросаю на нее злой взгляд.
– Заткнись, – одними губами говорит она, а я молча пыхчу от раздражения, что мой друг держит за руку мою дочь. Но разве не все равно, если это поможет моей дочери пережить посадку? Плевать.
– Еще немного, Мел, минут пять, и мы сядем. – Хлои ласково успокаивает ее, а я смотрю, как Мел пытается прийти в себя, но у нее это получается крайне плохо, над губой появляется испарина. А я даже не знаю, как ей помочь, я не был в таких ситуациях. Никогда не был.
– Это всегда так? – озабоченно спрашиваю я Хлои.
– Нет, обычно она спит, но таблетки действую недолго, поэтому сегодня вот так. В Нью-Йорк мы летели спокойнее, чем сейчас. На обратном пути надо будет ей принять три таблетки. Но ничего, пройдет, говорят, что с годами проходит, – хмурится она и поворачивается снова к паре слева от меня.
Мы плавно касаемся земли, и в этот момент Мел тошнит, Хлои резко отстегивается, едва стоя на ногах, ведь в самолете сейчас явно чувствуется скорость. Сумасшедшая скорость. Она подлетает к ней, не сумев устоять на ногах и падая на колени, успевает поднять волосы Мел.
В этот момент мое сердце замирает от страха, что эта девушка так бездумно поступила ради моей дочери. Она даже не думала ни о чем! И все это происходило так быстро, я даже задержал дыхание и только сейчас разрешил себе дышать.
– Ш-ш-ш, все хорошо. Ничего страшного, – приговаривает она, когда самолет уже сбавляет скорость, а я отстегиваюсь и опускаюсь рядом с ними, не отводя глаз от Хлои, полностью сосредоточенной на Мел. Я до сих пор нахожусь в оцепенении.
– Я неудачница, – стонет дочь, а я глажу ее по спине.
– Мел, со всеми бывает, главное, чтобы с тобой все было хорошо. Это организм, за него мы не в ответе, и это естественно, – успокаивает ее Хлои, пока Ноа сидит с открытым ртом, наблюдая за этой картиной.
Пока самолет выруливает на стоянку, мое сердце продолжает бешено колотиться в груди, а перед глазами пробегают варианты трагического окончания этого порыва Хлои. Во мне закипает злость на нее, хочется отчитать ее или же отлупить, и я это непременно сделаю. Идиотка!
Хлои копошится в своем рюкзаке и достает две пачки салфеток, вытаскивая одну влажную и обтирая рот Мел, откинувшейся в кресле. Затем она промокает все сухой и встает, забирая из ее рук использованный пакет. Она это делает на таком автомате, отчего я снова и снова удивляюсь этой выдержке. Девушка идет к шторке и скрывается за ней.
– Боже, как ужасно, – дочь закрывает глаза, и я, поворачиваясь к ней, беру ее влажную и прохладную ладонь в руки.
– Мел, это у тебя от меня. Я тоже так себя чувствовал в полете, но чем чаще приходилось так путешествовать, тем лучше привыкал организм, – откровенно вру я, чтобы успокоить ее, и ловлю удивленный взгляд Ноа.
«Молчи», – мысленно приказываю я ему, и он качает головой на мою ложь.
– Правда? Это пройдет? – тихо спрашивает она, открывая глаза, и я ей киваю улыбаясь.
Хлои возвращается с влажным полотенцем и бутылкой воды, опускаясь на колени перед Мел.
– Оботри лицо, – она вкладывает в ее руку полотенце.
– На мне макияж, Хлои!
– Закрой рот и вытри лицо. Всем плевать на твое личико без него. Правда же? – она смотрит на Ноа в поиске поддержки.
– Конечно. Естественная красота намного приятнее, чем эти все ваши тональники и пудры, – поддакивает ей Ноа, и Мел сдается, вырывает свою руку из моих, вытирает лицо, пачкая его всеми этими средствами.
Зачем-то я вспоминаю, что на Хлои нет никакого макияжа, вообще ничего. И поворачиваюсь к ней, чтобы удостовериться. Да, она даже не накрашена в отличие от моей дочери. Она естественна и открыта.
– Пей, – Хлои передает бутылку воды Мел, и тут входит Питерс с сообщением, что трап уже готов и машины ожидают нас.
– Ноа, помоги Мел, посади в машину, – бросаю я другу, и он с готовностью поднимает стонущую дочь с сиденья.
Хлои собирает все вещи в рюкзак, и я придвигаюсь к ней ближе.
– Я тебя придушу, если сделаешь еще раз так, – шиплю я, а она поворачивается и удивленно приподнимает брови.
– Твоя безопасность, Хлои. Мы только коснулись земли, как ты вскочила. А если бы упала и ударилась? Совсем с головой поссорилась? – вымещаю я на ней все пережитое, а она начинает улыбаться, застегивая рюкзак.
– Жеребчик, да ты волнуешься за меня. В первую очередь я думала о том, чтобы помочь Мел, потому что Ноа завис, – она поднимается, и я следую ее примеру.
– Да, черт возьми, я волнуюсь, потому что теперь это моя обязанность. Ты со мной, Хлои! И попробуй еще раз так сделать, за последствия я не отвечаю, – продолжаю я шипеть, а она начинает хихикать.
– Какой ты милый, Эрик, меня саму сейчас вырвет от твоей заботы, – она приподнимается на носочки и быстро целует меня в губы, продолжая смеяться.
Я закрываю глаза, чтобы на секунду расслабиться, но сам начинаю улыбаться.
– Дура, – бросаю я ей, открыв глаза.
– Какая есть, в этом вся моя прелесть, – пожимает она плечами и подмигивает мне.
Может, ну его к черту, Малибу? Может, развернуть самолет и отправиться в Вегас или на Гавайи? Только она и я. Только вот такая погода между нами, что я снова и снова чувствую себя кем-то другим. И этот образ мне удачно подходит.
– Мистер Форд, я передал вашу сумку Дону, – говорит Питерс, и я киваю.
Хлои, улыбаясь стюарду, благодарит его и выходит из салона, а я тяжело вздыхаю, запуская руку в волосы.
Ага, начинай думать своими мозгами, Эрик. Помимо Хлои, есть твоя дочь и еще Дон, который стоит на твоем пути. Но и уволить ты его не можешь, он отличный работник.
Справимся!
И это был всего лишь перелет. А что нас ожидает дальше, даже подумать страшно! Эротично и сумасбродно!
Так держать, Эрик!
Глава 22
Хлои
Я выхожу на яркое солнце и жмурюсь от него, подставляя лицо этим лучам. На моих губах играет улыбка, ведь я до сих пор прокручиваю в голове его слова. Приятно. Это очень приятно, когда о тебе кто-то заботится.
