– Хлои, – зовет меня Ноа, а я закусываю верхнюю губу и демонстративно спрыгиваю с матраса. – Не надо так с ним. Ему сложно, Хлои. Ему чертовски сложно. Я знаю все, он не хотел…
– Мне безразлично, – чеканю я слова, даже не оборачиваясь. – Он унизил меня и получил по заслугам. И у него язык как помело.
– Ты ничего не знаешь…
– Даже и не желаю. Повторюсь, меня не касается больше то, что происходит в его жизни. С меня хватит, я устала от него. Адреналин от секса с ним иссяк, как и все наслаждение от его вида, – перебиваю я блондина и быстрым шагом иду вниз.
И снова болтовня Мел спасает меня от тишины в салоне машины. Говорят только она и Дон, планируя отдых. Я чувствую Эрика, даже сидя на заднем сиденье. Я не могу позволить себе большего. Это неправильно. Все, что случилось с нами, нелогично и запретно.
– Господи, как я устала. Но это было здорово, Эрик! Спасибо тебе, – произносит воодушевленно Мел, когда мы входим в дом, а Дон уезжает на своей машине к себе на квартиру.
Мне кажется, он понимает, что я сейчас не готова к флирту с ним, – и только улыбка на прощание и слабые объятия.
– Я рад, что ты довольна, – не могу слышать его голос, не могу, и точка.
– Спокойной ночи, – кидаю я через плечо, даже не оборачиваюсь на эту семью, направляясь в свою спальню, и запираю дверь на замок.
Я бросаю сумку и снятую одежду на пол. Голая и одинокая, шлепаю в ванную комнату, чтобы набрать воду, вспомнить его тут и снова пустить такую же одинокую слезу.
Да прекрати уже, Хлои. Ну, мужик, обычный мужик, коих полно, как муравьев. Есть Дон, надо просто отвлечься, забыть. Ведь раньше все получалось легко и просто.
Я зло ударяю по воде в ванне и вылезаю из нее, сильно и с яростью растирая тело и волосы полотенцем.
Спать, надо заснуть, и завтра все станет лучше. Определенно лучше.
Я надеваю черную ночную сорочку в пол и забираюсь в постель, накрываясь с головой. Кручусь с одного бока на другой и не могу заставить себя спать, возвращаясь вновь и вновь на яхту.
– Достало, – издаю я стон, уже хныча от этих мыслей.
Ненавижу самоанализ. Ненавижу себя за раскаяние. Ненавижу его с этими печальными глазами! Ненавижу Ноа, влезшего не в свое дело! Просто всех ненавижу! Даже Мел – за то, что мой прекрасный незнакомец оказался ее отцом!
Я зло сажусь на постели и встаю, иду к двери, затем круто разворачиваюсь и распахиваю шторы, следом двери, впуская в спальню влажный прохладный воздух.
Побродить по берегу океана, послушать волны и, возможно, устать еще сильнее, чтобы вырубиться.
Приятный ветерок в волосах, и я босыми ногами двигаюсь к берегу, подхватывая подол сорочки. Остановившись у воды, я просто абстрагируюсь ото всего и смотрю вперед, замечая вдали огоньки яхт, где, уверена, сейчас никто не страдает, как я.
Тяжело вздохнув, я оборачиваюсь и прохожу еще несколько шагов, опускаясь на песок лицом к океану.
Одиноко. Никогда не задумывалась об этом. Я всю жизнь так плыву по течению, уверяя себя, что это правильно. Только вот что я буду делать, когда Мел уйдет? Нил уже готов связать свою жизнь, матери и отцу до меня нет дела. Да никому я не нужна и не буду нужна.
Неужели любовь так важна в жизни? Или же семья? Вряд ли. Это лишняя мука, которая разрушает изнутри и ломает всю тебя.
Я глубоко вздыхаю от своих мыслей и прижимаю ноги к груди, упираясь подбородком в колени.
Неожиданно что-то мягкое ложится на плечи, и я вздрагиваю, одновременно оборачиваясь и замирая.
– Подумал, что тебе будет холодно сидеть так, – тихий голос заставляет меня зажмуриться и снова открыть глаза, смотря на того, с кем так жестоко свела меня судьба.
– Спасибо, – шепчу я, отворачиваясь от Эрика, и вновь сосредоточенно смотрю на воду.
– Я… спокойной ночи, – говорит он, и я слышу шуршание песка позади и сильно закусываю губу, чтобы не встать и не догнать его. Хотя бы окликнуть и попросить остаться. Но ничего, я продолжаю глубоко дышать и закрываю глаза, закутываясь в заботливо принесенный плед.
Звук шагов снова привлекает мое внимание, и я сжимаюсь от набирающего обороты сердца.
– Знаешь, не могу так, малыш. Прости, – Эрик быстро садится позади меня и обнимает, что-то шепча мне в ухо.
Я даже слова вымолвить не в силах. Облегчение, радость и невероятный подъем в груди просыпаются с такой силой, что я не могу контролировать дыхание.
– Хлои… хорошая моя, прости меня, – он прижимается ко мне сильнее, и я хватаюсь за его руку.
– Все нормально. Тебе не за что извиняться, мы оба виноваты, но ничего не изменить. Слова сказаны, все сделано. Поэтому все нормально, Эрик. Иди, – я отпускаю его руку.
– Я не хочу, слышишь? Не хочу уходить, хочу вот так рядом. С тобой рядом. Сейчас. Не отвергай меня, Хлои. Не заставляй меня уходить, – его быстрый шепот, а на мои глаза навертываются слезы.
– Ты обидел меня, Эрик. Сильно задел, я не понимаю тебя. То ты чуть ли не трахаешь меня на глазах у всех, а потом отсылаешь, как ненужную вещь. Я не шлюха и не твоя собственность. Я разумный человек в основном. Но ты заставляешь меня взрываться и тухнуть. Почему?
– Сам не понимаю, малыш. Не могу разобраться в себе. Все так запуталось, что я не знаю, как быть дальше. Ты не шлюха, потому что ты моя. А моя девочка никогда такой не была и не будет, – его ласкающий голос, и я поднимаю голову, оборачиваясь к нему. – Не хочу, чтоб ты плакала. Не могу знать, что причина твоих слез в очередной раз мои слова и действия. Мне кажется, я стал зависим от тебя, – его рука поднимается к моей щеке, осторожно поглаживая ее, и я откидываю голову на его плечо.
– Слишком много эмоций. Я не умею с ними справляться, я не знаю их, Эрик. Откуда они? Что они означают? Это неприятно. Они чужие для меня, но мне тоже хорошо с тобой. И прости за пощечину и за алкоголь, – признаюсь я, испытывая снова то самое чувство стыда.
– Я заслужил. И мне нравится это. Наверное, я мазохист. Но я загораюсь от твоих эмоций. Твоего огня. От тебя. И я должен сказать тебе кое-что, – он нервно сглатывает и делает глубокий вдох.
– Что?
– Я… Хлои, я… мне кажется, хотя я не совсем знаю, то ли… черт. Это сложно. Сложно даже сказать, хотя я проговаривал эти слова весь день сегодня.
– Ты переживаешь из-за Сони? Из-за того, что я сказала тебе? Я не контролировала слова, была сильно уязвлена и хотелось…
– Нет, – перебивает он мой бессвязный лепет. – Нет, дело не в Соне. Дело в тебе и во мне.
– Ты снова переживаешь из-за возраста? Хватит, Эрик. Мы только спим вместе и не планируем ничего большего. И мне нравишься ты такой, какой есть. Со своими тридцатью четырьмя годами. Мел была права, это расцвет для мужчины. И ты в самом расцвете сил, – заверяю я его с мягкой улыбкой.
