Эрик замолкает и отпускает мою руку, сжимая руль.
– С этого момента все пошло наперекосяк. Словно я ступил на черную полосу после радуги. Через три года умер отец. У него была неоперабельная опухоль головного мозга, о которой он узнал раньше, чем сказал мне. Он просто отказался лечиться, ждал смерти, слишком любил мать и не хотел жить, уцепившись за такую возможность. Я резко обернулся назад и посмотрел на свою жизнь. Никакого следа от меня не останется в жизни, у меня ничего нет, кроме популярности в закрытых кругах и денег. Тогда я и решил, что пора брать жизнь в свои руки. Познакомился с Соней, стал примерным, каким и хотел меня видеть папа. Он был рад, а я… мне было все равно. Если это был единственный способ вызвать его улыбку, я терпел это. Дальше… дальше я привык к такой жизни, все размеренно и четко. До тех пор, пока я не поехал в Даллас, а продолжение ты знаешь, – он грустно улыбается, а я незаметно для него стираю выкатившуюся слезу.
– Я соболезную тебе, – сипло произношу я и откашливаюсь.
– Спасибо.
– И сейчас тебя тяготит это все? – спрашиваю я, задерживая дыхание.
– Я не знаю, малыш. Сейчас я живу не как до моего решения быть идеальным, не как в то время. Это другое. Мне нравится, мне это безумно нравится. Но я не знаю, что будет дальше, а это для меня странно. Я уверен, что мы выиграем процесс, я посажу того, кому завидовал всю свою жизнь.
– Но обида… ты до сих пор обижен на отца, что он этого человека ставил выше тебя?
– Наверное.
– Тебе надо просто простить его, он любил тебя, Эрик. Когда родители переживают за нас, они становятся грубыми, по нашему мнению. И это ценность, которую не все могут познать. Возможно, твой отец преследовал цель сделать из тебя мужчину, которым ты бы сам мог гордиться. И ты ведь сам устроил свою жизнь, это очень достойно. Я тобой восхищаюсь, – слабо улыбаясь, я откидываю голову на подголовник.
– А что мне делать дальше, малыш? Как мне поступить с тобой? – Эрик замедляет ход и сворачивает на обочину.
– Если ты решил сейчас меня высадить, то это плохая идея. Я не дойду обратно, – усмехаюсь я, когда он заглушает мотор, поворачиваясь ко мне.
– Нет. Скажи правду, Хлои. Я хочу услышать ее, не твои выдуманные правила, а то, что на самом деле происходит. Если я откажусь от всего, буквально от всего, будешь рядом со мной? – он смотрит в мои глаза, а я не могу и слова вымолвить, все это приобрело неожиданный поворот.
– Эрик, не надо, – шепчу я, отводя от него взгляд.
– Посмотри на меня, Хлои, – требовательно говорит он, и я, вздохнув, поднимаю глаза. – Ты же понимаешь, что это не просто секс. Между нами не просто секс, что-то другое… большее. Я знаю, что это такое. И я хочу, чтобы и ты назвала это вслух. Но пока ты не готова, а у меня есть время подождать, – его ладонь ложится на мою щеку, и он поглаживает кожу большим пальцем.
– Это должен быть просто секс, Эрик, – тихо отвечаю я, кладу свою руку на его.
– Не всегда все происходит так, как должно быть. Иногда случайность становится необходимостью. И я рад, что такая случайность со мной произошла. Ты мой малыш, – он быстро наклоняется и прикасается губами к моим.
– Ты мой жеребчик, – улыбаюсь я под его поцелуем.
– Согласен, – его руки скользят по моей спине, и он сжимает меня в тесных объятьях.
Он полностью прав, только вот я не имею права сказать ему про чувства. Я разрушу всю его жизнь. Да, на свою мне плевать. Но вот он… я не хочу, чтобы он остался один. С ним должна быть Мел, пусть будет Соня или же кто-то другой. Но я… я разобью его жизнь, и это причиняет неприятное давление внутри. Не позволю ему самому раскромсать себя и свою жизнь. Я уйду, точно знаю, что будет сложно и больно… надо уйти. Но это потом…
Сейчас же он обнимает меня, говорит завуалированно о своих чувствах ко мне, и я устала отрицать собственные. Да, я влюбляюсь, но в эти секунды я разрешаю себе побыть немного человеком.
– Я даже мечтать не смел, что моя колдунья с невероятно темными и горящими глазами вернется ко мне, принеся с собой в мою жизнь магию. Спасибо тебе, что веришь в меня. Никто не верил, даже я сам, – тихо говорит он, продолжая обнимать меня, и поглаживает то по волосам, то по спине.
– Я верю. Знаешь, почему я пошла с тобой? Я уловила силу и защиту, исходившую от тебя, хоть ты и был не в самой лучшей форме. Но все же что-то было, – я улыбаюсь, вспоминая его в то время, и теснее прижимаюсь к нему.
– Наконец-то. Наконец-то ты начала говорить, Хлои. Не закрывайся от меня, потому что я открыт тебе всей душой. Дай мне возможность ненадолго, но узнать тебя, – он отстраняется и за подбородок поднимает мое лицо.
– Я не хочу, чтобы ты от чего-то отказывался. Это лишнее, Эрик. Все, что происходит сейчас между нами, соглашусь, прекрасно и ново для меня. Но это не стоит того, чтобы ты отрезал пути к спасению. Тайно, как и договаривались. Идет?
Он молчит, разглядывая мое лицо, а затем его губы растягиваются в улыбке, и он закрывает глаза, мотая головой.
– Держись, Хлои, потому что я не собираюсь расставаться с тобой, – его шепот опаляет ухо, и я слышу его смех.
– Ты больной, – закатываю я глаза, пока Эрик заводит машину и выезжает обратно на трассу.
– Это ты меня сделала таким, так что, малыш, пожинай плоды, – он хитро подмигивает мне, а я качаю головой.
– Уже, – пожимаю я плечами. – Может, снова притормозим и замутим секс по-быстрому?
– Хлои, – смеется Эрик.
– Да, жеребчик? – довольно тяну я, радуясь, что сумела отойти от тяжелой темы наших отношений.
– Нет, никакого секса, пока не доедем, – говорит он.
– А там вообще никакого секса, потому что Мел и Ноа будут рядом. И да, ты болтун, – укоряю я его.
– Не волнуйся, я придумаю, где мне тебя трахнуть. Диснейленд огромный, всегда есть возможность затеряться, – подмигивает он. – И я не болтун, мне необходима поддержка извне.
– Там же дети, Эрик! Больной жеребчик, развращающий всех и вся на своем пути. А что, отличный аттракцион, – хихикаю я.
– Ты решила отдать меня в общее пользование? – обиженно спрашивает он.
– Хм, почему нет? Ты только подумай, сколько мы заработаем, – я пытаюсь быть серьезной в ответ на его вытянувшееся лицо, но затем заливаюсь смехом.
– Я тебе это припомню, Хлои, – говорит он, а я еще громче начинаю смеяться.
– Теку, жеребчик, – играю я бровями, довольно улыбаясь.
Мы подкалывали друг друга весь путь, пока не въехали на территорию парковки Диснейленда. Заметив, что машины Ноа еще нет, мы прошли к кассам, где оказалась приличная очередь, и простояли в ней еще полчаса, прежде чем нам выдали билеты и браслеты для входа. К этому времени Ноа и бледная Мел нашли нас, и мы, предвкушая самый лучший день в жизни, прошли через электронные ворота и билетеров, окунаясь в мир Диснея. Ладно… пока я одна, ибо Эрик переживал за Мел и злился на Ноа; Ноа обходил стороной Эрика и участливо помогал Мел; а Мел наслаждалась таким вниманием, несмотря на то что ее укачало и она еще не совсем пришла в себя. Я тихо хихикала, смотря на эту компанию.
