Выбираюсь из постели, натягиваю платье и выхожу из спальни, прислушиваясь к разговорам в столовой.
Я смогу, я ведь сильная, а он… мы договаривались. Я сама ставила условия, и теперь придется жить с этим фактом.
– Доброе утро, – натягивая улыбку, я вхожу в столовую, даже не смотря на Эрика, сидящего во главе стола, как обычно. Мое место занято. Соней. Хотя это и было ее местом, а я его нагло арендовала, как и ее жениха, чтобы влюбиться в него и сейчас терзаться этими чувствами.
– Привет, Хлои. Прекрасный день. А где Мел? – живо интересуется блондинка, когда я прохожу к другому концу стола. Лишь бы подальше от них.
– У Ноа, будет там весь день, – отвечаю я, улыбаясь Фионе, выглядевшей еще мрачнее, чем обычно. Она расставляет передо мной завтрак, но волна тошноты поднимается к горлу, и я отставляю тарелку, беря в руки бокал с апельсиновым соком.
– Она встречается с Ноа? – удивленно переспрашивает Соня.
– Наверное, не знаю, – выдавливаю я из себя, гипнотизируя отполированную столешницу.
– Ничего себе, вот это новости. Неужели наш предводитель клана «Ни одна женщина не заставит меня взглянуть серьезно на нее» решил остепениться? Эрик, а ты что молчишь? Как ты допустил такое? Ей ведь всего восемнадцать, а Ноа твоего возраста, – возмущается Соня.
– Вот потому и допустил. Она взрослая, пусть сама принимает решения. – Его голос заставляет меня стиснуть зубы до скрипа, но я держусь, сжимая пальцами стекло бокала.
– Но это моветон, – с отвращением произносит Соня, и я кривлю нос, только бы не высказаться или же не разбить бокал об ее голову.
– Все зависит от обстоятельств и возраста, Соня. И какая разница, сколько Ноа лет, если он влюбится? Никакой. Моветон – это когда ты делаешь минет при моей дочери, а то, что делает она, вполне комильфо, – отвечает ей Эрик, защищая Мел. Хоть тут ничего не изменилось, уже на этом спасибо.
– Эрик! Мы же обсудили это, и неприлично вспоминать, тем более при посторонних, – фыркает она, явно намекая на меня.
– Фиона не посторонняя, она работает на мою семью уже восемь лет.
– Я не про нее. Ты что, никого не заметил за столом? – уже зло цедит она.
– Посторонних нет, а вот обсуждать мою дочь я запрещаю, – отрезает Эрик, а Соня фыркает, складывая руки на груди.
– Простите, я пойду загорать, – произношу я, вставая со стула, и, больше не медля ни секунды, вылетаю из столовой, оставляя спорящую пару наедине.
Мне надо уехать куда-нибудь, просто уехать. Я беру в руки телефон и набираю Дона, но он вне зоны доступа. Я решаю оставить ему голосовое сообщение, переодевшись в купальник, прохожу мимо опустевшей столовой, находя эту ненавистную мне уже парочку там, где я решила отдохнуть от них.
Эрик сбросил футболку и сидит на шезлонге, согнув одну ногу в колене, пока Соня рядом читает журнал. Наши взгляды встречаются, и я тут же отвожу от него глаза, заметив, как он нахально приподнял уголки губ в усмешке. Решил теперь изводить меня? Добить окончательно? Козел.
– Хлои, наконец-то, я тут подумала, как тебе вариант пройтись по магазинам? – предлагает Соня, а я замираю в нерешительности.
– Это лишнее, – за меня отвечает Эрик, бросая на нее яростный взгляд.
– Почему? Мы же девочки, и я хочу, чтобы Хлои рассказала мне о Мел. Нам надо подружиться. Ну так что, Хлои, пойдем? – Соня добродушно улыбается, на что мне остается только кивнуть.
Уж лучше с ней, чем чувствовать на себе его цепкий взгляд. Я быстро разворачиваюсь, возвращаясь к себе, снова переодеваюсь в платье и выхожу из спальни, встречаясь с Соней у дверей.
– Он такой злой в последнее время. Не знаю, что с ним случилось, – делится она со мной, когда мы садимся в машину и шофер нас вывозит за ворота.
– Переживает… возможно, – через силу отвечаю я.
– Ну да, ну да. Суд и кризис среднего возраста. Я так боюсь, что он посмотрит на более молодую. Что это стукнет по его голове и он снова превратится в прежнего Эрика, – вздыхает она, а я отворачиваюсь, не желая продолжать эту тему.
Он уже посмотрел. И я не заметила, что у него кризис, точнее, недотрах.
– Хочешь, расскажу, как мы познакомились? – предлагает она, а я раздраженно вздыхаю и киваю, все так же смотря в окно.
– Мы часто пересекались в ресторанах, на приемах и вечерах. Только вот он менял своих спутниц как перчатки, всегда выбирая постарше. На меня даже не смотрел, а я влюбилась. Веришь, влюбилась, как глупышка? – смеется она. – Но он был холоден, его прозвали Снежным принцем в нашем кругу. Ни одной девушке не удавалось задержаться хотя бы на пару дней. И вот однажды мы встретились утром в одном кафе. Как-то получилось, что он был один, и я была одна. Нас посадили рядом, и он наконец-то обратил на меня внимание. Признаю, я знала, что он там был. Мне так хотелось, чтобы и он заболел мною, как и я им. Потом он начал приглашать меня с собой на приемы, и все получилось. Он был таким нежным, заботливым и просто идеальным. Я познакомилась с его отцом, он – с моими родителями. У него завязались дела с папой, мы готовились к свадьбе, планировали детей, пока его отец не умер. Тогда он меня просто ошарашил заявлением, что у него есть дочь и он летит к ней. А как вернулся оттуда, так изменился до неузнаваемости. Я купила билеты в Мадрид, думала, хоть так он выйдет из своей задумчивой депрессии. И вроде все было хорошо, даже прекрасно, мы каждый день занимались любовью, все как раньше. А по возвращении все снова перевернулось вверх дном. Почему же Мел так невзлюбила меня?
Пока она рассказывает, я с каждым ее словом ощущаю себя так гадко, словно я самое ужасное существо на планете. Выходит, я разрушила ее сказку, отобрала у нее жизнь, и теперь эта женщина… ни в чем не повинная женщина страдает из-за меня.
Омерзительно. Я ужасный человек, ведь даже сейчас я не могу скрыть своего отношения к ней, попросту игнорируя. Я не могу больше контролировать себя, это дается слишком тяжело. Слишком.
– Она просто хочет быть со своим отцом, узнать его. А ты своего рода помеха, но она примет тебя, просто дай ей время, – вздохнув, я поворачиваюсь в ее сторону и улыбаюсь, хотя хочу вырвать эти выкрашенные кудри из ее головы.
– А ты хорошая, прости, что сказала за столом. Я просто раздражена и обижена на Эрика, а он как будто не видит этого. Мы вчера поговорили, и он решил дать нашим отношениям еще один шанс, только вот я думаю, что, скорее всего, это из-за его работы с моим отцом. А не из-за меня. Это просто убивает меня, так что хочется плакать. Мне кажется, я покончу с собой, если он бросит меня. Я не умею больше жить без него, я так сильно его люблю… так люблю, – жалуется она, а я уже не могу смотреть на это миловидное кукольное личико, чувствовать свою вину и отворачиваюсь, крепко хватаясь за рюкзак.
– Все будет хорошо, – шепчу я, хотя сама совершенно не верю в это.
***
– Куда вы собрались? – повышает голос Эрик, когда я и Мел выходим из дома.
