– Ну и? – спросил администратор.
Слава обиделся. Он был уверен, что в этом месте преступник начнет плакать и молить о пощаде.
– Мы всем расскажем! – сказал он.
– Кто «мы»? – поинтересовался Роман Георгиевич.
Славе не хотелось закладывать Женю, поэтому он мгновенно, живо и изобретательно увел разговор в сторону.
– А ничего у вас кабинетик, симпатичный, – сказал он.
И, глядя в обезумевшие глаза администратора, добавил:
– Это вы все на наркоманские деньги купили, да?
– Чего? – взревел Роман Георгиевич.
– Нужно отвечать за свои поступки! – с пафосом сказал Слава.
В голове у него было совсем пусто. Там билось две фразы. Одна: «Что я несу?», а вторая: «Надо бежать!» И Слава начал бочком протискиваться к двери.
– Я бы молчал про деньги, – сказал Слава, – но наркотики – это уже перебор. Мы не можем. Молчать. Это страшно. Когда наркотики. А вдруг вы их где-нибудь забудете, а ребенок найдет и отравится? Плохо, когда наркотики в спортклубе!
Роман Георгиевич открыл рот. Закрыл рот. Потом опять открыл. И опять закрыл.
А потом Слава развернулся к двери и уже собрался драпануть на большой скорости, но уткнулся прямо в Наума Кирилловича.
– Какие наркотики? – спросил тот.
Сердце Славы грохнулось о диафрагму. Или это в потолке что-то грохнуло? Славка так и не понял. Он опустил голову и замолчал.
*
Слава молчал, когда у него допытывались про наркотики.
Когда спрашивали, зачем он забрался в кабинет и сидел под столом.
Когда пытались выведать, с кем он все это представление устроил.
Молчал – и мысленно ругался на Наума Кирилловича, который не вовремя заявился.
Только когда тренер вздохнул и сказал: «Придется звонить родителям!» – Славка хотел было предупредить, чтобы звонили маме, а не отцу, но к тому времени на него накатило отупение и помутнение. Он словно отключился от внешнего мира. Слишком много всего сегодня случилось.
Приехал папа, задал те же самые вопросы, получил то же молчание в ответ.
– Мы можем поговорить наедине? – спросил он тренера.
Наум Кириллович и отец вышли. Роман и Слава остались в кабинете. Сидели и смотрели друг на друга.
Администратор, которому надоело играть в гляделки, достал из сейфа минералку. Славик успел заметить, что в сейфе, кроме бумаг и связки ключей, ничего нет. Роман выпил одним махом полбутылки, протянул остаток Славке. Жест получился таким естественным, что Слава на автомате принял бутылку и допил – во рту пересохло. И тут же испугался: а вдруг коварный наркодилер его решил отравить? Впрочем, он же сам сначала выпил… Или у него антидот?
И тут позвонила мама. Славка не стал рассказывать ей подробности, просто сказал, что папа его привезет.
Вернулся папа с Наумом Кирилловичем. Вид у тренера был слегка смущенный.
– Ладно, – сказал он, – учитывая ситуацию, шум поднимать не будем. Но ты, Слава, имей в виду: если что, можешь просто прийти и поговорить.
Когда Славка с папой ехали домой, Славик несколько раз набирал Женьку, но она не брала трубку. И на эсэмэски не отвечала. Славка разозлился: он рисковал, выдержал допрос, а эта…
«Надеялся, хоть одна девчонка нормальная, – думал Славик, – а она… как все!»
– А чего ты тренеру сказал? – спросил он у папы.
– Ну… объяснил, что у нас в семье сейчас тяжелая ситуация. Это нормально, что тебя колбасит. Но ты бы правда не ударялся в фантазии, а просто поговорил бы со мной…
– Фантазии?! – Чаша терпения Славика переполнилась и вылилась на голову папы горячим и сбивчивым рассказом.
Слава перескакивал с одного на другое, папа несколько раз переспрашивал и уточнял, пока уловил суть.
– То есть деньги были? И большие?
– Да там сотки по всему полу валялись!
– Понятно… А получает он мало и живет скромно?
– Маскируется!
Папа прищурился. Раньше Слава видел у него такой взгляд, только когда отец работал.
– Знаешь что, – сказал папа, – съезжу-ка я в Великогорск. У вас же там были соревнования, да? Попытаюсь что-нибудь разузнать.
В голове у Славика что-то перещелкнуло, и он вдруг почувствовал к отцу такую благодарность, что чуть не расплакался. Естественно, тут же отвернулся к окну и замолчал. Папа воспринял это по-своему.
– Я разберусь, обещаю! Тем более, – отец усмехнулся, – что больше мне заняться и нечем.
Высаживая Славку у подъезда, папа спросил:
– Как там мама?
– Отлично! – с вызовом ответил Славик.
Теперь он отца ненавидел за то, что чуть не разрыдался при нем как маленький.
– Ну и хорошо, – с облегчением ответил папа и уехал.
*
У Славы не было сил разговаривать с мамой, поэтому он буркнул, что устал, и заперся в комнате. Пытался читать. Но отвлечься не получалось. Пока он болел, чтение вырубало его из действительности, он заныривал в книги и жил в них, перескакивая из одной фэнтезийной реальности в другую. Сейчас герои казались дураками и книжная реальность плоской. Не цепляло. Все время хотелось пнуть главного героя или крикнуть ему в ухо: «Кончай уже разговаривать, сделай что-нибудь!», а с другой стороны, раздражало, что все проблемы у них решаются сами собой. Если бы в книжках писали правду, то сегодня из кабинета Романа Славика унес бы большой красивый огнедышащий дракон. И не было бы всего вот этого вот. Того, что было.
Наверное, Славик задремал, потому что что-то звякало, звякало, звякало… И когда он сообразил, что это мессенджер, на экране ноутбука уже было пять сообщений от Жени.
«Ну и где ты?»
«Гад ты».
«Не звони мне».
«Мог бы и спросить, как я».
«Ну и все».
Славик написал: «Ну и как ты?»
Женя молчала несколько минут, а потом выдала длиннющую тираду.
Оказывается, Женя нечаянно захлопнула дверь в той самой вентиляционной комнате. Телефон она уронила в шахту. И сидела запертая до девяти вечера, пока уборщица ее не спасла.
«Я тебя не сдал!» – гордо написал Славик.
«Ты про меня забыл!» – ответила Женя.
Славик обиделся. Он терпел унижения! Его допрашивали. Вызвали отца! А она все это время отсиживалась где-то в вентиляции и еще и претензии предъявляет!
Слава раздраженно захлопнул ноут. Все-таки бабы все дуры!
*
Утром мама опять не встала проводить сына в школу. Честно говоря, Славу это уже начало напрягать. Он отрезал себе кусок хлеба и налил чаю. Он жевал черный хлеб, хлебал чай и смотрел в окно.
