Картер и Блоу уставились на хозяина, пытаясь понять, что он от них хочет. От напряжения их брови шевелились, а на узких лбах появились глубокие морщины.
— Расслабьтесь, ребята. Я ничего не сказал…
Гриффит напустил на лицо скуку и не спеша прошелся вдоль стола двадцать два «В». Он словно невзначай взглянул на Йохана и, всплеснув руками, воскликнул:
— Какие люди! Йохан, неужели это ты?
Сидевшие за столом клиенты с интересом уставились на болезненного вида человека, которого приветствовал сам Самюэль Гриффит.
— Продолжайте, господа, продолжайте. Извините, что помешал, — улыбнулся гостям хозяин и сделал знак крупье, чтобы тот не останавливал работу.
Крупье кивнул и важным тягучим голосом объявил:
— Де-е-елайте ваши ставки, господа! Принесли дополнительный стул, и Гриффит подсел к Йохану.
— Ты как будто не рад, дружище? — спросил Сэм, растягивая губы в змеиной улыбке.
— Почему же не рад? Очень даже рад, — голос полицейского настолько изменился, что казался Гриффиту незнакомым. — Я очень рад, Сэм. Вот играю у тебя в гостях, и мне везет.
— Выиграл номер двенадцать! — объявил крупье и сдвинул фишки к Йохану.
— Вот видишь. Даже как-то неловко, — Йохан слабо улыбнулся, и Гриффит увидел, что зубы и челюсти у него искусственные.
— Что, Сэм, заметил? Это память о знакомстве с твоими ребятами. Вот этого я помню… — Йохан ткнул пальцем в сторону Дика Уманду, и тот невольно попятился.
— Делайте ваши ставки, господа! — снова пропел крупье, но Йохан уже не интересовался игрой.
— Это было три года назад, — заметил Гриффит.
— Да, Сэм, три года, два месяца и четырнадцать дней.
— Откуда такая точность? Ты как будто дни считал до встречи с нами?
— Ты прав, Сэм, считал, — Йохан сильно закашлялся, и его лицо приобрело сероватый оттенок.
Пока Йохан кашлял, Гриффит смотрел на него и гадал, зачем он сюда явился — ведь не в рулетку играть. Сэм знал, что перед отправкой в госпиталь Уманду предупредил полуживого Йохана, чтобы тот, если ему удастся выкарабкаться, ни в коем случае не появлялся в казино. И вот этот упрямый полицейский снова здесь. Зачем?
— Ты говоришь, что узнаешь этого парня, — сказал Сэм, имея в виду Уманду, — может, помнишь, что он тебе говорил?
— Конечно, Сэм… Каждое слово, — от приступа кашля на щеках Йохана появился лихорадочный румянец. Он достал платок и вытер вспотевший лоб.
— И все-таки ты пришел…
— Да, я пришел.
— Я выиграла! Я выиграла! — закричала полная дама в зеленом платье. Она с такой страстью прижимала к груди фишки, что, казалось, вот-вот начнет их заглатывать.
— Зачем же ты пришел?
— Неужели непонятно, Сэм? Чтобы повидать тебя…
— Ты говоришь загадками… Ведь ты не мог пронести оружие…
Йохан ничего не сказал и только загадочно улыбнулся. Истолковав это по-своему, Гриффит вскочил со стула:
— Дик, обыщи его! Кажется, у него пистолет!
Уманду тотчас стал выполнять приказ босса, а тот наблюдал за обыском со стороны, ощущая спиной успокаивающую мощь Картера и Блоу. Они нависали над хозяином, как гранитные утесы, и в любую секунду готовы были выхватить оружие.
— Ничего нет, босс, только записная книжка, немного денег и часы.
— Ладно, забирайте его.
Йохан сам поднялся со стула, а Уманду крепко взял его за локоть и потащил за собой.
— Все в порядке, господа! — улыбнулся Гриффит слегка напуганным клиентам. — Все в порядке, продолжайте развлекаться.
— Делайте ваши ставки, господа! — громко сказал крупье.
51
Йохана спустили в отсек складских помещений, где находилась одна из морозильных камер. Она была оборудована специально для разговоров с непрошеными гостями.
Это место было ему уже хорошо знакомо, однако Йохан не сопротивлялся. Он молчал и не говорил ни слова, даже когда Уманду грубо толкал его вперед.
— Поосторожнее с ним, Дик, — елейным голосом выговаривал Сэм Гриффит, — я не хочу, чтобы ты зашиб его еще по дороге.
— Я понял, босс, — кивал Уманду, и его улыбка становилась все шире.
Увидев привычную процессию, один из складских рабочих кинулся к холодильной камере и широко распахнул дверь:
— Ну входи, Йохан. Знакомо тебе это теплое местечко? — Гриффит отстранил Уманду и сам похлопал пленника по плечу. — Ну заходи, не бойся, примем как родного…
Йохан прошел внутрь и остановился перед свисавшей с потолка цепью, унизанной острыми крюками. Он потрогал жало одного из крючьев и сказал:
— Я вижу, ты содержишь все в полной готовности. Гости одолевают?
— Теперь не так часто, — дружелюбно ответил Гриффит. Он подошел к Йохану ближе, и вместе с ним сделали шаг Картер и Блоу.
Уманду зашел справа.
— У тебя есть возможность сказать свое последнее слово, — сообщил Сэм.
— У тебя тоже, — спокойно ответил Йохан. Он твердо смотрел в глаза Гриффиту, и тому становилось не по себе.
— Дик, все-таки у него что-то осталось. Он подозрительно спокоен…
— Ничего у него не осталось, босс. Он сошел с ума, вот и все… Давайте его кончать.
— Послушай, Йохан, а может, ты приехал просто поиграть, отдохнуть и давно уже не держишь зла на старину Сэма. А? Ты скажи — может, я тебе и поверю. Отпущу, да еще верну все твои фишки, что ты выиграл. Там, наверное, тысяч на двадцать было?
— На двадцать пять…
— Ну вот видишь, — Гриффит не собирался отпускать Йохана, но ему хотелось увидеть в глазах этого полуживого человека хоть капельку сомнения, страха, надежды. Но Йохан продолжал сверлить Сэма тяжелым взглядом, словно зачитывая ему приговор.
— Скажи что-нибудь, Йохан. Мне как-то совестно убивать человека, который даже не может объяснить, зачем он пришел? Так не честно, ведь я не могу убить тебя, пока не удовлетворю собственное любопытство.
— Я пришел отомстить тебе.
52
Так ты мне еще и угрожаешь? — изумился Гриффит.
Да, угрожаю смертью. Страшной смертью.
— Ну перестань, я буду плохо спать, — Гриффит громко рассмеялся, и его с готовностью поддержал Уманду. Они смеялись целую минуту, а Картер и Блоу настороженно хмурились, не понимая, что происходит.
Наконец смех прекратился, и Уманду предложил:
— Босс, а давайте убьем его не больно. Все-таки он нас так рассмешил.
— Пожалуй, что так, Дик, — кивнул Сэм, — Надо сказать, что ты добрейший парень. И они снова рассмеялись.
