Разумеется, Криксы сочли всё это вульгарщиной: в фамильном замке де Бонов песнопений никто не устраивал, однако это не означало, что они удалились из Хелтона и оставили Уилкинсонов в покое. На вечеринке присутствовал даже мистер Дженкинс, который по такому случаю вылез из озера, и только вурдалак беспробудно дрых на кладбище. За исключением его, все остальные хелтонские призраки в это время находились в гостиной.
Никто из них не выглянул в окно. Никто не видел, как к воротам подъехал красный фургон с какой-то жуткой надписью на боку. Никто не заметил людей, вышедших из фургона: седую женщину, юношу с уродливым шрамом через всё лицо и пучеглазого мужчину с длинными чёрными волосами. Под покровом темноты чужаки вытащили из машины своё оборудование: шланги и распылители, защитные респираторы, канистры с сжиженным газом. Никто ничего не понял, пока незваные гости не распахнули дверь, а потом было уже поздно…
Глава 24
– Это всё твоё? Не врёшь? – спросил Тревор, когда они с Оливером шагали по подъездной дорожке. В лучах утреннего солнца Хелтон-холл с его башнями и парапетами напоминал замок людоеда. – Неудивительно, что ты хотел отказаться. Ну и громадина!
Оливер не ответил. Он прислушивался к себе и гадал, что заставило его поспешить домой. Желание вернуться охватило его сразу после дня рождения Тревора. Оливер сел в кровати и понял: призраки нуждаются в нём. Надо ехать! Без раздумий он начал одеваться. Оливер намеревался потихоньку выскользнуть из приюта и сесть на ночной поезд, но у Тревора слух был, как у кошки. Обманывать Директрису – ужасно нехорошо, но что поделаешь… Ничто не могло остановить Оливера.
Но отчего же он ощущал эту тревогу? В Хелтоне всё было тихо и спокойно.
– Наверное, они ещё спят, – шёпотом произнёс Оливер и толкнул тяжёлую дубовую дверь.
В доме было очень тихо и спокойно. Скорее всего, Тина в ванной, подумал Оливер, пытается заставить питона срыгнуть, а дядя Генри, как обычно, делает зарядку. Он старался закончить все упражнения до того, как тётя Мод встанет и попросит его не переутомляться. Нет, всё-таки внутри было чересчур тихо.
– Чем это пахнет? – спросил Тревор.
Оливер тоже заметил тошнотворно-сладкий запах, который спускался с широких мраморных ступеней.
– Лучше оставим дверь открытой, – сказал Тревор и потянул массивный засов.
Оливер не стал ему помогать. Точно зомби, он направился к дверям гостиной. Не помня себя, дошёл… открыл…
Привидения были в комнате, все до одного. Они спали. Чтобы убедить себя в этом, Оливер произнёс вслух:
– Они спят.
Он не осмелился задать себе вопрос, отчего фантомы лежат, как… мусорные мешки, как груды мёртвых тел, которые он видел на военных фотографиях.
Тревор обнял друга за плечи. Он сразу понял то, что Оливер отказывался признать: в Хелтоне случилось что-то ужасное.
Мальчики начали ходить по комнате и звать призраков, но ни один из них не пошевелился, ни один не открыл глаза.
Бабуля лежала под резным деревянным столиком, закрывая руками бедную старческую голову мистера Хофмана. Очевидно, они пытались спрятаться под столиком, как в войну, во время авианалётов. Но то, что произошло, было страшнее авианалёта.
Эрик привалился к отцу, и руки у обоих были приставлены ко лбу – они словно отдавали честь, встречая напасть, как настоящие солдаты или скауты. Но что же здесь стряслось? Что превратило гостиную в поле боя?
Тётя Мод лежала рядом с мужем, обратив к нему лицо, – в трудные моменты она всегда искала утешения у супруга. Оливер взял миссис Уилкинсон за руку и не почувствовал привычной прохладной лёгкости. Рука была тяжёлая, окоченелая, и, когда он её отпустил, она упала с глухим звуком, точно камень.
– Это невыносимо, – сказал Оливер и заскрипел зубами. Он жалел себя, но ещё не утратил надежды и верил, что можно что-то сделать.
Он подошёл к сэру Пелэму. Если кто и мог выдержать штурм, то именно он, но, когда Оливер повернул к себе его изрытое оспой, заросшее щетиной лицо, голова Пелэма безвольно откинулась назад, а в невидящих глазах чернела бездонная пустота.
– Это как-то связано с запахом, – высказал догадку Тревор. – Если вытащить их на свежий воздух…
Оливер его не слышал; он нашёл Приютину. Девочка лежала между тётей Мод и леди Сабриной, и обе женщины тянули к ней скрюченные руки, словно даже в минуту смертельной агонии боролись за неё… Нет, не так: обе матери, родная и приёмная, защищали своего ребёнка. В последний момент они успели примириться – их руки образовали арку над головой Тины.
Оливер опустился на колени рядом с подругой. Непромокаемая сумочка выпала из руки Тины, спутанные волосы ореолом рассыпались вокруг головы. Она была такой прозрачной, что под ней можно было разглядеть узор на ковре.
– Тина, ты не должна исчезнуть, ты просто не имеешь права. Ты мне нужна. Помнишь, сколько всего мы собирались сделать? Тина, пожалуйста, не уходи. Прошу тебя!
Он продолжал звать её, пытался усадить, и по щекам его катились слёзы, но всё было напрасно, и для Оливера внезапно наступил конец света. На память пришли все пережитые несчастья: смерть родителей; годы, проведённые с людьми, которым он был безразличен… Безутешное горе сдавило горло.
– Это всё из-за меня. Нельзя мне было бросать их, – всхлипнул Оливер, а потом произнёс и вовсе страшные слова: – Я не хочу больше жить…
Тревор, пытавшийся его утешить, встал и на цыпочках подкрался к двери.
– Тс-с, – шепнул он. – Кто-то вошёл в дом. Я слышу разговор. Их двое.
* * *
Фултон и Фрида стояли в вестибюле Хелтон-холла и торжествующе оглядывали свои новые владения.
– У нас получилось! Оливер мёртв! Мы избавились от призраков, и отныне Хелтон наш! Наш, Фрида, слышишь?
Сестра Фултона нерешительно остановилась у подножия лестницы.
– Уверен, что здесь безопасно? Привидения навсегда уничтожены?
– Ну конечно, безопасно. Помнишь, что сказал доктор Фетлок, когда я передавал ему деньги? «Подождите до утра, чтобы бактерия полностью съела эктоплазму, и всё!» В любом случае, я тебе уже говорил, БУЭ не вредит живым людям.
– И всё равно я не хочу наткнуться где-нибудь на недоеденные руки, ноги и прочие части тела. Хоть мы их и не видим, но чувствовать-то можем! И пахнет тут как-то странно.
– Фрида, что ты вечно ноешь! С призраками мы разделались, Оливер мёртв. Преград больше нет. Никаких!
– Да, Оливер мёртв, – начала Фрида и осеклась. Её дрожащий палец указал на верх лестницы. – Там его призрак! – прошептала она, стуча зубами от страха. – Призрак Оливера!
Оливера действительно вполне можно было принять за призрака.
Он был бледен как полотно и держал нечто такое, что редко увидишь в руках у маленького мальчика: метательное копьё с древком из чёрного дерева и наконечником смертельной остроты, какой способны изготовить только индейцы дикого племени в джунглях Амазонки. Оливер снял копьё со стены и держал легко, словно оружие весило не больше Бабулиного зонтика.
