Зомби хмыкнул, совсем по-человечески.
— Вы хотите чтобы я вам помог уничтожить Братство? Зачем мне делать это? — ровно спросил зомби. Он вдруг перестал трястись, на все человеческие черты внутренней борьбы исчезли. Наемники отступили на пол шага, инстинктивно чувствуя изменения.
— Мы хотим вылечить людей и остановить заражение, но для этого нам нужно чтобы ты нам помог. Когда мы сможем вылечить тебя, мы сможем вылечить и их. Ты же не хочешь чтобы все люди заразились этим вирусом?
Сагитай выразительно подчеркнул слово «все» и видимо на его лице было вопрошающее выражение, но за стеклом герметичного комбинезона этого не было видно. Зомби секунду сидел глядя в никуда.
— Нет. Не хочу. Не хочу чтобы все.
— Пока вирус движется на юго-запад. Но не исключено, что он может двинуться на север и северо — восток. Если мы не сможем остановить его, то он достигнет и Гомеля, Лука. Это твой родной город.
Зомби вздрогнул, рука судорожно метнулась к внутреннему карману грязной камуфляжной куртки, проверяя наличие фотографии, бережно завернутой в чистый кусок целлофана. Убедившись, что фотография на месте он расслабился, но взгляд его прояснился.
— Вы знаете, что у меня осталась дочь. Где она? Я хочу увидеть ее… — зомби встал.
Наемники приподняли автоматы, взяв в прицел существо. Сагитай тоже встал, но будучи среднего роста он был на две головы ниже этого существа.
— С ней все в порядке. Мы знаем где она. Она в безопасности…
Лука секунду соображал, что могли значить эти слова: «Мы знаем где она. Она в безопасности…». Не известно что пришло ему на ум, но внезапно глаза существа вспыхнули чернотой и опустошением запредельным для понимания простым человеком.
— Я могу выпить вас до дна, могу обратить вас в рабство, — прошипел он, глядя в упор на Сагитая. — Я могу уничтожить вас не сходя с этого места. Я могу…
— Не можешь, — твердо ответил боец. — Ты — не можешь! — еще раз повторил он. — Это мы можем уничтожить тебя здесь, не сходя с этого места, а потом взяться за твоих братьев. Но проблема в том, что пока мы будем уничтожать твоих братьев, пострадает множество ни в чем не повинных людей, среди которых могут оказать и дорогие для тебя, пока еще живые люди.
Зомби направил в сторону бойца длинную руку. Расстояние было в пару метров, но длинная рука сократила это расстояние до полуметра. Боец спокойно смотрел на зомби, демонстративно отодвинув автомат за спину. При физическом контакте, он был уверен, что даже без помощи оружия сможет скрутить и переломать эту страшную долговязую фигуру зомби. Пусть он и будет много раз восстанавливаться, но тем хуже для него, он будет ломать его дольше и болезненнее. Поняв, что боец защищен, Лука отступил на пол шага назад, уперевшись спиной в ржавеющую цистерну, его лицо вдруг потеряло острые, мистические, зловещие формы. Чешуйки на его лице, вставшие дыбов во время невидимой атаки опустились, проявив снова человеческое лицо, полное боли и отчаяния.
— Я не могу… — прохрипел он. — Ты видишь, во мне почти нет человеческого, я с трудом сдерживаю себя. Я не могу ничего есть, я постоянно голоден. Как вы сможете быть в безопасности рядом со мной… ведь я… я чудовище. Я тот кто выпал из страшной сказки… я не готов показаться на глаза… своей семье.
Люди стоявшие вокруг молчали. Да, зомби был прав. Это просто чудовище из страшной сказки, которое появилось здесь, которое борется с вирусом, поразившим его и поменявшем в нем все, практически все, за исключение той малой части, которая не поддается этим микроскопическим завоевателям, физически проникшим в клетки его тела и заставляющим его подчиняться им. Но он хотя бы борется, он хотя бы понимает, где он Лука Псарас начинается, а где он перестает владеть собой. Наемники наверняка бы расстреляли его в ветошь, а потом сожгли, не из страха и ненависти, а для того чтобы облегчить страдания ютившегося в этом теле человеческих остатков разума, памяти и чувств. Это было бы лучшее, что они действительно могли бы ему предложить.
— Подумай Лука. Ты можешь помочь всем нам и себе. И если наши ученные смогут вылечить тебя, может быть ты сможешь увидеть свою дочь.
Лука несколько секунд смотрел на человека. Что было в его голове неизвестно, но сейчас ему давалось нечто наподобие шанса, перестать быть управляемым существом и возможно даже частично вернуться к нормальной жизни… если он поверит им. Он, как бывший начальник службы безопасности секретного объекта знал, что он послужит всего лишь мясом для лабораторных ученых. Странным, опасным куском говорящего мяса, который будут пилить, мариновать, резать и облучать в попытках нащупать направление в котором можно будет двигаться чтобы уничтожить вирус. Но надежда, появившаяся среди отчаяния и одиночества работала лучше чем самый опытный палач. Она давала ему нечто, что он уже потерял и только где-то в глубине души старался не забыть, она закрывала ему глаза на факты и заставляла пойти в мышеловку, где он потеряет и её. Прошло столько времени с тех пор как он был человеком, десятки лет. Может быть все-таки его действительно попытаются вылечить? Ему хотя бы научиться есть человеческим образом, а не быть обреченным постоянно высасывать жизни из всего, что ею обладает. Если они смогут ему хоть чуточку помочь… это будет стоить того, чтобы попытаться. Робкий огонек того самого чувства зажегся во тьме сознания существа, осветив безмолвно застывших призраков прошлого, темные комнаты помещений, человеческий привкус крови на губах, который неразличимо был похож на свой собственный тогда, когда он еще был человеком.
— Что я должен делать? — хрипло спросил он глядя в землю.
— Пойдем с нами, Лука. Мы выйдем за пределы Зоны, а там сядем в транспорт и поедем к врачам.
— Хорошо. Но сначала скажите мне, где моя Дарья? Что с ней?
— Мы знали что ты спросишь, я могу ответить тебе. Она вышла замуж в тысяча девятьсот девяносто шестом году, сменила фамилию и переехала в Москву. Она и сейчас живет там. У нее семья, дети. У тебя есть внуки и ради них тебе нужно постараться, чтобы они все были в безопасности, поэтому ты принимаешь правильное решение, Лука, — боец выдохнул с облегчением. У зомби есть зацепка, значит скорее всего он будет на их стороне и действительно будет полезен. — Большего я тебе сказать не могу. По мере того как мы будем продвигаться в наших исследованиях мы будет давать тебе все больше и больше информации. Фотографии, снимки, видео и может быть даже организуем встречу, но ты должен понимать, что для этого нам всем нужно будет сильно потрудиться. Ты же не хочешь пугать внуков своим видом, Лука?
Вопрос был достаточно жесток, но для военного имевшего дело со смертью и ее помощниками, он не казался издевкой или попыткой уязвить зомби. Это было прямой констатацией фактов и Лука Псарас, так же бывший военный прекрасно это понял. Он отодвинулся от бочки, его рванный и перепачканный остатками еды камуфляжный костюм в свете фонарей, ставший большим от худобы был отвратителен. Лука видимо почувствовал нотку брезгливости, не высказано повисшую в воздухе.
— Я переоденусь. У меня есть во что, — сказал он.
