Он пробыл у источника дольше обычного, наверное с пол часа. Шум водопада завораживал. Оба источника светились по разному, ведь и в источнике чистой воды тоже были свои микроорганизмы. Почувствовав что-то, словно вынырнув из сна он развернулся и быстро пошел обратно. Напротив трона стояла Лилит в своей длинной черной накидке с капюшоном. Лицо ее было бледно, а взгляд вспыхнувший радостью при его виде был настолько ярок, что Лука не выдержал, улыбнувшись в ответ. Не слишком похоже на демона.
— Лука, — она выдохнула и стремительно подошла к нему, тут же прильнув, обняв его руками. — Я испугалась, я думала ты…
— Ушел? — договорил он.
Он не успел отстраниться, но и какой сейчас был в этом смысл? Она пришла чтобы остаться. Лилит доверчиво взяла его за руку и проводила до трона. Ее рука была и холодной и теплой одновременно.
— Я решила взять это с собой, — она достала из кармана колокольчик. — Когда ты в него позвонишь, придут братья и принесут то что мне будет нужно, — сказала она положив предмет на подлокотник. — И еще… я хотела попросить.
— Все что угодно, — не думая ответил Лука.
— Нас много. Тех кто готов обратиться, мы все мечтаем об этом. Ты разрешишь мои братьям присутствовать когда я вернусь сюда снова? — спросила она усаживаясь ему на колени так, чтобы сжимать своими бедрами его, а ладонями держаться за его плечи.
У Луки от яркого женского тепла сбилось дыхание. Мягкая кожа, черные волосы выпадающие из под капюшона, впервые за столь долгое время прикосновения теплотой рук… Подумать только, прикосновение женской ладони, впервые за десятки лет. От этого получеловека бросило в жар, который неожиданной, странной и спасительной человеческой болью заявил о себе во всем теле.
— Да… Ты хорошо подумала? — последний раз спросил Лука, опуская свои руки на ее бедра.
Вместо ответа Лилит чуть привстала и жарко поцеловала его в губы. Обратного пути больше не было. Он поцеловал в ответ, с наслаждением чувствуя ее тепло и слыша едва заметный стон облегчения. Она отстранилась от него, встав на землю. Одним движением расстегнула верхнюю пуговицу накидки, и та соскользнула, обнажив тело девушки. Она была нага, лишь черные сапожки на небольшом каблуке изящно оканчивали ноги. Длинная татуировка начинающаяся от щиколотки левой половины тела в виде цветущего дерева или бесконечного цветка тянулась до ключицы. Каждый листок, каждый цветок был прорисован с идеальной четкостью. На запястьях расположились змеи, своими телами образующие браслет, и выползающие изящными головками на пальцы. На правом плече многоугольная звезда, в уголках которой были незнакомые символы. Лука приоткрыл рот, откровенно любуясь и ее красотой. Поняв его взгляд она улыбнулась и повернулась спиной, убрав волосы вперед, оголила нежную шею и лопатки. На спине гордо и величественно восставал из пепла феникс. С его крыльев, распростертых от лопатки до лопатки стекали огненные капли, глаза светились жаром пламени, а в лапах взлетающего существа словно камешки были зажаты человеческие черепа.
— Нравится? — лукаво спросила она.
— Великолепно… — заворожено отозвался он.
Она подошла и снова поцеловала его. Теперь у них было пятнадцать, двадцать минут времени, может быть час до того как стремительно растущий в ее теле вирус лишит ее чувств.
* * *
К концу светового дня командование доложило что с успехом было отбито еще пять улиц и теперь вся территория до улицы Розваживска была под контролем. Общее количество уничтоженных зомби было около пятисот человек, выживших среди мирного населения не было, а из потерь военной части десять ПР временно вышло из строя. Солнце медленно закатывалось за горизонт, окрашивая все в оранжевый и красноватый цвет. Отошедшие на исходную часть войск в количестве полусотни человек, под прикрытием ставших им «родненькими» ПР762, встали лагерем в паре километров от Иванково, но возле самого Иванково продолжались бои. Несколько многоэтажек, которые оказались пусты, очевидно по той причине, что зомби там просто нечего было есть и они покинули здания, были зафиксированы на карте как зачищенные. Операторы поисковых роботов находясь в своих машинах следили за событиями вплотную подъехав к Чернобыльской улице, но не заезжая в населенный пункт, а между тем три десятка ПР самостоятельно двигались на правую сторону улицы Розваживска, заезжая туда, куда это было возможно. На этот раз нелюдей было гораздо меньше. Очевидно поняв что противостояние бесполезно они покидали свои дома и укрытия. Самое страшное было наверное то, что они все еще считали себя людьми, по инерции делая то, что умели лучше всего. Некоторые из них пялились в выключенные телевизоры, другие находились в сараях рядом с мертвым скотом и курами, подсыпая корм или работали в почерневшем огороде, но таких было мало. Каждый второй или третий дом были пусты. Скорее всего обратившись они покинули эти места, либо были вывезены ранее, либо сбежали еще до заражения, но судя по количеству спасшихся, таких были единицы. Люди просто не могли понять, почему то в одном, то в другом доме начиналась драка, визг женщин, иногда одиночный выстрел охотничьего ружья и находились в своих домах, дожидаясь, пока пятнистый в военной форме влезет и в их окно.
Разрозненная стрельба ПР и равномерный гул дежуривших винтокрылых машин на высоте стали привычными для уха. Подъехавшие к первой улице военные внедорожники, стали в ряд, заглушив двигатели и выключили фары. В каждой машине было четыре человека, водитель и три оператора с ноутбуками. Вступившая в свои права юная ночь и полнолуние, делали развернувшуюся перед ними картину уютной. Беленные домики мирно стоящие под ярким светом луны, кустики смородины возле низенького забора рядом с окнами, яблони, крапива густо поросшая с наружной стороны тех же заборов… Здесь еще было много зелени, гораздо меньше ее становилось там, за первой улицей. Один из сидевших на заднем сиденье крайней правой машины операторов вынул из уха наушник.
— Если так пойдет, то вычистим точку дня через два, — обратился он к товарищу.
— Калибр бы покрупнее, — не отвлекаясь от экрана, на котором показывалась одна большая картинка с передней камеры и две небольшие выше с камер смотрящих на восемь и на четыре часа.
— Да, калибр конечно мелковат, — крутя головой и разминая затекшую шею согласился первый.
Внезапно его взгляд наткнулся на силуэт человека, стоящего в проеме калитки дома напротив. Солдат замер, едва дыша толкнул товарища. Фигура не двигалась. Штаны, ветровка, борода… как будто местный житель, но… жителей здесь уже нет. Поняв что его обнаружили, или решившись на что-то фигура двинулась к машине. Фары были выключены, а лица сидящих, освещаемые ноутбуками были хорошо видны снаружи. Луна, освещавшая крепкого бородатого старичка, не давала достаточного освещения чтобы увидеть самые важные детали его лица — пятна. Сидящий позади водителя нервно пнул впереди стоящее кресло ногой.
— Чего, — возмущенно пробубнил дремавший водитель.
— Фары включи! — шепотом сказал солдат.
— Чо? — не понял водитель.
— Фары, баран! — прошипел тот и для убедительности со всей дури пнул кресло водителя.
