Двадцать шесть часов до…
Песок повсюду: в одежде, в глазах, во рту. Забился даже в нос. Кажется, что легкие заполнены им. Песок в шрамах. Каждый день Мёнгере смазывает их мазью и ощущает мелкие крупицы под пальцами. Даже финики скрипят на зубах. Вещи пропитались потом. Кажется, сними одежду – и она не упадет, а останется стоять, как статуя, просолившись. Песок и солнце – основные спутники Мёнгере. А еще голод и постоянная жажда. Еды осталось на день, и приходится беречь остатки. А воды мало. Тех крох, что удается добыть, хватает лишь для того, чтобы не умереть. Но Мёнгере не сдается: она обязана дойти. Осталось немного – она точно знает. А пока даже волосы превратились в сплошной ком, не расчесать.
Час спустя.
Оазис! Крохотный, всего пятьдесят шагов в поперечнике. Но настоящий оазис, и есть вода. Он спрятался в углублении между дюнами, и Мёнгере разглядела его, взобравшись на самую высокую. Спрессовавшийся песок противно пел под ногами, но она не зря карабкалась вверх, теряя силы. Оазис… Чудесное место для путешественника. Мёнгере так и не наткнулась на караванную тропу, где могли быть колодцы. И сейчас это место стало подарком богов. Мёнгере рассмеялась впервые за последние дни: да, она внучка богов, и удача благоволит ей.
Закат этим вечером был на удивление красив. Всполохи красного и оранжевого окрасили небо. Мёнгере приняла это как хороший знак – редко кому удавалось увидеть такое зрелище, лишь пару раз путешественники рассказывали об этом. Хорошо лежать в тени пальм после купания в озере. Получилось смыть грязь и вымыть волосы и даже прополоскать одежду. Давно ей не приходилось заниматься этим. Сорванные финики притупили голод – ничего, завтра она достигнет цели своего путешествия.
Мёнгере долго не решалась посмотреть на свое отражение. Затем приблизилась к воде, встала на колени и заглянула в озеро. Две полосы запекшейся крови. Мёнгере аккуратно промыла их водой. Уже образовалась плотная корка. Наверное, потом это будет не так ужасно, но сейчас… Ей хотелось плакать. Когда угроза смерти немного отступила, утрата красоты всплыла с новой болью. Ей всю жизнь придется прятать лицо.
Справа почудилось движение. Мёнгере вскочила, и зверек метнулся в сторону. Фенек, ушастая лисичка. Не взрослая особь, а подросток. Осторожно выглядывает из-за ближайших зарослей. Мёнгере кинула ему финик, и зверек осторожно приблизился. Всё так же настороженно поглядывая, обнюхал предложенное угощение и съел.
«Какой ты забавный», – произнесла Мёнгере вслух.
Голос скрипел, как песок под ногами. Скоро она разучится говорить.
Уши зверька шелохнулись – он явно прислушивался.
«Ты похож на моего друга, – продолжила Мёнгере. – Его звали Хухэ. Правда, никто никогда его не видел, кроме меня. Когда я была маленькой, думала, что Хухэ ловко прячется от других. А потом поняла, что его никогда не было. Я его выдумала».
Фенек осторожно приблизился и сел совсем рядом. Мёнгере хотело погладить зверька, но она боялась, что он убежит.
«Последний раз я его видела в пустыне. Хотя, может, это была обычная пустынная лисичка, как ты, которую я приняла за Хухэ. Я очень по нему скучаю. У меня никогда не было кого-то близкого. И раньше я никогда об этом не задумывалась. А сейчас мне его не хватает».
Фенек улегся рядом и зажмурился, словно речи бывшей правительницы его усыпляли.
«Можно я буду звать тебя Хухэ, пока ты рядом? Мне очень страшно. Я не знаю, что будет со мной, а мне очень хочется жить. Раньше у меня было всё, а я не знала, чего хотеть. Я теперь все желания свелись к одному – просто жить».
Мёнгере обернулась – фенек куда-то исчез, и она испытала ужасное разочарование.
Час до…
Пески сменились камнем. Идти стало легче, ноги не увязали, но Мёнгере хмурилась – перемены ей не нравились. Она ни разу не слышала о каменной пустыне рядом с дорогой. А ведь скоро должен появиться торговый тракт, соединяющий два города. Но, возможно, она плохо изучила карты или забыла. Не может быть! Ведь Белая Корова всегда была справа и чуть сзади. Мёнгере не сбилась!
Впереди показалась пирамида, сложенная из белых камней. В нее были воткнуты сухие ветви с обрывками лент. Раньше подобные алтари сооружали для старых богов. Их имен никто не помнит, да и алтари давно разрушены. Лишь этот сохранился. Мёнгере с любопытством осмотрела его и… внезапно почувствовала ужас. Необъяснимый и поглощающий. Такой, что захотелось завизжать и побежать, куда глаза глядят. Мёнгере сжала зубы – она не даст страхам победить себя. Но надо уходить отсюда поскорее – нехорошее место.
Сзади послышалось тявканье. Мёнгере вздрогнула и резко обернулась. Фенек! От сердца отлегло, и она помахала ему рукой.
«Решил проводить меня?»
«Хухэ» в ответ вновь тявкнул. Мёнгере воспряла духом: зря она распереживалась. Всё будет хорошо. Совсем скоро она выйдет на нужную тропу.
Мгновение до…
Скалы. Изъеденные песком и временем. Замерзшие в причудливых формах. Красные и серые камни. Несколько раз Мёнгере порывалась остановиться, но затем упрямо шагала вперед. Она не ошиблась. И через несколько часов увидит тракт. Вот только завернет за каменный холм и отдохнет. «Хухэ» по-прежнему семенил за ней.
Мёнгере обогнула препятствие и замерла. Перед ней располагалась расщелина, глубокая и черная, покрытая застывшей лавой. Ее не обойти, не перепрыгнуть. Никак. Мёнгере зашла не туда, совсем не туда. Это сердце пустыни – Мертвая пустошь. Сотни лет здесь никто не появлялся. Ни одно живое существо, если верить легендам. Когда-то здесь произошла битва старых и новых богов. И никто достоверно не помнит, даже сказания не сохранили всю память о том сражении. И вот она стоит и не понимает, каким ветром ее сюда занесло. Мёнгере снова потеряла направление, как и в прошлый раз. И никто ее не спасет. Придется возвращаться в оазис и думать, что делать дальше.
– Боюсь, что этого не получится, милая, – раздался чей-то голос. – Мертвая пустошь неохотно отпускает своих жертв.
Глава десятая. Я выбираю путь
За ужином Приш снова вспомнил историю о дорогах между мирами. Вроде Плут рассказывал, когда Приш с семьей пришел с представления, что можно загадать желание, которое обязательно сбудется. Приш откусил кусок медовика и запил молоком. Один день прошел. Совсем скоро родители с Лизой приедут на ярмарку и они встретятся. Поскорее бы. А еще будет классно, если и Алиса своих упросит. Обычно те редко покидали долину, предпочитая не торговать на ярмарке, а продавать яблоки соседям. Но она обещала.
И будет почти как раньше. Именно что почти. Приш осознал, что, как прежде, не выйдет. Сейчас, в сезон, родители будут навещать его каждые выходные. А вот зимой им в Темногорье делать нечего – разве что покупки для дома. А значит, видеться они будут раз в месяц, и то – в лучшем случае. А с Алисой и того хуже. Ее родители заядлые домоседы. Их вытащить из долины – занятие непосильное. И со временем Алиса его забудет. Приш нащупал в кармане записку. Развернул и перечитал.
