До этого ее полгода учили разбираться в звездной карте и картах, составленных проводниками караванов, а заодно читать знаки в пустыне. Охотиться, ставить ловушки, самой изготовлять лук и стрелы, находить воду – странные занятия для будущей правительницы. Много времени проводили и на воде – Мёнгере училась плавать и ловить рыбу. А еще готовить лекарства. Зачем ей всё это? Уже пять лет она правит городом, и ни одно из этих умений не пригодилось. Да и в будущем не понадобится.
Появились служанки. Одна помогла избавиться правительнице от ночной сорочки, вторая держала на руках приготовленное платье. Серебристо-серое, оно шелком окутало фигуру, выгодно подчеркнув достоинства. Сегодня все вновь убедятся, что Мёнгере лучшая. Затем прислужницы приступили к волосам: осторожно расчесали длинные пряди и уложили в высокую прическу. Вдели в уши аметистовые серьги, нацепили на руки широкие дымчатые браслеты, выкованные из небесного камня. Тот упал в горах с оглушительным взрывом, до этого прочертив на небе огненный путь. Многие сочли это плохим предзнаменованием, но правительница велела найти и привезти камень. Из него получились неплохие украшения.
Мёнгере повели в тронный зал. Она шествовала мимо толстых колонн, украшенных искусной резьбой, мимо высоких, до потолка, окон, в которые было вставлено редкое стекло. По гранитным плиткам с изображениями зверей: льва, охотящегося на антилопу, жирафа, тянущегося к ветке. Мимо портретов бывших правительниц, вдоль мраморных стен, от которых веяло прохладой. По своему дворцу.
А вдали звучал хор, приветствующий серебряную царицу Золотого города. Гимн отражался от потолка, дребезжал в окнах, отскакивал от колонн. Казалось, поет сам дворец.
Подобная луне,
Серебряная, как звезды,
Что сияют в ночи.
Ты идешь,
И тебе поклоняются все.
Ноги твои – две быстрые газели.
Руки подобны юрким змеям.
Глаза – бриллианты.
Ты идешь,
И радуются наши сердца:
Идет прекрасная,
Живое божество.
Ликуйте, люди!
Хор торжествовал, и Мёнгере вслед за ним. Алтанхоту не нужна другая правительница. Мёнгере справится с этой ролью лучше остальных. Золото отлично сочетается с серебром. Она вошла в зал и посмотрела на претенденток: всего четверо, негусто. Пять лет назад рядом с Мёнгере стояло шестеро. С каждым годом красавиц становится всё меньше. Да и зачем они нужны? У города есть она. И совсем скоро Мёнгере завоюет власть над всем миром. Ее войска шагом пройдут по странам, устанавливая власть серебряной царицы.
Правительница еще раз взглянула на соперниц. Странно. Показалось, что на одной из них видны отблески, жёлтое свечение… Что это?! И сердце камнем рухнуло в живот: похоже, у Золотого города будет другая царица – золотая. Дочь солнечного дракона.
Глава третья. Приш
Низкорослая лошадка, запряженная в телегу, медленно трусила по грунтовой дороге. Даже надвигающийся вечер и понукания возничего не прибавили ей прыти. Да и всё вокруг притихло. Солнце неспешно кренилось к горизонту, птицы лениво перекликались между собой. Тени становились гуще, обещая долгожданную прохладу. Ветер слегка шевелил ветви деревьев, обступивших торговый тракт, и казалось, что они перешептываются.
Дно повозки было плотно заставлено плетеными корзинами и глиняными кувшинами. Между ними с трудом уместилась женщина, мужчина правил лошадью. Оба невысокого роста, черноволосые и с румянцем во всю щеку – свидетельством крепкого здоровья. Гусиные лапки вокруг глаз говорили о веселом нраве. В Яблоневой долине все жители отличались добродушием. Спутник что-то сказал женщине, и она заливисто расхохоталась. В это время небо пересек светящийся предмет. Темный, цвета остывших углей, похожий на укороченное веретено. Он летел чуть выше деревьев, оставляя за собой белый дым.
– Погляди-ка, Марта, – заметил мужчина, – какая странная штука.
– Интересно, что это? – Марта проследила за непонятным объектом.
Тот скрылся за ближайшим леском, а потом громыхнуло. Да так, что в ушах зазвенело. Лошадка встала, как вкопанная, часть кувшинов раскололась, а с деревьев посыпались листья.
Мужчина спешился.
– Пойдем, Марта, посмотрим.
Сказал и сам себя еле услышал, точно в уши пакля набилась. Марта начала отнекиваться:
– Да я что-то боюсь, Вилли. Давай лучше дальше отправимся.
Но мужчина уже зашагал к ставшему густым столбу дыма. Марте ничего не оставалось, как последовать за ним. Чем дальше, тем заметнее был урон. По деревьям точно косой прошлись, срезав макушки. Трава обуглилась, дышать стало трудно. Ближе к центру взрыва стволы разметало, словно чурки в городках. А между ними темнело углубление. В нем лежал упавший предмет. Он медленно остывал, покрываясь пеплом. А затем что-то скрипнуло, звякнуло, и предмет распался на две части. На дне ямы осталась люлька с младенцем.
Вилли спрыгнул вниз и достал ребенка.
– Марта, он живой, – донесся из ямы его голос.
И в подтверждение его слов младенец разразился плачем, да таким громким и обиженным, что сердце сжалось.
– Вилли, поднимай его, – заволновалась Марта.
Она заглядывала в углубление со страхом и надеждой. Двадцать лет, как они с Вилли женаты, а ребеночка так и нет. Неужели небо услышало ее просьбы? Вилли с трудом выкарабкался из ямы, передал ей младенца, и Марта с радостным волнением впервые посмотрела в лицо своего сына.
…Яблоки поспели, и над долиной повис фруктовый аромат. Неповторимый запах антоновки смешался с нежно-сладким духом летних яблок. К ним примешались медовый и конфетный ароматы и грушевый дух нового сорта. Приш почувствовал, как рот наполняется слюной. Он взял из корзины яблоко и вонзил зубы в красно-зеленый бок. Брызнул сок. Хорошо. Скоро он с родителями отправится на ярмарку, где будет торговать фруктами и сидром. Тот уже настоялся в бочках с прошлого года. На сидр идут поздние плоды. Янтарного цвета, наливные, так что даже косточки просвечивают сквозь кожуру и мякоть, наполнившуюся карамельным сиропом. Во всём Темногорье нет сидра вкуснее, чем в Яблоневой долине, это все знают. С небольшой хмелинкой, а цветом – как сосновая смола. На вкус такой, что язык трубочкой сворачивается. Пьешь его и пьешь, и только прилив сил чувствуешь, и настроение поднимается. А голова ясная. Первое вино на посиделках, когда надо и людей посмотреть, и себя показать. Нет усталости от долгих плясок, стирается ненужное смущение, и беседа льется до первых звезд. Именно тогда и договариваются о свадьбах. Сидр – напиток влюбленных.
Приш ощутил удар в спину: Лиза, младшая сестренка, кинулась яблоком. Он потер ушибленное место и погрозил кулаком. Но Лиза уже залезла под телегу: попробуй, достань оттуда. Ей лишь бы играть с братом в догонялки, но Пришу надо помогать родителям. Это Лизе всего шесть лет, а он уже совсем взрослый – пятнадцать исполнилось. Еще пара лет – и совсем жених. Можно будет себе сидр на свадьбу оставлять и сватов засылать. От мыслей о свадьбе Приш вспыхнул изнутри. Хотя… А что такого? Ведь на самом деле пора себе невесту присматривать. Впрочем, и не надо присматривать. Чего уж там, даже Лиза знает, что ему нравится Алиса, дочка односельчанина. Черноволосая, как все жители долины, чуть что вспыхивающая нежным румянцем, и хохотушка. Когда Алиса смеется, у Приша мурашки по спине бегут. А сердце начинает так биться, что страшно: вдруг выскочит? И кажется, что ног нет – паришь над землей. Один раз так засмотрелся, что муха в открытый рот влетела. А Алиса лишь пуще расхохоталась. Ей и палец достаточно показать, уже смешно.
