Мейсон был рад, что она так уверена в нем. Сам он не был в себе уверен. Достав из холодильника бутылочку со смесью, он положил ее в сумку, которую повесил на плечо. Потом он наклонился и взял Луну на руки.
– Спасибо, Скарлетт.
Ее имя странно прозвучало в его устах. Прежде он не называл ее по имени. Он всегда звал ее «детка». Но теперь, даже несмотря на прошлую ночь, это показалось ему неуместным. Все было так неопределенно…
– Передай Джею привет от меня, – сказала Скарлетт и стала подниматься по стремянке.
– Обязательно, – отозвался Мейсон.
Держа Луну на руках, он вышел из дому и направился к машине. После похорон Рэчел Джея перевели из больницы в хоспис. Многие больные в терминальной стадии возвращались домой, но Джей решил, что теперь в этом нет смысла. Рэчел там уже не было, а Луна жила у Мейсона и Скарлетт. К тому же хоспис находился всего в двадцати минутах езды от их дома.
На регистрационной стойке в хосписе им пояснили, где можно найти Джея. Поудобнее устроив Луну на руках, Мейсон постучал в дверь палаты.
– Войдите.
Этот слабый и дрожащий голос лишь отдаленно напоминал голос его брата.
Мейсон открыл дверь и вошел в комнату.
– У вас маленький посетитель, папочка.
Когда Джей увидел Луну, его глаза загорелись.
– Привет, моя маленькая красавица, – сказал он и протянул руки к дочери.
Луна восторженно завопила и потянулась к Джею. Мейсон осторожно устроил ее на коленях у брата и отошел в сторону, предоставив отцу и дочери несколько мгновений побыть наедине. Таких мгновений у них осталось не так уж много.
– Спасибо, что привез ее, – сказал Джей. – Это для меня самое лучшее лекарство.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Мейсон.
– Честно? – тяжело вздохнул Джей. – Так, словно я уже умираю. Но я так чувствую себя уже несколько недель. Сейчас, когда лечение прекратили, мне почти стало лучше. Я очень тяжело переносил химиотерапию. Но я понимаю, что мне остались считаные дни.
Мейсон хотел было запротестовать, сказать брату, что негоже так думать, но сдержался. Уже не было смысла выказывать оптимизм. Рак выиграл эту битву. И оба это отлично понимали.
– Как обстоят у тебя дела со Скарлетт?
Мейсон резко выпрямился на стуле, охваченный паникой.
– Что? Что ты имеешь в виду?
– Я хотел сказать, как вам живется теперь, когда у вас есть Луна? Вы большую часть своей совместной жизни были вдвоем. А теперь, когда в доме появился ребенок, многое должно было измениться. Наверное, вам приходится нелегко с ней?
Мейсон облегченно вздохнул и покачал головой:
– Не буду врать, нам приходится приспосабливаться. У нас есть Кэрол, но сейчас он заболела гриппом, так что мы присматривали за Луной сами. Скарлетт быстрее меня привыкла к тому, что в доме есть ребенок, и это неудивительно. Ведь она сама ухаживала за Эваном, пока я работал.
– Похоже, с вами все в порядке. Когда вы вошли, Луна не плакала. Это значит, что ты ей нравишься.
Мейсон тихо рассмеялся.
– Ну, это потому, что она очень жизнерадостный ребенок. Но я не представляю, как буду справляться с ней дальше. Школа, потом мальчики, потом макияж, потом разбитые сердца…
Джей с любовью посмотрел на дочь, ласково прижимавшуюся к нему.
– Будешь справляться так же, как и все другие отцы. Ты будешь учиться. И делать ошибки. Потом исправляться. Если она вырастет относительно нормальным членом общества, можешь считать, что выполнил свою миссию.
– По твоим словам, все так просто.
– Это на самом деле просто. Но в то же время и сложно. И прекрасно. У вас со Скарлетт все получится. Я уверен, что вы будете замечательными родителями. Вы сможете стать даже лучшими родителями, чем мы с Рэчел, ведь вы в течение стольких лет мечтали о ребенке.
У Мейсона упало сердце. Он не смел посмотреть Джею в глаза, чтобы тот не заподозрил, что все обстоит не так радужно. Не говорить Джею об их разводе сначала показалось Мейсону отличной идеей. Но сейчас он чувствовал себя ужасно. Его утешала лишь мысль о том, что, как бы ни сложились их отношения со Скарлетт, он сделает для Луны все, что только будет в его силах. Но все равно он не мог сказать Джею правду. Он не мог воскресить Рэчел или вылечить брата от рака, но он мог избавить его от переживаний за Луну и за ее будущее.
Так что он будет держать рот на замке.
На следующий день, когда Скарлетт сидела с Луной на пляже, зазвонил ее мобильный телефон. На экране высветилось имя ее подруги и менеджера Эйприл.
– Не ешь песок, – сказала она Луне, отвечая в то же время на звонок.
– Постараюсь, – ответила ей Эйприл.
– Очень смешно.
Скарлетт вытерла с личика Луны песок и дала ей пластмассовую лопатку, чтобы отвлечь ее внимание.
– Я звоню, чтобы предупредить тебя, что я еду к вам. Не хотела приезжать без предупреждения.
Скарлетт нахмурилась:
– Спасибо, что позвонила. Что-то случилось?
– Ты что, забыла, какой сегодня день?
Скарлетт задумалась:
– Четверг?
– Среда. И я еду к тебе для того, чтобы забрать панно для гостиницы. Ты сказала, что к сегодняшнему дню оно будет готово. Мне нужно будет сделать копию и упаковать его. Так оно готово?
– Да, готово.
К счастью, Скарлетт успела закончить работу еще накануне. Когда Мейсон вернулся домой после визита к Джею, она закрылась в студии, чтобы не оставаться с ним наедине. Краска могла еще до конца не высохнуть, но Скарлетт поставила рядом включенный обогреватель.
– Отлично. Буду у тебя через десять минут.
Эйприл повесила трубку, и Скарлетт вздохнула.
Поднявшись, она отряхнула песок со своих шор-тиков.
– Нам нужно идти домой, Лулу. Тетя Эйприл сейчас приедет, чтобы забрать нашу картину для мистера Бишопа.
Луна выпятила нижнюю губку и недовольно завопила, когда Скарлетт подхватила ее на руки. Потом Скарлетт подняла с песка полотенце, на котором они сидели, отряхнула его, взяла лопатку и ведерко и направилась к дому. Там она посадила в манеж Луну, которая моментально забыла о своем недовольстве и с радостью принялась разбирать свои любимые игрушки. А Скарлетт пошла в студию, чтобы проверить, как сохнет панно.
Это была одна из ее лучших работ. И она идеально будет смотреться на стене этой гостиницы. Скарлетт побывала там несколько месяцев назад, когда отчаянно хотела найти предлог отлучиться из дому на пару дней. Отношения с Мейсоном были тогда очень напряженными, и она надеялась, что небольшая разлука пойдет им на пользу.
Но этого не случилось.
