И получалось, что денег у бабы Глаши было много. Может быть, даже очень много. И возникал резонный вопрос: где же они?
– Варя! Варюша! – надрывались родители пропавшей девушки. – Это мы! Твои папа и мама! Выйди к нам, золотко!
Они обошли дом бабы Глаши по кругу несколько раз, но Вари не нашли. Не было девушки ни на крыльце, ни в сарае, ни вообще где-либо возле дома.
– Обманул ты нас!
– Погодите. Тут что-то неладное.
И Саша указал на дверь в дом, которая была сейчас открыта. А ведь он хорошо помнил, что вечером, когда он нашел на крылечке рыдающую и дрожащую от холода Варю, дверь в дом была мало того что закрыта, так еще и опечатана. А сейчас и печать была сорвана, и дверь стояла приоткрытой.
И что бы это могло значить?
Стоило Саше указать на приоткрытую дверь, как Варины родители вновь заголосили:
– Варя там! Варюша! Мы пришли к тебе! Не бойся!
С этими криками они кинулись в избу, остальным велев оставаться на улице:
– Караульте, ежели девка из окна шмыгнуть захочет.
Похоже, что жизнь Вари с ее родителями была совсем несладкой, если при их появлении девушка могла кинуться в бега, выскочив в окошко. Но если Коля с Катей послушно остались дежурить снаружи вместе с присоединившимся к ним дядей Васей, все еще витавшим где-то в облаках, то Саша с Бароном и дядей Федором вошли в дом следом за родителями девушки. Они лишь малость от них отстали.
– Варенька! Деточка! – внезапно раздался вопль.
Дальше крики сделались несвязными и еще более громкими. Родители Вари вопили так, словно нашли покойницу. И в первую минуту, когда Саша увидел Варю, он тоже счел ее мертвой. Девушка была бледна, она лежала без движения, и глаза у нее были закрыты. Что можно было еще подумать? Но затем Варя заморгала, и всем стало ясно, что ее переселение в мир иной откладывается.
– Мама? – прошептала девушка, открывая глаза. – Папа? Вы тут откуда? Что вы здесь делаете?
– Это ты что тут делаешь?! Мы-то за тобой пришли!
– Я не знаю, – прошептала Варя, пытаясь подняться. – Я не понимаю, как я здесь очутилась.
Она приложила руку ко лбу:
– Ой! Шишка! И кровь!
Варина рука и впрямь оказалась испачканной чем-то красным. Увидев кровь дочери, Варина мать заголосила:
– Ой-ой-ей!
А потом рухнула как подкошенная. Аж гул пошел по всему дому!
– Что с ней?
Отец упал рядом с супругой на колени и, нежно похлопывая ее по щекам, объяснил:
– Мамочка у нас не выносит вида крови. Сознание потеряла. Ах, бедняжка! Варька, гадина, ты зачем матери под нос кулак окровавленный сунула! Будто не знаешь, как на нее кровь действует! Тащи воду! Нашатырь! Чего разлеглась? Поторапливайся, бездельница!
Варя попыталась выполнить команду отца, она поднялась на ноги, но удержалась в вертикальном положении лишь на мгновение и тут же вновь зашаталась и привалилась к стене.
– Варька! – окончательно разъярился на нее папаша. – Вижу, что давно оплеух у меня не получала! Матери худо! Живо тащи воду из колодца!
Варя молчала, привалившись к стенке. Вид у нее был нехороший.
– Как вам не стыдно! – вмешался Саша. – Вашей дочери плохо. У нее, похоже, сотрясение мозга. Рана на голове. А вы гоните ее из-за того, что ваша жена в обморок упала. С ней же это не первый раз случилось. Врачам вы ее наверняка показывали. Раз она с вами, а не в больнице, значит, ничего страшного в ее недуге они не находят.
– Ее лучше не трогать, – добавил дядя Федор. – Небось вскоре сама очухается.
Он как в воду глядел. Через несколько минут обморок у женщины закончился. Так и не дождавшись участия к своей персоне, она пришла в себя. И как ни странно, тоже набросилась на дочь:
– Варька! Шалава ты эдакая! Мать до смерти довести хочешь!
На Варю было жалко смотреть. И прежде бледная, теперь она обзавелась еще и парочкой темных кругов под глазами. И бледность ее отливала вроде бы даже какой-то зеленцой.
– Тут кто-то был, – пробормотала она, но родители ее даже не услышали.
Зато услышал дядя Федор.
– Кто? – подошел он ближе. – Кто тут был? Говори, девочка!
– Не знаю. Я пришла… Увидела, что дверь открыта. Подошла… Дальше ничего не помню. Какой-то шорох, потом боль, и все! Темнота. Открыла глаза, вы пришли.
– Когда ты гулять отправилась? Ночь была?
– Нет, что вы! Уже утро было. На улице светало. Ночью я бы сюда не сунулась.
– А утром зачем приперлась?
Это уже окончательно очухалась мамаша. Она смотрела на дочь с нескрываемым осуждением, если не сказать враждебностью.
– Мы с отцом все глаза проглядели, а она тут по чужим домам разгуливает. Сережу твоего посадили, бабку его убили. Мы хоть порадовались, что отвяжется от нас наконец эта семейка!
– Ан нет! Доченьку все равно как подменили.
– Погодите вы! – остановил разбушевавшихся родителей дядя Федор. – Девчонку кто-то сильно оглушил. Она вообще могла погибнуть. Понимаете вы это?
Родители притихли. Теперь они поглядывали на дочь уже с некоторым сочувствием, хотя все еще очень сердито.
– Сидела бы дома, небось цела была бы!
– Дома с девкой ничего бы не случилось.
– Угомонитесь вы! – прикрикнул на родителей дядя Федор. – Девонька, ты нам скажи, на тебя на улице напали?
– В дом я не заходила. На крылечко поднялась.
– А нашли мы тебя в доме. Выходит, кто-то тебя оглушил и затащил внутрь.
– Кто?
– Вот это и вопрос.
И дядя Федор огляделся по сторонам с таким видом, словно ожидал, что неведомый злодей, напавший на Варю, до сих пор прячется где-то поблизости.
– Эй! Как у вам там дела?
Это с улицы подал голос Коля. Саша распахнул окно и выглянул наружу.
– Варю нашли, – отчитался он перед родственниками и дядей Васей, которому вроде как все было по барабану, он сидел и безмятежно взирал на всходящее над деревьями солнышко, щурясь в его лучах.
– Жива девка, – тихонько бормотал он при этом. – Жива. Другую хоронить будем.
Саша покосился в его сторону, но уточнять, кого они станут хоронить, не захотел. После полученного удара дядя Вася стал до жути странным. Когда к нему обращались, не отвечал вовсе или отвечал так туманно и иносказательно, что понять его было трудненько. Да и ответы были по большей части какими-то мрачными.
– Варя лежала на полу и была без сознания, – объяснил Саша. – Но сейчас ей уже лучше. Говорит, что кто-то на нее напал.
– Полицию вызовем?
