– Может быть, Усовы?
– Нет, не Усовы. А вообще, это очень давно было. Еще до рождения самого Коли.
И Катя чихнула. Пыль попала ей в нос. На чердаке ей было неуютно. Она хотела уйти и направилась к выходу, но брат не обратил на это особого внимания. Его заинтересовал дальний угол, в который раньше он никогда не заглядывал. Верней, заглядывал, но мельком, всегда в самый неподходящий момент появлялся Коля и начинал придумывать для Саши какие-то дела, так что приходилось отвлекаться от своих поисков.
В облюбованном Сашей углу стоял старинный шифоньер с двумя выдвижными ящиками внизу. Как и прочая мебель на чердаке, этот шифоньер казался неуместным в деревенском доме. У него были изящные гнутые ножки. Две из них, правда, сейчас отсутствовали, но две оставшиеся позволяли понять, что вещь это далеко не дешевая. Об этом же свидетельствовала и тончайшая инкрустация на дверцах шкафа. Какой-то цветочный орнамент в стиле модерн, сделанный вручную, ведь в те времена, к которым относился шкаф, люди еще полагались в работе на самих себя, а не на какие-то там цифровые технологии. Это сейчас запрограммированный компьютером станок с легкостью вырежет деталь любой сложности. А раньше кроме человеческого глаза и руки особых приборов для измерения точности той или иной детали не имелось. И стоить такой шкаф должен был немало. А значит, хозяева этого дома не только имели тонкий художественный вкус, но еще и располагали финансами.
– Куда ты пошел?
Голос у Кати дрожал. Но Саша был уже охвачен жаждой открытий. Темный шкаф настойчиво манил его к себе. Но раскрыв дверцы, Саша с сожалением вздохнул. Внутри висела какая-то старая, но отнюдь не старинная одежда. Куртки советского образца из болоньи, демисезонные и зимние женские пальто с куцыми меховыми воротничками из видавшей виды норки, и даже тут имелся один мужской костюм из трескучей коричневой синтетики. В общем, в этом шкафу наличествовало все, чем могла похвастаться отечественная промышленность второй половины прошлого века.
– В какой-то степени тоже раритет.
– Что ты там хочешь найти? – спросила Катя, которая так и не решилась пройти за братом в глубь чердака. – Там только всякое старье, которое скопилось в семье у Коли. Они очистили кладовки в своих городских квартирах, частично отнесли хлам на помойку, а какие-то вещи получше привезли сюда. Там должен быть костюм Колиного папы, в котором тот женился на его маме. Не костюм, а ходячая электростанция. Тронешь, искры так и летят!
Вот, оказывается, чей это костюм!
Но одежда чужих родителей Сашу интересовала не сильно. Опустившись на колени, он выдвинул один из ящичков, в которых полагалось хранить обувь. Так и есть. Ящик был забит ботинками фирмы «Скороход», женскими босоножками и туфлями.
– А обувь там еще Колиных дедушки с бабушкой, как мне помнится.
Да, обувь была постарше одежды в шкафу. И для любителей винтажных изделий тут был настоящий рай. Вся эта обувь была выходной, нарядной, надевали ее лишь по случаю, а какой случай у семейной пары, обремененной детьми, а потом и внуками? Свадьбы да похороны. И те, и другие в жизни случаются нечасто, так что обувь находилась в прекрасном состоянии.
Не ожидая увидеть во втором ящике что-то иное, Саша все же потянул его на себя. Вот так сюрприз! Ящик не поддавался. Саша пытался и так, и этак, но зловредный ящик не открывался. Наклонившись, парень посветил фонариком. Заклинило? Как бы не так. Ящик был закрыт на замок.
– Вот так фокус!
– Что у тебя там?
В Катином голосе слышалась тревога.
– Похоже, что ящик закрыт на замок.
– И пес с ним. Он и был заперт.
– Что же Коля с родителями не посмотрел, что в нем?
– Это тебе все вечно неймется, – с досадой произнесла Катя. – А Коля другой. Стоит себе шкаф и пусть стоит, кушать не просит. Какое тебе, Сашка, до него дело? Пошли отсюда!
Но Саше было дело.
– Ключ бы найти.
Во всяком случае, замочная скважина тут имелась. Но где же сам ключ? Саша огляделся по сторонам, но три швейные машинки, стоящие рядом со шкафом, одна из них была даже ножная, ничем не смогли ему помочь.
– Как думаешь, Коля рассердится, если я взломаю этот ящик?
Катя не ответила. Похоже, сестре надоело торчать на чердаке, и она спустилась вниз. А Сашу уже охватил сыщицкий азарт. Ему позарез хотелось узнать, что находится в запертом ящике.
– Где-то я тут топорик видел!
Внезапно на чердаке что-то зашуршало. Саша насторожился. Что бы это такое могло быть? Мышь? Или упал какой-то потревоженный его шагами старый хлам? Или… Но звук больше не повторился, и Саша вновь вернулся к своему занятию.
– Где же топорик-то?
Топор с выщербленным лезвием вскоре нашелся. Правда, он был далеко не новым и больше напоминал челюсть какой-то рептилии, которой не мешало бы побывать у стоматолога. От времени и тяжелой работы металл местами покрылся трещинами, местами выломался, местами проржавел. Но для Сашиных целей вполне годился.
– Надеюсь, Коля меня простит.
С этими словами Саша вставил лезвие топорика в узкую щель и нажал. Крак! Что-то щелкнуло. Похоже, сухое дерево давно потеряло былую прочность. Так что вскрыть ящик Саше удалось без сильных повреждений. Подумаешь, щепочка откололась. Так ее декоративной планкой можно прикрыть, вообще ничего заметно не будет.
Трясущимися руками Саша выдвинул ящик, и сердце у него радостно ёкнуло. Похоже, он не обманулся в своих ожиданиях. Тут и впрямь никакой обуви не было. Ящик был доверху набит какими-то бумагами. Сверху лежал пожелтевший от времени конверт, а вот внизу были газеты. Много газет. На дне под газетами виднелись еще какие-то бумаги, но до них еще предстояло добраться.
Пока что, отложив конверт в сторонку, Саша взглянул на газеты. Они тоже были очень старыми, пятьдесят третьего года, если судить по датам в статьях. И бумага у них сделалась даже не желтой, а почти коричневой. И это были очень странные газеты. Несмотря на то что самих газет было около сотни, как понял Саша, тут лежало всего два выпуска.
Парень начал просматривать статьи, вчитываясь в газетные строчки. И чем дольше он читал, тем больше росло его удивление. Казалось бы, как все уважающие себя издания тех лет, эти газетные страницы должны были быть наполнены отчетами об успехах советской страны и ее трудящихся. Строительство Куйбышевской ГЭС. Продолжающаяся великая молодежная стройка – БАМ. Окончательный ввод в эксплуатацию Волго-Донского канала, связавшего собой две великих реки – Дон и Волгу. Строительство крупнейшей в Европе гидроэлектростанции на Волге.
Мощное развитие промышленности и повсеместное строительство заводов, фабрик и горно-обогатительных комбинатов, вот о чем писали газеты тех лет. И правда, советским гражданам было чем гордиться. Индустриальные гиганты словно грибы росли во всех уголках нашей Родины, неся мощь и процветание гражданам советской страны. Этому невиданному росту способствовали подвиги стахановцев и ударников.
