– Ой, ребята, вы такое пропустили!
– Что? Что случилось?
– Пойдемте! Там такое!
И Катя потащила мужчин к дому. Впрочем, они и не сопротивлялись. С противоположной стороны дома собралась уже вся съемочная группа в полном составе. Они столпились у стены на том самом месте, где совсем недавно лежали спиленные ветки яблонь. Но теперь ветви были перенесены в сторону, а возле стены в земле виднелась глубокая дыра. Она была выкопана недавно. Тут же валялись заступы и лопаты, которыми орудовали копатели. А сейчас в получившейся под стеной дома яме возились несколько наиболее крепких мужчин. В руках у них были веревки, которыми они пытались что-то подцепить.
Похожая на лошадь тетка стояла над ними и то и дело нетерпеливо осведомлялась:
– Скоро вы?
– Нет!
– Поторопитесь!
– Никак не выходит!
И высунувшись из ямы по пояс, мужчина пояснил ей:
– Дерево гнилое, тронем, может совсем рассыпаться. Тащить?
– Ни в коем случае! – испугалась тетка.
– Что же делать?
– Это ты мне скажи, что?
– Надо утра ждать, – произнес мужчина, в котором Саша узнал того самого осветителя Юру, которому первому довелось увидеть узоры на доме бабы Глаши. – Утром яму углубим, плавный подъем сделаем, доски постелем, а под сам гроб поленья приладим.
Гроб?! Какой еще гроб? В первый момент Саше показалось, что он вовсе ослышался. Не гроб сказал Юра, а, например, крот. Хотя откуда тут под стеной дома взяться кроту? А гробу откуда взяться? Нет, конечно, Саша просто не так услышал и не то понял.
Но Юра был упорный, и он повторил:
– Поленья приладим и на круглых чурках как на катках мы гроб наружу и выкатим.
Точно гроб! Но что тут происходит?
– Отлично! – одобрила между тем новый план руководительница. – Значит, так и сделаем. Выбирайтесь наружу, будем все отдыхать.
Мужчины выбрались из ямы.
– Только того… Надо бы охрану оставить. А то не ровен час…
Пока они обсуждали свои дела, Саша оттащил сестру в сторону и шепотом спросил у нее:
– Они что, нашли под домом какой-то гроб?
– Да! – тоже шепотом ответила ему Катя. – Представляешь!
Глаза у нее горели. И она принялась посвящать брата в те подробности, которые к этому времени сумела узнать. Катина речь плавностью не отличалась, девушка была слишком взволнованна, чтобы гладко излагать свои мысли. Но все же суть произошедшего в его отсутствие Саша сумел уловить.
Когда Коля удирал от своих преследователей, он сначала метался по дому, а потом оказался в подвале, надеясь, что преследователи не рискнут туда сунуться. Но не тут-то было. Они полезли за ним и туда. Но Коля тоже так просто сдаваться не собирался. Он прошмыгнул дальше и оказался в помещении, где никто из нынешних жильцов дома никогда раньше не был. Как-то не доходили у них руки везде залезть. Перегородки там были деревянные, дерево во многих местах прогнило, так что Коле удалось найти подходящую дыру и удрать через нее наружу.
– А эти полезли за ним и наткнулись на гроб! Представляешь, они решили, что это призрак привел их к тому месту, где лежат его останки! О том, что их мог дурачить кто-то из жителей деревни, они теперь и думать не хотят. Пока вас не было, они залезли под дом и фотографировали там до посинения. А теперь у них все мысли только о том, как бы этот гроб извлечь и осмотреть. Внутри открыть крышку не получается, потолок слишком низкий. Надо наружу тянуть.
– Значит, кого-то все-таки похоронили у нас под домом.
– Кого-то! Старика и похоронили. Гроб-то совсем старый.
– Ты его уже видела! – обличил сестру Саша и почувствовал жгучую зависть.
– Мельком. Но сразу видно, что этот гроб еще до революции делали. Не гроб, а игрушка. Сплошь картинками всякими и резьбой украшен, и надписей много.
– И что написано?
– Я не разобрала. Но буквы все старославянские.
Саша почувствовал, как его начинает ощутимо трясти от волнения. Выходит, не врали старожилы Васильков. Действительно, до революции под домом похоронили какого-то человека. Вот это повезло Коле так повезло! И пресса уже тут, никого специально звать не надо.
Но взглянув в сторону суетящихся телевизионщиков, Саша ощутил легкое смущение. Как-то очень уж по-хозяйски они здесь всем распоряжались. Действовали так, словно хозяев вовсе не было рядом.
Юра как раз в эту минуту осведомлялся у начальницы:
– Так что, присмотрите за находкой?
– Само собой, – сказала главная. – Лично тут караулить останусь. Тем более что всего ничего до восхода осталось. А вы идите, ребята, мойтесь и отдыхайте. Вам утром еще работать. Дыру надо будет расширить, я уже сейчас это вижу.
Мужчины утопали. Но оставалось еще достаточно народу, кто в раскопках не участвовал и потому устать не успел. Они мечтали удовлетворить свое любопытство, пытались сунуть носы в яму, но не тут-то было. Руководительница всех от раскопок шуганула:
– А ну! Прочь! Не хватало еще, чтобы вы там что-нибудь повредили!
Не лучше она обошлась и с Сашей и даже с Колей. А уж Барон, тот и вовсе с визгом улетел от противной тетки, верней, от ее пинка по филейной части. И эта баба была еще и недовольна.
– Тощая у вас какая собака, – заявила она, морщась. – Под шерстью и не видно, а так кожа да кости. Всю ногу себе об ее зад отшибла!
И тут Коля наконец не выдержал. Он терпел долго, но тут терпение у него лопнуло.
– Так! – заявил он и воинственно набычился. – Этого еще не хватало, бить нашу собаку! Я ваше самоуправство здесь терпеть не намерен!
Вид у него был такой грозный, что тетка даже отступила на пару шагов назад и пролепетала:
– Чего-чего?
– А то! Попрошу вас освободить мой дом и прилегающий к нему участок! Немедленно!
– На каком основании?
– Нет, это лучше вы мне скажите, на каком основании тут находитесь?! А? – наседал на нее Коля. – Я вам, помнится, на съемки в моем доме своего разрешения не давал! Не так ли?
И пока все остатки съемочной группы ошалело таращились на него, медленно осознавая размер грозящей им катастрофы, Коля повторил с нажимом:
– Всех прошу удалиться с моей территории! Это мой дом! А значит, все, что находится в нем, тоже принадлежит мне. А что касается собаки, то я, может быть, даже себе не позволяю его пинать! Барончик, иди сюда, мой хороший.
И когда пес подбежал, Коля погладил его по шелковистой макушке и длинным ушам. Саша никак не ожидал, что Коля проявит такое сочувствие к Барону. Обычно он если и замечал собаку, то исключительно в том плане, что лопает пес много, а проку с него мало. Нерациональная скотинка. А тут вдруг в Коле такая симпатия прорезалась.
