– Правильно! – снова вылез со своими комментариями неугомонный дядя Федор. – Мы тут в Васильках такие и есть! Оставьте нас в покое, вот чего мы хотим. Есть у нас привидение, и что с того? Оно не мешает никому. А то повадились всякие в привидения переодетые к нам шляться. Шумят, воют, во дворы забираются.
– Во дворе на ночь уже не оставь ничего! Все раскидают, попортят! Разве наше старое привидение так себя вело? Да никогда!
– А что до костей старика в гробу, так он тут больше ста лет лежит. Никому раньше не мешал. Поплачет себе тихонько на поле раз в месяц и до следующего полнолуния ни слуху о нем, ни духу. Тишина и покой. Разве же он нам мешал? Нисколько! Он в наши дела не суется, мы – в его. Пусть бы себе плакал, сколько ему влезет. Мы не против. Имеет человек на то право. Жил он тут, тут и помер, тут и похоронен. Все права у человека на своем поле скорбеть о своем.
– Да разве же о нем речь? Речь о других! Чего они к нам суются? Поселок еще этот надумали строить. Зачем он нам?
– Кстати, о поселке, – вновь оживился следователь. – Думаю, все, что связано с его строительством, лучше объяснит вам представитель застройщика.
– Где же его взять?
– Тут он.
И вперед выступил маленький застенчивый дядечка, очень скромно и просто одетый. Он поклонился, краешком губ слегка улыбнулся и представился:
– Неклюдов Иван Сергеевич.
Коля обрадованно пихнул Сашу в бок:
– Сам Неклюдов! Тот самый!
И прежде чем Саша успел отреагировать, Коля уже вскочил на ноги и закричал:
– Господин Неклюдов, да я же к вам пытался на прием попасть! А меня к вам не пустили!
– А теперь я к вам сам приехал. Господин Басов потребовал прямо сейчас объясниться с жителями Васильков, чтобы больше никаких разногласий не возникало.
– Давайте! – воинственно заявил Коля. – Объясняйте, как вы нашу землю себе присвоить хотите!
– Вы же Николай? Вы были сегодня у меня в офисе? Что же, суть ваших претензий мне передали. И могу вам сказать, что мы не планировали использовать ту землю, которую вы считаете своей.
– Что значит, считаю! Она моя и есть!
– В ближайшее время вам лучше оформить на эту землю право собственности. Тогда в будущем уже никаких разногласий ни с кем у вас не возникнет.
– И дом с привидением тоже мой!
Неклюдов оживился.
– Вот насчет этого дома я хотел бы поговорить с вами отдельно. Что вы собираетесь делать с останками из найденного у вас под домом захоронения?
– Как это? А что я должен с ними делать?
Коля растерялся.
– Но вы ведь должны их где-то захоронить.
– Я?
– А кто? Ваш дом, ваш призрак, значит, и с останками человека, чей призрак тревожит здешние места, тоже вам возиться.
– Мой призрак тихий! – полез в бутылку Коля. – Это вы сюда всяких хулиганов засылали!
– Чтобы они нам воду мутили! – добавил дядя Федор.
– Землю в цене надеялись таким образом поднять! – припечатал ставший невероятно проницательным дядя Вася.
Но Неклюдов ничуть не смутился.
– В бизнесе все средства хороши. Никто от наших маленьких хитростей не пострадал.
– У Хлебаковых зеркало разбили. Виталий его и раскокал, он сам сознался. Это он к Хлебаковым по ночам забирался. Знал, что их нету, вот и грелся там у них, чай пил.
Неклюдов и тут не смутился:
– Во всякой работе у человека должен быть обеденный перерыв. Моральный ущерб вашим Хлебаковым я возмещу. А работал Виталий усердно, душу в дело вкладывал. После такой его работы и газетную шумиху организовать нетрудно оказалось.
– Признаетесь, что вы шум в прессе подняли!
– Преступления тут никакого нет. И телевизионщикам за репортаж тоже мы заплатили. И тему мы им подбросили.
– И Виталику Прохорову вы заплатили! Уверен, что вы!
– И что дальше? Он хорошо заработал и остался доволен. У меня и ко всем вам есть выгодное предложение. Строить коттеджный поселок «Потусторонний мир» мы у вас не будем. Посчитали, прикинули, невыгодно получается. Просчитались мы. Не хотят люди жить в месте с такой дурной энергетикой.
И не успели обитатели Васильков облегченно выдохнуть, как Неклюдов продолжил:
– Вместо поселка мы построим тут у вас гостиничный комплекс. Название остается тем же самым «Потусторонний мир». Концепция гостиницы следующая. Множество небольших отдельно стоящих домиков, разбросанных в лесу. И главная фишка – появляющийся раз в месяц призрак старика, жителя этих мест. Мы провели исследование, люди обожают такие места и охотно туда едут.
– То говорите, жить тут не захотели, а теперь вдруг обожают.
– Вас не поймешь.
– Вы уж определитесь.
Неклюдов принялся старательно объяснять:
– Тут есть разница. Одно дело постоянно жить в таком месте, где водятся призраки и привидения. И совсем другое – это приехать сюда ненадолго. Пощекотать, так сказать, себе нервишки, а потом снова вернуться в свои родные и свободные от привидений места. Вот на такой отдых согласны очень многие. Пока встреча с привидением воспринимается как развлечение, люди согласны эту встречу искать. И не просто согласны, они этого хотят. Не успели мы дать рекламу нашего нового проекта, как у нас выстроилась очередь на годы вперед. С поселком мы и за месяцы не получили столько откликов, сколько за полдня с отелем.
– Но его же еще нет. Вы же еще ничего не построили.
– Так теперь мигом построим! – воскликнул Неклюдов. – Что там строить? За пару недель управимся! И в связи с этим у меня есть к вам одно предложение. Как вы смотрите на то, чтобы продать нашей компании свой старый дом?
– Дом?
– Да, дом с историей. Дом с привидением. Мы сделаем там музей имени Саввы Афанасьевича Усова и его семьи. Это же какая тема! Какие люди! И староверы. И ссыльные. И диссиденты, за свои идеи пострадавшие от рук советской власти. А какая личная драма! Я тут слушал, прямо обрыдался. Измена! Ревность! Фотографии сестер Глафиры и Надежды, надеюсь, вы нам оставите? Люди попрут толпами, чтобы услышать эту историю и увидеть своими глазами места, где все происходило!
– А что? – задумался Коля. – Музей так музей. Старья на чердаке много. Стащите его вниз, в доме сразу запахнет стариной еще сильнее.
– Вот! А мы в благодарность за эту услугу и захоронение останков уважаемого старика Усова возьмем на себя. В подвале сделаем нечто вроде склепа. Гроб есть. Останки, я думаю, нам в скором времени вернут.
И Неклюдов посмотрел на следователя:
– Ведь вернут?
Тот кивнул.
– Пойдет дело! Я чувствую, что пойдет!
