По крайней мере, я надеюсь. Несмотря на всё, произошедшее в моей жизни, эта чёртова надежда на лучшее, прячущаяся где-то в глубине моего сердца, кажется, так никогда до конца и не сдохнет…
Мягко освободив подбородок от рук лерата, слегка наклонила голову и, улыбаясь, подняла руки, чтобы положить их на грудь мужчины. Медленно провела ладонями по сильному телу, погладила широкие плечи и, обняв Аделиона за шею, заставила наклониться к себе. И когда он подчинился, положив руки на мою талию, я тихо выдохнула всего одно слово, коснувшись губами его уха:
– Никогда.
Отстранившись, тихо усмехнулась, глядя на его улыбку, значение которой оставалось загадкой, и развернулась, чтобы уйти. И у меня даже получилось, но сделать я смогла всего один шаг.
Как-то внезапно я оказалась прижата спиной к сильной груди, а голову пришлось наклонить назад – меня удерживала рука Аделиона, локтем сжимая горло. Захват был быстрым, сильным, но не причинял боли, словно лерат показывал не только свою силу, но и намекал, что вредить он не собирается. Это было… странно. Я чувствовала его гибкое тело, его власть надо мной, его уверенность и прекрасно понимала – одно неверное движение, и мужчина с лёгкостью свернёт мне шею. Но, даже находясь в его полной власти, я ощущала, что мужчина это делать не станет.
Его горячее дыхание опалило мне ухо.
– Не нужно играть со мной, маленькая маранта. Ты, наверное, забыла: правила устанавливаю я. – И в этот момент что-то неуловимо изменилось. Внутри шевельнулся мерзкий страх, и я услышала, как мужчина удовлетворённо усмехнулся, крепче вжимая меня в своё тело, заставляя чувствовать жар, исходящий от него. – Да, Карина. Ты должна меня бояться. Бояться и понимать, что теперь ты полностью в моих руках и я волен сделать с тобой всё, что захочу…
– Да не дождёшься! – не выдержав, рявкнула я, с силой вонзая локоть в его живот. А потом добавила ещё приятных ощущений, топнув пяткой по его пальцам в сапогах, жалея об отсутствии привычных каблуков.
В ответ послышался тихий рык, но из своих рук Аделион меня всё же выпустил. Не понимая от злости, что снова с размаху наступаю на те же грабли, я рванула вперёд… Только добежать успела лишь до кресел.
Запястье сжала стальная хватка, меня сильно дёрнуло назад, и я с размаху ударилась о тело мужчины. Развернувшись, я попыталась полоснуть его коготками по груди, но порядком разозлённый Аделион просто швырнул меня на пол. Ковёр смягчил падение, но от удара спиной перехватило дыхание, чем лерат и воспользовался. Через секунду он уже сидел сверху, сжимая ногами мои колени, придавливая своим весом мои бёдра к полу и удерживая над моей головой сведённые вместе запястья.
Дёрнувшись, я поняла, что освободиться в этот раз не удастся, и процедила скорее от бессилия, чем от злости:
– Отпусти!
– Чтобы ты снова попыталась сбежать? – иронично вскинул брови мужчина, легко удерживая мои запястья одной рукой, а второй дотягиваясь до футляра, лежащего на кресле. – Тебе не хватило одного падения с лестницы, маленькая маранта?
– На этот раз я выбрала бы балкон, – прищурившись, зло выплюнула я, чувствуя, как от осознания цели Аделиона бешено колотится сердце. Разумом я понимала, что рано или поздно до этого дойдёт, но верить отказывалась. И дёрнулась ещё раз. – Чтоб уж наверняка!
– Неужели настолько не дорожишь своей жизнью, Карина? – насмешливо спросил лерат, и бархатный футляр в его руке с тихим щелчком раскрылся. Но доставать содержимое он не спешил, внимательно всматриваясь в моё лицо. И что-то такое было в его глазах, что заставило меня прошептать, невольно облизнув пересохшие от волнения губы:
– Дорожу. Но свою свободу я ценю гораздо больше.
– Вот как. – Неожиданно положив футляр на пол у своей ноги, мужчина слегка склонил голову на бок, рассматривая меня так, словно видел в первый раз. В глубине его тёмных глаз мелькнуло что-то непонятное, и он, приблизив своё лицо к моему, сильно сжал пальцами подбородок. Коснувшись моих губ коротким поцелуем, лерат произнёс: – Жаль, Карина. В мои планы не входит дать тебе умереть.
– Нет, – тихо выдохнула я, глядя на его усмешку, и похолодела, чувствуя, как лодыжки обвило что-то прохладное.
Оно плотно сжало щиколотки, затем подобная участь постигла и шею – горло стиснуло на миг, раздался короткий мелодичный перезвон, а на смену стальной хватке лерата пришли мягкие, но гораздо более противные объятия ткани…
Аделион встал, довольно улыбаясь, а я так и осталась лежать на полу, чувствуя тягучую боль, разлившуюся по груди, накатывавшую волнами. Она постепенно уходила, оставляя после себя невероятную тяжесть и опустошение. Медленно протянув руку, я прикоснулась к шее, пальцами нащупала проклятые золотые колокольчики, отозвавшиеся перезвоном. Нервно сглотнув, поднесла заметно дрожащую руку к глазам и тут же уронила её на пол, лишившись сил в один миг, закрывая глаза и чувствуя, как их наполняют слёзы.
Он это всё-таки сделал…
Этот чёртов лерат нацепил на меня ошейник! Против моей воли, ради удовлетворения своих эгоистичных желаний, просто потому, что ему так захотелось. Как какой-то дворовой собаке, ручной кошке, домашнему хорьку, как… рабыне.
С силой сжав пальцы в кулаки, свернулась в клубок прямо на ковре, не обращая внимания на стоявшего рядом Аделиона. Подтянув колени к груди, закусила губу, чувствуя, как по щекам стекают слёзы обиды и непонимания. Я не могла, я не хотела в это верить, но горькая реальность, как и кожаные алые полоски на моём теле, твердила об обратном.
За какие-то пару минут я стала вещью.
Глава 6
Гостя мы всегда хотим
Удивить так удивить, аж до седин…
М/ф «Кошмар перед Рождеством»
– Все твои попытки бессмысленны, маленькая маранта. Тебе не удастся их снять.
Многозначительно хмыкнув в ответ на насмешливое замечание, я с двойным усердием продолжила прерванное занятие. То есть вновь попыталась перерезать алмазными коготками кожаную ленту, красующуюся с недавних пор на моём запястье. Невероятно, но широкая полоска никак не желала поддаваться самому прочному из камней, хотя, помнится, в моём мире дисками с алмазным напылением можно разрезать что угодно!
Я пилила её уже больше часа, то одним когтем, то другим. Но без толку – навязанный мне символ рабства никак не желал ни сниматься, ни разрезаться, хотя должен был оказаться если не в камине, то хотя бы на полу уже давно!
Человек – такая сволочь, которая быстро привыкает ко всему, и я не стала исключением. После того как Аделион нацепил на меня эту дрянь, я впала в уныние на удивление ненадолго. Довольно быстро успокоившись, чему, скорее всего, помог Аделион, забрав все мои отрицательные эмоции, пораскинула мозгами и пришла к выводу, что всё могло быть намного хуже. Ведь на мне могла оказаться не тонко выделанная, приятная на ощупь кожа, а тяжёлое кованое железо, да ещё, не дай бог, конечно, с шипами! А тут всего лишь браслеты на руках и ногах да полоска на шее, правда, с дурацкими колокольчиками, отвечающими переливчатыми звоночками на каждое моё движение. Это, признаться, дико раздражало…
