Неудивительно, что через несколько минут я уже сладко и крепко спала. И не мучили меня ни сомнения, ни терзания, ни угрызения совести…
Как не мучили они несколько часов спустя и Аделиона, решившего вдруг, по непонятной для меня причине, не просто тихо уйти, как он это делал каждое утро, а зачем-то меня разбудить. И подрабатывал он будильником хоть и беззвучно, но весьма настойчиво, должна признать.
Находясь в сладкой полудрёме, я не сразу сообразила, что приятные ощущения в районе моего живота – это уверенные, аккуратные и ласковые поглаживания кожи тёплыми пальцами лерата. Но так просто сдаваться я не собиралась!
Сохранять спокойствие было делом непростым. В какой-то момент его пальцы скользнули выше, к моей груди, и я затаила дыхание…
И в тот же миг раздался тихий смешок, а моей шеи коснулись его губы.
– Я знаю, что ты не спишь, маленькая маранта.
– Тебе кажется! – недовольно буркнула я, чувствуя, как краска заливает лицо. И удивительно, ладонь лерата моей груди так и не коснулась. Взамен его пальцы невесомо скользнули по плечу, стягивая тонкую ткань рубашки, и я довольно мурлыкнула, ощутив прикосновение губ к тёплой ото сна коже. В ответ на смешок Аделиона я не выдержала и перевернулась на спину, уже довольно потягиваясь. – Ладно, уговорил…
– Я ещё даже не начинал, – насмешливо заметил мужчина, лёжа на боку, подпирая голову кулаком и смотря на меня сверху вниз.
Его взгляд неспешно прошёлся по моему телу, скрытому одеялом лишь наполовину, а затем он подался вперёд, совсем чуть-чуть. Но этого мне вполне хватило, чтобы обвить шею руками и притянуть лерата к себе. После вчерашнего стесняться его, себя и собственных желаний было бы по меньшей мере глупо, а получить утренний поцелуй я давно хотела.
Тем более если учесть, что целовался Аделион воистину потрясающе…
Вот только, как оказалось, в отличие от меня, останавливаться на одних только поцелуях он вовсе не собирался!
– Аделион, – хрипло выдохнула я, невольно замирая, комкая ладонями простыню и выгибаясь, когда рубашка на мне оказалась расстёгнутой, горячие ладони мужчины переместились на талию, а его губы продолжили своё чувственное, волнующее путешествие от шеи вниз, к моей обнажённой груди, – ты же хотел…
– Хотел, – всё так же насмешливо ответил лерат, игнорируя мой намёк на разговор, который, как я думала, являлся изначальной причиной моей ранней побудки. Однако, когда язык Аделиона дразняще коснулся груди, я вздрогнула и, застонав, откинула голову, начиная подозревать, что на самом деле будили меня отнюдь не для задушевных разговоров. Особенно когда услышала негромкий многозначительный смешок, тёплое дыхание от которого заставило покрыться кожу мурашками. – Давно хотел…
Ага, хотел он! И мнение моё в данном вопросе не учитывалось никоим образом. Признаю, когда лерат, вдоволь насладившись верхней частью моего тела, стал опускаться ниже, поглаживая напряжённый живот и прокладывая дорожку поцелуев, я немного запаниковала и даже попыталась сопротивляться. Однако, как я уже сказала, моего мнения никто не спрашивал. Мои руки мягко перехватили и, разведя в стороны, прижали к кровати. Аделион стал опускаться всё ниже, в какой-то момент его волосы пощекотали ставшую слишком чувствительной кожу на бёдрах… Я откинулась на подушку, закусив губу от волнения, возбуждения и нетерпения, понимая, что последует дальше. Но червячок сомнения ещё оставался. Он же не собирается, нет…
О да! Ещё как да! И он не собирался, нет. Он просто взял и сделал!
Очень скоро его губы и язык оказались там, где в принципе не должны были быть, заставив меня охнуть и изогнуться, вцепившись пальцами в простыню. Одеяло, как и кружевные шортики оказались отброшены в сторону, расстёгнутая рубашка, едва державшаяся на плечах, не являлась помехой в принципе, давая свободный доступ к моему телу. И лерат им воспользовался, каким-то невероятным образом успевая уделить тщательное внимание и моей шее, и груди, и животу, и тому, что ниже. А прикосновения его губ и языка там, где это чувствовалось острее всего, и вовсе кружили голову, вынуждая стонать, изгибаться, сходить с ума от непередаваемого желания и наслаждения, и сдерживаться уже давно не было никаких сил. Да и не хотелось. Это было безумной, сладкой и невыносимо долгой пыткой… Аделион действительно знал, что делал. И он это делал до тех пор, пока лавина наслаждения не накрыла меня с головой, заставляя тело дрожать от пика наслаждения, абсолютно потерявшись на время в объятиях этого невыносимого мужчины.
Пожалуй, так хорошо мне ещё никогда не было… И что-то мне подсказывало, что после прикосновений лерата я вряд ли когда подпущу к себе кого-то другого, хотя бы потому, что только в его руках я начинаю таять, как горящая свеча. По сравнению с ним остальные мужчины и мужчинами-то не кажутся вовсе.
Чёртов лерат. Почему только с ним мне так хорошо?
– Мне казалось, ты хотел поговорить? – несколько долгих мгновений спустя, когда дрожь сменилась сладкой истомой, мягко разлившейся по всему телу, негромко спросила я, пропуская между пальцами пряди чёрных как смоль волос лежащего на мне мужчины.
Мне нравились эти ощущения так же, как и тяжесть тела Аделиона, и так же, как и его поцелуи, невесомой лаской касающиеся сейчас моей шеи. Шевелиться, говорить, да и вообще думать было откровенно лень. Но, признаю, где-то в глубине души меня всё-таки интересовало, ради чего лерат объявил столь ранний и необычный подъём. Да и потом, хотя воцарившееся молчание не напрягало, всё же хотелось его как-то разбавить.
Я боялась, что волшебство этого утра, такого особенного и… неуловимо домашнего, разрушится в один миг, если Аделион сам начнёт разговор. Кто знает, о чём он может заявить.
– Я? – иронично вскинул брови лерат, приподнимаясь на локтях и всматриваясь в моё лицо. – Нет.
– Обманщик, – тихо фыркнула я и, увернувшись от поцелуя, поднырнула под его руку. Растянувшись на животе рядышком с мужчиной, чувствуя, как прохладная простыня приятно холодит разгорячённую кожу, обняла подушку и лениво повернула голову в сторону Аделиона. – И зачем тогда было меня будить, мм?
– Пожелать доброго утра, – невозмутимо пожал плечами наследник Амил Ратана, садясь на кровати. И хотя на миг мне показалось, что в его словах была насмешка, а тьма в глазах, обычно непроницаемая, сменилась на мягкую черноту, многозначительно хихикнуть я не успела. Склонившись, лерат на миг коснулся губами моего виска и произнёс, уже поднимаясь: – И напомнить, чтобы ты не забыла взять плащ, когда пойдёшь гулять с Демоном. Погода может перемениться в любой момент.
– Угу, – машинально ответила я, наморщив нос, глядя, как мужчина, одетый в одни лишь тонкие штаны, удаляется в ванную комнату.
Свежие царапины на его плечах, отчётливо виднеющиеся на загорелой коже, невольно вогнали меня в краску, как и процесс созерцания красиво сложённого тела и литых мышц. Однако стыда и смущения за произошедшее так и не появилось. Вот ещё!
Я давно уже не девочка-ромашка, в конце-то концов. С мужчиной побывать успела, пусть и в другом теле – душа-то всё помнит! Да и маранта, я так чую, святой невинностью никогда не отличалась, хотя бы в моральном плане. В физическом, что удивительно, она была… девственницей. Странно, да? Хотя, кто знает, какие у провидиц традиции, может, девичью честь у них берегут как зеницу ока, а на остальное наплевать? Всё может быть…
