Я был горд, что Юнатан – настоящий лев. Как я обрадовался, узнав, что он жив! Но тут же я заплакал от ярости, поняв, что сделал Юсси! Он предал Юнатана. Только Юсси мог заманить Юнатана, хитростью заставить его отправиться в Долину Терновника и послать об этом весть Тенгилю. Это Юсси виноват в том, что сотни солдат днём и ночью ищут моего брата, чтобы потом выдать его Тенгилю.
И всё же Юнатан был жив, подумать только, он был жив! И к тому же на свободе. Почему же тогда он звал на помощь в моём сне? Я лежал и думал, как мне это узнать.
Правда, лёжа здесь и слушая, я узнал многое другое.
– Этот Хуберт завидует Софии, что её выбрали главной в Долине Вишен, – сказал Юсси. – Ведь Хуберт думает, что он лучше всех.
Вот оно в чём дело! Я вспомнил, с какой злостью тогда Хуберт спросил: «Что такого особенного в Софии?» Ясно, значит, он просто завидовал ей. Ведь можно завидовать и в то же время быть хорошим человеком. Но я с самого начала решил, что Хуберт предатель в Долине Вишен, и всё, что он после говорил, казалось бы, совпадало с этим. Подумать только, как легко можно возвести напраслину на человека! Бедняга Хуберт, а он-то караулил меня, спас мне жизнь, дал мне баранину и всё такое. Я же вместо благодарности крикнул ему: «Не убивай меня!» Неудивительно, что он рассвирепел! «Прости меня, Хуберт», – подумал я. Уж я обязательно попрошу у него прощения, если ещё доведётся встретиться с ним.
Юсси приободрился, он казался довольным. Но иногда, когда клеймо сильно жгло, он слегка стонал, а Кадер каждый раз говорил ему:
– Так тебе и надо! Ты прочувствуй хорошенько!
Мне хотелось посмотреть, как выглядит клеймо Катлы. Хотя оно, поди, противное, лучше не смотреть.
Юсси продолжал хвалиться тем, что он сделал и что собирался сделать, и вдруг он сказал:
– У Юнатана Львиное Сердце есть маленький брат, которого он любит больше всего на свете.
Тут я тихонько заплакал, мне захотелось к Юнатану.
– И этот мальчишка может вполне послужить нам приманкой, чтобы поймать Софию на крючок, – сказал Юсси.
– Что же ты, дурья башка, не сказал нам об этом раньше? – разозлился Кадер. – Поймай мы этого брата, мы бы быстренько выманили Юнатана Львиное Сердце из его убежища. Ведь как бы надёжно он ни прятался, он наверняка получил бы тайную весть о том, что мы поймали его брата.
– Тут-то он бы и вынырнул, – добавил Ведер. – Мол, отпустите моего брата, возьмите меня вместо него. Он точно сказал бы это, если любит своего братца и не хочет, чтобы ему сделали больно.
Я так испугался, что сразу перестал плакать. А Юсси важно надулся и сказал:
– Да уж, я устрою это, как только вернусь домой. Заманю маленького Калле
[2] Львиное Сердце в засаду. Это будет нетрудно, стоит только посулить ему немного печенья. А потом заманим туда Софию, чтобы она попыталась спасти его!
– А не слишком ли хитра для тебя София-то? – спросил Кадер. – Сумеешь ли ты обмануть её?
– Запросто! – ответил Юсси. – Она даже не догадается, кто это сделал. Мне-то она доверяет.
Он сиял от удовольствия, оно аж клокотало в нём.
– Если вы получите и её, и мальчишку Калле Львиное Сердце, сколько лошадей даст мне Тенгиль, когда он вступит в Долину Вишен?
«Мы ещё посмотрим, что ты получишь. Так ты, Юсси, отправишься домой заманивать Калле Львиное Сердце в ловушку. А что ты станешь делать, если ты его не найдёшь в Долине Вишен?» – подумал я.
Как ни горько было мне, эта мысль всё же немного повеселила меня! Какую рожу скорчит Юсси, узнав, что я исчез!
Но тут Юсси сказал:
– Малыш Калле Львиное Сердце славный, но его уж львом никак не назовёшь. Трусливее этого бедняжки не найти. Ему бы больше пристало имя Заячье Сердце.
Да, это я и сам знал. Храбрым я никогда не был. И я не заслужил носить имя Львиное Сердце, которое так шло Юнатану! И всё же было больно слышать слова Юсси. Мне было очень стыдно, и я решил, что я должен, должен постараться стать хоть немного храбрее. Но только не сейчас, потому что в эту минуту мне было страшно.
Наконец Юсси кончил бахвалиться. Хвастаться ему было больше нечем. Он собрался уезжать.
– Я должен вернуться домой до рассвета, – сказал он.
Они до последней минуты наказывали ему, что он должен делать.
– Смотри, чтобы всё вышло как надо с Софией и с этим мальчишкой, его братом, – велел Ведер.
– Да уж положитесь на меня, – ответил Юсси, – только вы не должны делать мальчишке ничего худого, его я как бы немного жалею!
«Спасибо, я уже это заметил», – подумал я.
– Да не забудь пароль, когда приедешь в Долину Терновника с вестями, – напомнил Кадер. – Если хочешь, чтобы тебя впустили сюда живым!
– «Вся власть Тенгилю, нашему освободителю!» – ответил Юсси. – Я помню это день и ночь. А Тенгиль не забудет, что обещал мне?
– Тенгиль ничего не забывает, – ответил Кадер.
И Юсси поехал прочь. Он исчез за поворотом в том же направлении, откуда появился, а Ведер и Кадер сидели и смотрели ему вслед.
– А им займётся Катла, когда мы расправимся с Долиной Вишен.
Кадер сказал это таким тоном, что было ясно, каково будет тому, кто попадёт во власть Катлы. Я мало что знал о Катле, и всё же я вздрогнул, и мне стало почти жаль Юсси, хотя он был такой негодяй.
Огонь на поляне догорел, и я стал ждать, когда Ведер и Кадер тоже уедут. Я так сильно желал, чтобы они поскорее убрались, что у меня внутри аж всё заныло. Так крыса стремится вырваться из крысоловки на свободу. «Если я только сумею выгнать их лошадей из пещеры, прежде чем кто-нибудь из них придёт за ними, – думал я, – то, может, я всё же сумею выкрутиться. И тогда Ведер и Кадер уедут отсюда, так и не узнав, как легко они могли схватить младшего брата Юнатана Львиное Сердце».
Но тут Кадер сказал:
– Давай ляжем в пещере и поспим немного.
«Стало быть, мне конец, – подумал я. – Ну и пусть, у меня уже нет больше сил. Пусть схватят меня! Лишь бы всё это уже кончилось!»
Но Ведер ответил ему:
– К чему нам спать? Скоро утро. А мне уже надоели эти горы. Я хочу назад, в Долину Терновника.
И Кадер согласился:
– Ну, как хочешь. Выводи лошадей!
Иногда в минуту сильной опасности спасает то, что поступаешь не раздумывая. Я бросился в самый дальний тёмный угол, как маленький зверёк. Ведер показался в проёме пещеры, но секунду спустя он уже скрылся в кромешном мраке, и больше я не видел его. Он тоже не мог видеть меня, но мне казалось, что он мог бы услышать, как сильно стучит моё сердце. Оно колотилось как бешеное, а я лежал и ждал, что будет, когда Ведер найдёт здесь трёх лошадей вместо двух.
