Я повернул голову, чтобы поглядеть, где Юнатан, и от ужаса вскрикнул. Юнатан висел на дереве над самой водой, стараясь дотянуться к ней как можно ближе. Он висел там, обвивая ногами ствол дерева, то подтягиваясь вверх, то опускаясь вниз. И в тот самый миг, когда Перк очутился прямо под нами, Юнатан вцепился ему в волосы и подтянул так, чтобы Перк мог схватиться за ветви.
А потом Юнатан позвал кобылу:
– Сюда, кобылка! Сюда!
Она уже проплывала мимо, но тут отчаянно рванулась к нему. Хотя на спине у неё не было этого рохли Перка, всё же она должна была вот-вот скрыться под водой и утонуть. Но Юнатану как-то удалось схватить её за уздечку, и он стал тянуть её к себе. Началась жестокая борьба не на жизнь, а на смерть, потому что река не желала отпускать свою жертву, ей хотелось получить их обоих – и лошадь, и Юнатана.
Совершенно обезумев, я заорал, обращаясь к Перку:
– Помоги, чёртов бычище! Помоги!
Он уже вскарабкался на дерево и сидел на ветке, надёжно и уверенно, совсем близко от Юнатана. Но единственное, что сделал негодяй, желая помочь Юнатану, – это нагнулся и закричал:
– Эй ты, брось лошадь! Там, в лесу, пасутся две другие, я могу взять одну из них вместо этой! Да брось ты её!
Я всегда слышал, что стоит разозлиться, как сразу становишься сильнее, и, если этому верить, можно сказать, что Перк всё же помог Юнатану подтянуть наверх кобылу.
А потом Юнатан сказал Перку:
– Дурья твоя башка! Думаешь, я спас тебе жизнь для того, чтобы ты украл мою лошадь? И тебе не совестно?!
Может, Перку и стало совестно, не знаю. Не произнеся ни слова, не спросив, ни кто мы, ни откуда, он поднялся по откосу вместе со своей несчастной лошадью, и вскоре он и весь его отряд скрылись из виду.
В тот вечер мы разожгли костёр над водопадом Кармафаллет. И я уверен, что ни один костёр в мире – нигде и ни в какие времена – не горел в подобном месте.
Это было внушающее ужас место, гиблое и в то же время прекрасное, как ни одно другое ни на земле, ни на небе. Горы, и река, и водопад – всё было исполнено величия. Снова мне почудилось, будто я вижу всё это во сне, и я сказал Юнатану:
– Не верю, что всё это существует на самом деле! Это кусочек какого-то древнего доисторического сна, я просто уверен!
Мы стояли на мосту. Тенгиль приказал построить этот висячий мост, соединявший две страны, Карманьяку и Нангиялу. Каждая из них раскинулась на своём берегу Реки Древних Рек.
А река стремительно неслась глубоко под мостом, а потом с диким рёвом бросалась вниз, в Кармафаллет, с его ещё более устрашающей и ещё более ужасной глубиной.
Я спросил Юнатана:
– Как можно построить мост над такой страшной пропастью?
– Я бы тоже хотел это знать, – ответил он. – А сколько загубили человеческих жизней, пока строили этот мост, сколько людей с диким криком срывались вниз и исчезали в водопаде Кармафаллет? Это мне тоже хотелось бы знать!
Я задрожал. Мне показалось, что их крик до сих пор эхом отдаётся в горах.
Мы были уже совсем близко от страны Тенгиля. По другую сторону моста я мог видеть тропинку, которая с бесконечными извивами тянулась в гору. В Гору Древних Гор в стране Карманьяке.
– Если ехать по этой тропинке, попадёшь в замок Тенгиля, – сказал Юнатан.
Я задрожал ещё сильнее. Но подумал: «Завтра будь что будет, но нынче вечером я, во всяком случае, впервые в жизни посижу вместе с Юнатаном у ночного костра».
Мы разожгли костёр на каменной плите над водопадом, неподалёку от моста. Но я сел, повернувшись в другую сторону. Мне не хотелось видеть мост, ведущий в страну Тенгиля, и вообще ничего не хотелось видеть. Я замечал лишь отсветы костра, блуждавшие среди горных склонов. Это было красиво и вместе с тем жутковато.
И ещё я видел при свете костра прекрасное, доброе лицо Юнатана и лошадей, которые отдыхали чуть поодаль.
– Это много лучше моего прежнего ночного костра, – сказал я. – Потому что сейчас я сижу здесь вместе с тобой, Юнатан!
Где бы я ни был, я чувствовал себя уверенным, только если рядом со мной был Юнатан. И сейчас я был счастлив, что наконец-то у нас с ним общий костёр. Сбылось то, о чём мы так много говорили, когда жили на земле.
– «Время ночных костров и сказок» – помнишь, как ты называл это? – спросил я Юнатана.
– Да, помню, – ответил он. – Но я не знал тогда, что здесь, в Нангияле, будут такие злые сказки.
– Как ты думаешь, это будет длиться вечно? – спросил я.
Некоторое время он молча и неотрывно смотрел на огонь, а потом ответил:
– Нет, когда однажды минует час последней битвы, Нангияла, наверно, снова станет страной прекрасных сказок, где жизнь будет легка и проста, как прежде.
Пламя вспыхнуло, и я увидел, каким усталым и печальным было его лицо.
– Но понимаешь, Сухарик, час последней битвы не может быть ничем иным, как злой сказкой о смерти, смерти и только о смерти. Потому-то Урвар и должен был стать во главе этой борьбы. Ведь я не создан для того, чтобы убивать.
– Да, я знаю, ты не создан для этого.
И потом я спросил его:
– Почему ты спас жизнь этому Перку? Правильно ли ты поступил?
– Не знаю, было ли это правильно, – ответил Юнатан. – Но есть вещи, которые нужно делать, иначе ты не человек, а лишь маленькая кучка дерьма. Я ещё раньше говорил тебе об этом.
– Но подумать только, если бы он догадался, кто ты, – сказал я. – И если б они тебя схватили!
– Да, они схватили бы Львиное Сердце, а не маленькую кучку дерьма! – ответил Юнатан.
Наш костёр догорел, и тьма сгустилась над горами. Сначала это были сумерки, которые на некоторое время придали всему ландшафту нежность, ласковость и мягкость. А позднее опустилась чёрная, клокочущая тьма, в которой слышался лишь шум водопада Кармафаллет и не виделось нигде ни малейшего просвета.
Я подполз как можно ближе к Юнатану. Мы сидели, прислонившись к горному склону, и беседовали друг с другом в темноте. Я не боялся, но на меня напало какое-то непонятное беспокойство.
– Нам надо поспать, – сказал Юнатан.
Но я знал, что не смогу заснуть. Я едва мог говорить, скорее всего, из-за беспокойства. Оно явилось вовсе не из-за темноты, а из-за чего-то другого, я сам не знал из-за чего. И всё-таки рядом со мной был Юнатан.
И вот сверкнула молния и раздался ужасающий удар грома, так что загрохотало и в горах. А потом гроза прошла над нами. Разразилась страшная буря, я и не знал, что на свете бывают такие. Гроза прокатилась и над горами с грохотом, заглушившим рёв водопада Кармафаллет, и его больше не было слышно. А молнии, словно горящие ветви вереска, полыхали одна за другой, как бы преследуя друг друга. Вспыхивало яркое пламя, а в следующий миг наступал ещё более глубокий мрак. Казалось, над нами простёрлась первобытная ночь.
