– Мы могли бы устроить чаепитие, – говорю я. – Я приготовлю маленькие сэндвичи без корочки, маленькие лепешки, топленые сливки…
– Я думала про сбор «Соул-сайкл», – заявляет Кристен. – Сделаем одинаковые неоновые майки с надписью «Команда Трины». Можем снять весь зал!
Я пытаюсь не выдать разочарования и просто киваю.
– Девочки, это отличные идеи, но я не хочу устраивать презентацию подарков, – перебивает Трина. Кристен ахает, и я тоже. Без тени извинений Трина поясняет: – У нас и так много вещей. Девичник нужен для того, чтобы осыпать невесту подарками, а я не могу назвать ни одной вещи, которая нам нужна.
– У нас нет мороженицы, – говорю я. Я уже давно хотела поэкспериментировать с мороженым, но машина, которую я хочу, стоит больше четырехсот долларов. – А папа всегда говорит про машину для пасты.
– Все это мы можем купить сами. Мы взрослые люди. – Кристен открывает рот, но Трина перебивает: – Крис, я не отступлю. Никаких подарков. Мне уже за сорок, я все это проходила.
Кристен напряженно говорит:
– Не понимаю, как одно связано с другим. Презентация подарков нужна для того, чтобы невеста почувствовала себя особенной, любимой. Ну ладно. Если ты настаиваешь, то мы не будем ее проводить.
– Спасибо, – говорит Трина и обнимает Кристен, которая отвечает ей строгим взглядом.
– Но от девичника я не дам тебе отказаться. Девичник будет, и точка.
Трина с улыбкой говорит:
– Я и не стану отказываться. Может, и правда сделаем встречу «Соул-сайкл» на девичник?
– Ну уж нет. Это должно быть большое событие. Поедем в Вегас? Ты любишь Вегас. Я напишу сегодня девочкам, чтобы муж Сары снял нам апартаменты в «Белладжио»…
– Вегаса не будет, – говорит Трина. – Девичник должен быть в городе и очень приличный, чтобы могли прийти девочки.
– Какие девочки? – восклицает Кристен. Трина указывает на меня.
– Мои девочки. – Она застенчиво улыбается мне, и я отвечаю тем же. Внутри у меня теплеет.
– Может, пойдем в караоке? – предлагаю я. Трина восторженно хлопает в ладоши.
Кристен роняет челюсть.
– Не обижайся, Лара Джин, но… что происходит, Трина? Нельзя звать будущих падчериц на девичник! Это неправильно. Мы не сможем отметить его как положено. Как в старые времена – напиться и танцевать голыми, чтобы отметить последние моменты холостяцкой жизни.
Трина смотрит на меня и качает головой.
– Мы никогда не напивались так, чтобы танцевать голыми, имей в виду. – А Кристен она говорит: – Крис, я думаю о них не как о будущих падчерицах, а просто как о… девочках. Но не волнуйся, всем будет весело. Марго уже в колледже, а Лара Джин вот-вот туда пойдет. Они могут попробовать немного сангрии и шардоне
[33].
– Любите вы белое вино, – говорю я, и Трина шлепает меня по плечу.
Кристен громко выдыхает.
– А как же младшая?
– Китти очень зрелая для своих лет, – говорит Трина. Кристен скрещивает руки.
– Нет, я не соглашусь. Нельзя приводить ребенка на девичник. Это неправильно.
– Крис!
Мне приходится встрять:
– В этом я соглашусь с Кристен. Мы не сможем привести Китти в караоке, она еще маленькая. В одиннадцать лет туда не пускают.
– Она будет ужасно разочарована.
– Переживет, – говорю я.
Кристен отпивает розового и сообщает:
– Разочарование полезно детям, оно готовит их к реальной жизни, где не все устроено так, чтобы не ранить их чувства.
Трина закатывает глаза.
– Если ты отказываешься пускать на девичник Китти, то я отказываюсь от пенисов. Серьезно, Крис. Никакого торта в виде пениса, трубочек с пенисом, пасты из пенисов. Никаких пенисов, и точка.
Я краснею. Бывает паста из пенисов?
– Ладно. – Кристен выпячивает нижнюю губу.
– Вот и хорошо. Давайте теперь перейдем к свадьбе.
Я приношу свой ноутбук и открываю свою доску настроений. В этот момент Китти соизволила к нам присоединиться. До этого она смотрела телевизор в гостиной.
– Что мы сейчас обсуждаем? – интересуется она.
Кристен измеряет ее взглядом и говорит:
– Давайте обсудим еду.
– Может, закажем фургон-киоск? – предлагаю я. – Например, с вафлями?
Кристен поджимает губы.
– Я думала про барбекю. Трина любит барбекю.
– Хм, – говорю я. – Так много свадеб устраивают барбекю. Это немного…
– Затаскано? – вставляет Китти.
– Я собиралась сказать – банально. Но да.
– Но Трина любит барбекю!
– Хватит говорить обо мне так, словно меня тут нет, – говорит Трина. – Я люблю барбекю. И, может, используем стеклянные банки в качестве посуды?
Я жду, что Китти снова не одобрит стеклянные банки, но она не говорит о них ни слова и вместо этого предлагает:
– Как насчет съедобных цветов в напитках?
Уверена, что это моя идея, которую она только что украла.
Трина подпрыгивает на сиденье.
– Да! Мне нравится!
Я тороплюсь добавить:
– Мы можем сделать пунш и пустить цветы по поверхности чаши.
Кристен смотрит на меня с одобрением. Осмелев, я продолжаю:
– Что касается тортов – нам нужен свадебный торт и торт для жениха.
– Нам действительно нужны два торта? – спрашивает Трина, прикусывая ноготь. – Гостей будет не так много.
– Мы – южане, торт для жениха необходим. В качестве твоего я предлагаю желтый торт с ванильным сливочным кремом. – Трина широко улыбается. Это ее любимый торт – простой, не очень интересный в работе, но ей нравится. – А в качестве папиного… торт с мятно-шоколадным печеньем! Шоколадный торт с мятной глазурью и крошками мятно-шоколадного печенья сверху.
На этот раз одобрительно кивает Китти. Я много недель не чувствовала себя настолько на своем месте.
Глава 17
КИТТИ СМЕШИВАЕТ РАЗНОЦВЕТНЫЕ ЛАКИ для ногтей на бумажной тарелке, а я ищу высокие прически Трине на свадьбу. Я лежу на диване, опираясь на подушки, а она – на полу, обложившись флакончиками с лаками. Внезапно она спрашивает:
– Ты когда-нибудь думала, что будет, если у папы и Трины родится ребенок и он будет похож на папу?
Китти часто приходят в голову мысли, которые мне бы не пришли никогда. Я ни разу не задумывалась о том, что у них может быть ребенок или что этот воображаемый ребенок будет не похож на нас. Он будет таким же, как папа и Трина. Никто не станет гадать, чей он. Будут принимать его родство автоматически.
