– Тебя обыграли.
Глава 28
ЗА ТРИ ДНЯ ДО ОКОНЧАНИЯ ЗАНЯТИЙ ДОСТАВЛЯЮТ ВЫПУСКНЫЕ АЛЬБОМЫ. В конце есть несколько пустых страниц для подписей, но все знают, что самое почетное место – это задняя обложка. Конечно, я свою сохраняю для Питера. Я хочу всегда помнить этот год.
Цитата, которую я выбрала для подписи к своей фотографии: «Свои мечты я постелил тебе под ноги. Ступай легко, ибо ступаешь по моим мечтам». Я долго выбирала между этими словами и «Без тебя сегодняшние чувства были бы лишь обрывками вчерашних».
Цитату для Питера выбирала я. Он попросил сделать ему сюрприз.
Когда мы входим в столовую, кто-то придерживает дверь, и Питер говорит «благодарю». В последнее время он произносит это слово вместо «спасибо». Этому он научился у Рави. Я каждый раз улыбаюсь.
В последний месяц столовая во время обеда полупустая. Большинство старшеклассников ест где-то еще. Но Питеру нравятся ланчи, которые делает ему с собой мама, а мне – картошка фри в столовой. Однако сегодня студенческий совет раздает выпускные альбомы, и в столовой собрались все. Я забираю свой и бегу с ним к нашему столику. Сначала открываю страницу Питера. Вот и он, в смокинге, с улыбкой. И цитата: «Не благодарите» – Питер Кавински.
Он морщит лоб:
– Что это значит?
– Это значит: смотрите, вот он я, такой красивый и привлекательный, – я развожу руками, как папа римский. – Не благодарите.
Дэррил взрывается хохотом, и Гейб ему вторит, разводя руки, как я. «Не благодарите!» – то и дело говорят они друг другу.
Питер качает головой.
– Вы все сумасшедшие.
Я чмокаю его в губы.
– И тебе это нравится! – Я кладу свой выпускной альбом перед ним и перегибаюсь через его плечо. – Напиши мне что-нибудь запоминающееся и романтичное.
– Ты щекочешь мне шею волосами, – жалуется он. – Я не могу сосредоточиться.
Я выпрямляюсь и качаюсь на пятках, скрестив руки.
– Я жду.
– Как мне придумать достойную надпись, когда ты так надо мной нависаешь? – говорит он. – Давай я напишу позже.
– Нет. – Я твердо качаю головой. – Ты так никогда не напишешь.
Я достаю его, пока он не сдается:
– Я просто не знаю, что писать.
Я хмурюсь.
– Запиши воспоминание или поделись надеждой на что-нибудь… да что угодно.
Я разочарована, хотя стараюсь этого не выдавать. Неужели так трудно придумать что-нибудь самому?
– Давай я сегодня заберу его домой на ночь и как следует все продумаю, – торопливо предлагает он.
Остаток дня я заполняю альбом. Одни пишут банальности: «Удачи в Северной Каролине», «С тобой было весело на физкультуре» и «Добавь меня в Инстаграме». Другие пишут более глубокие слова: «Жаль, что ты не стала ходить на вечеринки раньше, я бы хотел узнать тебя лучше». Бен Симонофф пишет: «Тихони всегда интереснее прочих. Оставайся интересной». В конце дня я вручаю альбом Питеру.
– Обращайся аккуратно, – предупреждаю я.
На следующее утро он забывает принести его в школу. Это бесит, потому что я хотела собрать подписи у всего выпускного класса и еще несколько человек осталось. А завтра последний день.
– Ты хотя бы его подписал? – спрашиваю я.
– Да! Просто забыл, – морщится он. – Завтра принесу, обещаю.
В наших краях Пляжная неделя – серьезная традиция. Название отражает суть: на следующий день после выпуска старшеклассники собираются и едут на неделю в Нагс-Хэд. Я в жизни бы не подумала, что поеду. Во-первых, у тебя должно быть достаточно друзей, чтобы снять вместе дом: человек десять! До Питера у меня не было десяти друзей. Чьи-то родители должны записать аренду на себя, потому что никто не хочет сдавать дом десятерым подросткам. Когда Марго выпускалась из школы, она не поехала. Вместо этого они с Джошем и друзьями отправились в поход. Она говорила, что Пляжная неделя не в ее стиле. В прошлом году я бы тоже так сказала. Но теперь у меня есть Питер, Пэмми, Крис и Лукас.
Когда мы только начинали обсуждать Пляжную неделю, Питер спрашивал, разрешит ли мне папа остановиться в его доме. Я сказала: ни за что. Вместо этого я буду жить с девочками. Дом сняла старшая сестра Пэмми, Джулия. Пэмми обещает, что в нем есть кондиционер и все что нужно. Она говорит, что дом мальчиков на берегу, а наш – на два ряда дальше, но так лучше, потому что их дом может засыпать песком, а наш останется чистым.
В свое время папа согласился на эту поездку, но я подозреваю, что он уже забыл об этом. Когда за ужином я упоминаю про Пляжную неделю, он недоумевает:
– Постой. Напомни, что это такое?
– Все едут после выпуска на пляж и всю неделю развлекаются, – объясняет Китти, набивая рот пиццей. Я бросаю на нее сердитый взгляд.
– Моя Пляжная неделя была совершенно безумной, – говорит Трина с мечтательной улыбкой. Я одариваю ее таким же взглядом. Папа морщит лоб.
– Безумной?
– Не такой уж безумной, – поправляется Трина. – Просто веселая поездка с девчонками. Неделя развлечений напоследок перед колледжем.
– Где будет жить Питер? – спрашивает меня папа, лоб у него идет морщинами, как грецкий орех.
– В доме мальчиков. Я тебе давным-давно все рассказала, и ты разрешил, так что отказываться поздно. Это на следующий день после выпуска!
– За вами не будут присматривать взрослые? Одни дети?
Трина кладет ладонь ему на руку.
– Дэн, Лара Джин уже не ребенок. Через несколько месяцев она будет жить одна. Это просто репетиция.
– Ты права. Конечно, ты права. Но мне это все равно не нравится. – Он тяжело вздыхает и встает. – Китти, помоги мне убрать со стола.
Как только они уходят, Трина поворачивается ко мне и тихо говорит:
– Лара Джин, я знаю, что ты не пьешь, но вот тебе совет, который пригодится и на Пляжной неделе, и в колледже, и потом. Всегда договаривайся с подружками о взаимопомощи. В один вечер пьешь ты, в другой – твоя подруга. Так всегда одна остается достаточно трезвой, чтобы придержать волосы другой, когда ее тошнит, и проследить, чтобы не случилось ничего плохого.
– Со мной будет Питер, – с улыбкой говорю я. – Он придержит мне волосы, если надо. Или я завяжу их в хвост.
– Конечно. Но на будущее имей в виду. – На то время, когда его не будет рядом… Моя улыбка гаснет, и Трина быстро добавляет:
– Во время моей Пляжной недели мы готовили ужин на весь дом по очереди. Когда настала моя очередь, я сделала курицу с пармезаном, и все детекторы дыма запищали. Мы всю ночь не могли их выключить! – Она смеется. Она всегда так легко смеется.
– Не думаю, что со мной случится что-то безумное, – говорю я.
