В мае 1992 года, после выборов в Израиле, к власти на основе шаткой коалиции пришла Партия труда во главе с Ицхаком Рабином. Ему нужен был успех, хотя бы и чисто символический. Переговоры в Осло продолжились с января по август 1993 года.
В сентябре 1993 года премьер-министр Израиля Ицхак Рабин и председатель ООП Ясир Арафат пожали друг другу руки на лужайке перед Белым домом в Вашингтоне. Многочисленные контакты двух сторон, и открытые и тайные, подготовили этот символический жест. СССР/Россия была причастна лишь к созданию соответствующей атмосферы, но не сыграла роли в этой встрече.
Подписанная сторонами – министром иностранных дел Израиля Ш. Пересом и членом исполкома ООП М. Аббасом – Декларация принципов предусматривала выборы на Западном берегу и в Газе, вывод израильских войск с части оккупированных территорий, начало переговоров о постоянном статусе Западного берега и сектора Газа. Эти переговоры должны были длиться два года. Постоянный статус – Иерусалим, беженцы, израильские поселения, границы, меры безопасности – предполагалось определить по истечении еще трех лет.
Перед подписанием декларации были сделаны отнюдь несимметричные уступки. И. Рабин в своем послании Я. Арафату просто признавал ООП представителем палестинского народа, а Я. Арафат в своем послании признавал право Израиля на существование, резолюции Совета Безопасности ООН № 242 и 348, давал обязательства отменить соответствующие статьи Национальной хартии, в которых отвергалось само право Израиля на существование.
Возможность вернуться на палестинские территории была для ООП слишком соблазнительной. Сами палестинцы, как автор мог убедиться в качестве наблюдателя на выборах Палестинского законодательного совета в 1996 году, связывали с этим радужные надежды. Но главные вопросы окончательного статуса были отложены больше чем на два десятилетия и не были решены и в 2017 году, то есть спустя более двадцати лет.
Отношения Израиля и Иордании были урегулированы при участии американцев. Король Хусейн как стратегически мыслящий лидер небольшого государства понял, что с Западным берегом и Восточным Иерусалимом нужно распрощаться. В июле 1994 года в Вашингтоне в присутствии президента США Клинтона он подписал мирное соглашение с премьер-министром Израиля Рабином, прекратив состояние войны между двумя странами. Мирный договор был официально подписан 26 октября того же года.
После убийства израильским правым экстремистом И. Рабина, а затем прихода к власти в 1996 году правого лидера Биньямина Нетаньяху процесс переговоров был заморожен. «Освоение» оккупированных территорий и строительство все новых поселений продолжалось. В сочетании с израильскими репрессиями все это вызвало усиление исламистской организации ХАМАС и крайнего крыла ФАТХа.
Роль России в этом процессе оставалась маргинальной, если существовала вообще. Некоторое вовлечение нашей страны в ближневосточное урегулирование связано с именем Е. Примакова. Убежден, что в значительной части это была его личная инициатива. Но когда такая личность оказалась во главе российского МИДа (в январе 1996 года), это стало политикой России. В марте 1996 года президент РФ Б. Ельцин даже участвовал в международной встрече в египетском Шарм-эль-Шейхе и предложил оживить «мадридский процесс».
Новая роль Е. Примакова не вызвала, мягко говоря, восторга в Вашингтоне. Ричард Перл, один из идеологов неоконсерватизма, сторонник вторжения в Ирак и, по мнению многих в Москве, убежденный русофоб, писал: «Примаков вернул нас ко дням прежнего Громыко. Он является человеком, который до сих пор отвергает тот факт, что Советский Союз проиграл холодную войну. Мы должны дать понять Кремлю, что его назначение министром иностранных дел является шагом назад»385. Стоило России проявить чуть-чуть самостоятельности, как американские комментаторы стали говорить о возвращении к холодной войне.
Слишком свежи, с точки зрения американской администрации, были воспоминания об активности Е. Примакова во время кувейтского кризиса. Тогда он не жалел усилий, чтобы добиться политическими средствами ухода войск Саддама Хусейна из Кувейта, что мешало осуществлению задач Вашингтона, направленных на победоносную войну против Ирака, чего США и добились.
В качестве министра иностранных дел Е. Примаков трижды в 1996–1997 годах посетил Ближний Восток. Он встречался не только с арабскими, но и с израильскими лидерами. Тогда глава Партии труда Ш. Перес в лоб говорил высокопоставленному представителю России: «Нам нужен только один посредник. Им являются США». Позиция, озвученная Примаковым: следование формуле Мадридской конференции «территории в обмен на мир» и создание палестинского государства, – никакого энтузиазма у израильского руководства не вызывала. Однако идеи Примакова об активизации сирийского трека на переговорах прозвучали неожиданно и в Вашингтоне, и в Тель-Авиве и вызвали интерес. Если сирийский режим самостоятельно не мог добиться даже двустороннего урегулирования, то помешать успеху Израиля на переговорах с палестинцами он, несомненно, мог. По предложению Примакова можно было поэтапно разрулить требования Сирии вернуть оккупированные Голанские высоты. Его идеи были шире и охватывали создание системы безопасности в регионе при сотрудничестве с США. Они не были реализованы386.
Победивший на выборах 1996 года Б. Нетаньяху, противник договоренностей, достигнутых в «процессе Осло», тем не менее на словах проявлял большую гибкость и соглашался с возможным участием России в ближневосточном урегулировании. Он нанес визит в Москву. Это позволяло российской дипломатии обозначить какую-то свою роль в регионе. Но ее реальное внимание было в тот период далеко от Ближнего Востока, в частности на Балканах. Я. Арафат посещал Москву в 1997, 1998 и 2000 годах, а несколько израильских высокопоставленных деятелей также побывали в российской столице. Были созданы российско-израильский и российско-палестинский комитеты на уровне заместителей министров иностранных дел. Состоялось 5 заседаний в 1996–1999 годах. Эти заседания проясняли позиции, но не означали движения вперед.
Тем временем американская дипломатия действовала активно и на сцене и за кулисами. 14 декабря 1998 года в присутствии президента США Клинтона на территории Газы Национальный совет Палестины проголосовал за отмену соответствующих статей Национальной хартии о непризнании права Израиля на существование, непризнании резолюции Генеральной Ассамблеи ООН № 181 о разделе Палестины на два государства, о сионизме как орудии империализма и т. д. Получив это решение, Б. Нетаньяху немедленно выдвинул новые требования и приостановил выполнение прежних обязательств. Проведенные в мае 1999 года досрочные выборы привели к власти лидера Партии труда Эхуда Барака, который попытался при американском посредничестве реанимировать переговоры с палестинцами. Встречи в Кэмп-Дэвиде в июле 2000 года при участии Клинтона не дали результата, хотя израильтяне считали, что они пошли на уступки.
26 сентября 2000 года началась новая интифада, спровоцированная визитом А. Шарона на Храмовую гору, – попытки палестинцев прибегнуть к вооруженным действиям и другим насильственным методам против Израиля, основанным на индивидуальном терроре и несотрудничестве. А. Шарон победил на новых выборах в феврале 2001 года.
