В стране создался порочный круг: протесты, насилие, новые протесты, растущие вооруженные столкновения между противниками и сторонниками режима.
Представители «интернет-молодежи», сидящие в Ливане, Иордании или Лондоне, через сеть социальных связей гнули свою линию, призывая к гражданской войне, а когда она началась, раздували пожар.
На сторону оппозиции стали правительства стран Запада, монархии Персидского залива, Турция. Летом 2011 года им было не до Сирии, но в Дамаске западные послы вели себя просто провокационно: они напрямую связывались с оппозицией и подталкивали ее на выступления против режима614.
У сирийских волнений была своя логика и своя динамика. Сирийские исламисты не забыли, как в 1982 году в ответ на теракты «Братьев-мусульман» Хафез Асад (отец нынешнего президента) утопил в крови с тысячами жертв их восстание в городе Хама. У наследников того восстания свои счеты и с алавитами, и с семейством Асада, и с его окружением. Они сразу стали вооружаться при поддержке из-за рубежа. Было ясно, что почти бескровные египетский или тунисский варианты в Сирии не пройдут.
Сошлемся на мнение человека вне политики – представителя патриарха Московского при патриархе Антиохийском архимандрита Александра (Елисова), который считал, что причиной конфликта в Сирии были внутренние проблемы, ставшие почвой для разжигания конфликта извне: «Застой политической жизни в Сирии породил много негатива в обществе: коррупция, грубость должностных лиц, бесправие перед госаппаратом и так далее, что не могло не вызвать у среднего класса и малообеспеченных граждан недовольства. Полагаю, что именно это создало благоприятную почву для волнений. Однако огонь к фитилю был поднесен извне. Особую активность военные беспорядки приобрели после окончания активной фазы ливийской кампании»615.
Ни лидеров, ни оппозиционных правительству структур в начале волнений не было. Но «огонь к фитилю был поднесен извне». Еще до начала волнений режим Башара Асада стал объектом беспощадной информационной войны, которую вели против баасистского режима телеканалы стран Запада вместе с «Аль-Джазира», «Аль-Арабия» при поддержке почти всех телеканалов в арабских странах и печатных СМИ. Все они подталкивали страну к гражданской войне. С начала волнений эта информационная война только нарастала – в электронных и печатных СМИ стран Запада и Персидского залива, в социальных сетях Интернета.
В Сирии проходили и достаточно массовые проправительственные демонстрации, которые нередко приводили к столкновениям с оппозицией.
Схватки становились все ожесточеннее, со все большим числом жертв.
В январе 2012 года бои шли в пригородах Дамаска, из рук в руки переходил город Растан. Шли бои и в Хомсе с переменным успехом.
В рамках поставленных в книге задач практически невозможно дать подробное описание гражданской семь, которая длилась на момент публикации книги примерно семь лет.
Мы коснемся лишь некоторых ключевых событий, чтобы высветлить основную тему – позицию России по сирийским делам.
Перебежчики из армии и отдельные вооруженные повстанцы, многие из которых принадлежали к «Братьям-мусульманам», объявили в июле 2011 года о создании так называемой Свободной сирийской армии (ССА). Она не имела общего командования, хотя за границей кто-то пытался себя называть таковым, и обосновалась в Турции – в провинции Хатай, недалеко от границы с Сирией. Вооруженные формирования оппозиции внутри страны отказывались подчиняться приказам из-за рубежа и действовали самостоятельно. Армия в целом сохраняла лояльность режиму, хотя большинство военнослужащих были суннитами, а не алавитами.
Положение режима облегчал тот факт, что оппозиция была разрозненной, разношерстной и не имела единого руководства. Повстанцы сформировали около тысячи групп и группочек, которые объединялись вокруг какого-нибудь местного вожака или вокруг общей идеологии. Личные и идеологические противоречия, в особенности о роли ислама и джихадизма, о возможности внешнего вмешательства, усиливали разобщенность оппозиции. В 2013 году Центр Картера определил, что было 1050 групп и 3250 группочек вооруженной оппозиции616. Как отмечает К. Филлипс, к концу 2015 года в Сирии было более 30 тыс. иностранных джихадистов617.
В начале октября 2011 года по инициативе Парижа и Дохи несколько десятков эмигрантов создали в Стамбуле так называемый Сирийский национальный совет (СНС), якобы светский по своему характеру. Но существенную роль в нем стали играть сирийские «Братья-мусульмане».
Анкара ошибочно преувеличивала их влияние в Сирии и стала активно поддерживать. Внутрисирийская оппозиция, как вооруженная, так и мирная, в своем большинстве просто игнорировала СНС, а его организаторы-диссиденты просто переезжали из одного роскошного отеля в другой, из одной столицы в другую, изображая будущее правительство Сирии, чтобы получить финансовую поддержку. СНС выступал за «ливийский вариант», то есть за иностранное военное вмешательство с целью свержения баасистского режима. Попытки присвоить себе хотя бы политическое руководство Свободной сирийской армии не нашли отклика.
На международной арене противники режима Б. Асада сформировали «Группу друзей Сирии». Инициативу проявили США и Франция, их поддержал секретариат Лиги арабских государств (ЛАГ), в которой растущее влияние приобретал Катар. После создания группы в Тунисе в феврале 2012 года она собиралась в различных столицах государств, поставивших задачу оказать максимальное давление на правительство Сирии и поддержать оппозицию. Число «друзей» оппозиции, а значит «врагов» режима, выросло до 114 стран, но на встрече в мае 2014 года в Лондоне их собралось лишь 11 наиболее «стойких» (от США и Великобритании до Катара и Турции). «Друзья Сирии» публично обсуждали вопрос о поставках оружия оппозиции, хотя за кулисами эти поставки уже шли. Главная загвоздка была: какой организации помогать и поставлять оружие?
К отдельным «друзьям Сирии» мы еще вернемся.
Вся группа действовала вне ООН и нередко пыталась ревизовать и достигнутые договоренности между Россией и США.
На встрече «Группы друзей Сирии» в Стамбуле 1 апреля 2012 года СНС признали «законным представителем» всех сирийцев и «зонтичной» организацией сирийской оппозиции. Подразумевалось, что именно он должен «руководить» борьбой против режима.
Но вскоре на Западе СНС стали доверять все меньше, потому что он оказывал лишь слабое влияние на процессы, происходившие в Сирии.
11 ноября 2012 года в Дохе по инициативе Франции и Катара была создана, опять-таки в основном из эмигрантов, так называемая Национальная коалиция сирийских оппозиционных и революционных сил. Ее главными установками были отказ от диалога с властями, свержение лично Башара Асада618, а также политического режима в Сирии в целом. Программа дальнейших действий была расплывчатой. СНС вошел в нее, получив 22 места из 60, но в январе 2014 года вышел из коалиции, когда его проигнорировали на переговорах с сирийским правительством.
Новое объединение во время своей инаугурации объявило о том, что оно отвергает экстремизм, нацелено на предотвращение нарушений прав человека и преступлений со стороны всех оппозиционных группировок.
