Правительства Ливана и Иордании обратились к Западу за помощью. Американские войска уже 15 июля были высажены в Ливане, а 17 июля в Иорданию через воздушное пространство Израиля были переброшены британские войска. Гамаль Абдель Насер, только что побывавший в Москве, снова вылетел туда, чтобы узнать о советских намерениях. Но Хрущев явно не собирался вмешиваться. Были лишь объявлены совместные советско-болгарские маневры на болгарско-турецкой границе.
Правила поведения СССР и США на Ближнем Востоке становились почти ритуальными. Делались заявления, устраивались угрожающие демонстрации, но одновременно принимались все меры, чтобы избежать прямого столкновения.
Никита Хрущев 19 июля 1958 года направил политические послания главам правительств США, Англии, Франции и Индии. Советское правительство опровергало утверждения западных держав о «вмешательстве ОАР во внутренние дела Иордании и Ливана» и квалифицировало ввод туда британских и американских войск как «грубое нарушение Устава ООН и неспровоцированную агрессию». Вместе с тем советское правительство призывало немедленно созвать совещание глав правительств СССР, США, Англии, Франции и Индии при участии Генерального секретаря ООН, чтобы незамедлительно принять меры по прекращению конфликта50.
Советское правительство сделало и достаточно резкое предупреждение Анкаре, которая предоставила США право использовать военную базу в Инджирлике как перевалочный пункт для американских войск, перебрасываемых в Ливан.
Начались обычные взаимные обвинения, обмен нотами, заявлениями в ООН. Западные державы положительно высказались по поводу послания Хрущева, но ставили дополнительные условия, которые были отвергнуты советским правительством. Ни западные державы, ни Советский Союз не были готовы к встрече и не стремились к ней.
За время ливанского и иорданского кризисов США и Великобритания продемонстрировали готовность к решительным действиям во имя поддержки своих союзников. Прозападные правительства в Ливане и Иордании сохранились. Советский Союз проявил осторожность в смысле практических акций, но продемонстрировал разнообразие антизападных политических шагов и богатую палитру пропаганды, завоевывая все больше сторонников в арабском мире, 2 октября англичане вывели свои войска из Иордании, а 25 октября США – из Ливана.
Образование ОАР было воспринято в Москве со смешанными чувствами. С одной стороны, это был акт, как бы укрепляющий «антиимпериалистические» силы на Ближнем и Среднем Востоке. Но, с другой стороны, с левыми силами в Сирии, с сирийскими коммунистами связывались большие идеологические надежды, им больше доверяли. В этом смысле Насер еще вызывал подозрения, советские лидеры не могли расстаться со своими предубеждениями против его «мелкобуржуазного национализма». В Сирии, как и в Египте, он продемонстрировал, что не потерпит существования независимых политических организаций, в том числе коммунистических.
Когда ливанский и иорданский кризисы сошли на нет, оказалось, что коммунисты были против гипотетического объединения арабских стран. Иракские и сирийские коммунисты вели интенсивную антинасеровскую кампанию. Насер ответил широкой антикоммунистической и антисоветской кампанией в своих органах массовой информации, а затем отправил коммунистов за решетку и в Египте, и в Сирии.
В Советском Союзе нехотя вступили в полемику с египетскими органами пропаганды. Еще 27 января 1959 года Хрущев в Отчетном докладе XXI съезду КПСС сказал: «Мы, коммунисты, и все прогрессивные силы, естественно, симпатизируем тем, кто сражается за социальную справедливость. Мы не отрицаем, что у некоторых лидеров ОАР есть идеологические различия с нами. Но по вопросам борьбы с империализмом, укрепления политической и экономической независимости стран, которые освободились от колониализма и борются против опасности войны, наша позиция совпадает с их позицией»51.
В январе 1961 года «Правда» перепечатала информацию из итальянской коммунистической газеты «Унита» о том, что египетские власти арестовали 200 коммунистов и сочувствующих им и выслали их в район, где уже в течение нескольких лет находятся 800 «борцов за демократию»52.
29 мая 1961 года была опубликована статья по поводу смерти Фараджаллы Хелу – лидера ливанских коммунистов. Он был арестован в Дамаске, и его «пытали до смерти в египетской секретной полиции»53. Советские газеты приводили заявления международных организаций, требующих освободить Хелу. 31 мая «Правда» дала ответ на антикоммунистические выпады «Аль-Ахрам» и «Аль-Мусаввар» в статье за подписью «Комментатор», то есть санкционированной международным отделом ЦК КПСС54.
Тем временем в Сирии широко распространилось недовольство объединением с Египтом. Оно усилилось после издания Насером декретов о национализации собственности сирийской средней и крупной буржуазии. 28 сентября 1961 года высшее офицерство Сирии совершило антинасеровский переворот, и Сирия вновь стала независимой. Удар по панарабским иллюзиям и по гордости Насера был велик. Но президент ОАР реалистически оценил тот факт, что за переворотом в Сирии не стояли ни Советский Союз, ни коммунисты, и вновь вернулся к прагматической политике сотрудничества с СССР.
Советское руководство понимало, что необходимо делать ставку на Египет, ибо это была ключевая, самая влиятельная, самая стратегически важная страна арабского мира.
Непросто развивались отношения СССР с послереволюционным Ираком. Попытки наладить с ним тесное сотрудничество принесли Москве много горечи и разочарований. После первоначальной эйфории в связи с приходом к власти режима Касема в советском руководстве возобладали обеспокоенность и тревога. Все более неопределенной становилась внутренняя ситуация в Ираке. Когда в Багдаде отмечали первую годовщину революции, кровь текла по улицам Киркука, крупного города на севере Ирака. Там происходили столкновения между курдами и туркоманами (туркменами). В них вмешались местные коммунисты, или те, кто называл себя коммунистами, и стали сводить счеты со своими политическими противниками, «реакционными элементами». В Мосуле были убиты сотни баасиcтов. Касем подавил волнения силой.
Но коммунисты и их союзники осуществляли террор против политических противников и посредством возглавлявшихся полковником Махдауи революционных трибуналов, через которые прошли сотни, другие говорят – тысячи людей. Многие были казнены.
Опасаясь коммунистов и не доверяя им, иракский диктатор начал их преследовать. Некоторые из них были приговорены к смертной казни. Но пока сохранялся этот режим, коммунисты не решались открыто выступить против него.
Коммунистический террор в Ираке не вызвал никакого отклика, ни одного слова осуждения или неодобрения ни в одном советском издании.
Расплата пришла и в арабском мире, где усилиями и западной, и насеровской пропаганды образ коммуниста слился с карикатурой «мясника-убийцы», в том числе в самом Ираке.
Летом 1961 года возник кувейтский кризис. В связи с событиями в Персидском заливе, произошедшими летом 1990 – зимой 1991 года, нелишне вспомнить тогдашнюю позицию правительства СССР по отношению к Кувейту.
