«В настоящее время никто, кроме меня лично, не интересуется «моей» компартией, как и другими компартиями, – говорил работник ЦК КПСС еще накануне августа 1991 года, – просто нет таких людей, которые связали бы с ними свою жизнь и свои интересы. Руководство ЦК сейчас занято совсем другими делами. Арабскими, турецкими, иранскими коммунистами овладевает чувство безнадежности, неопределенности».
Распадающийся Комитет солидарности, кое-кто из арабистов, тюркологов, иранистов из советских органов информации и научных и учебных центров, преподавателей из рухнувшего Института общественных наук – вот все, кто интересовался зарубежными коммунистами.
После августа 1991 года коммунисты остались наедине со своей судьбой, со своим отчаянием.
Для многих и крушение коммунистических идеалов, и распад «социалистического содружества», и кризис советского общества, и потеря реальных, живых контактов с кем-либо в России, других республиках бывшего Советского Союза – все это было страшным ударом, тяжелейшим испытанием в жизни. Раньше на самых независимых из них падал отблеск великой Страны Советов, руководимой компартией. Все было ясно: несмотря на все трудности и ошибки прошлого, Советский Союз возглавлял победное шествие народов к лучезарному будущему человечества, к коммунизму. Свой вклад, скромный, но самостоятельный, с учетом национальной специфики, в этот всемирный процесс вносили и арабские, турецкие, иранские коммунисты.
Прежняя система ценностей рухнула. Коммунисты в странах Ближнего и Среднего Востока должны были искать свое место в обществе, свое лицо, новые идеалы.
Остановимся на мгновение. Отвлечемся от холодного исторического анализа. Вспомним: среди арабских, турецких, иранских коммунистов было немало тех, кто жил революцией и для революции, во имя всеобщей справедливости так, как они ее понимали. Они были искренними не только на словах. Сотни и тысячи прошли через тюрьмы, концлагеря, пытки. Многие кончили жизнь на эшафоте. Идеалисты? Да. Совершали ошибки, порой страшные ошибки? Да. История как бы отвернулась от них? Да. Но будем относиться к ним с глубочайшим человеческим уважением, которого они заслуживают.
Нигде, ни в одной арабской стране коммунисты даже близко не подходили к тому, чтобы применить на практике свои догматы, внедрить «советский опыт». Что было бы с Египтом или Сирией, приди там коммунисты к власти, можно только фантазировать. Но была одна арабская страна, где советский пример оказался столь заразительным, что молодые революционеры, вышедшие из Движения арабских националистов и взявшие здесь власть, попытались его скопировать. Речь идет о Южном Йемене!
Глава 5
Экзотический аравийский цветок
Живут тут сарацины, почитают Мухаммеда, а христиан ненавидят. Много тут городов и замков и есть пристанище, куда приходят суда с товарами из Индии; много купцов приходит сюда… Султану аденскому большой доход и много пошлины с судов и купцов, бывающих здесь.
Марко Поло
Враждебность имама Яхьи к англичанам, захватившим еще в XIX веке южную часть Йемена, была основой советско-йеменского сотрудничества в 20–30-х годах. И после Второй мировой войны «друзьями» СССР становились любые враги Великобритании на Ближнем и Среднем Востоке, кем бы они ни были: антибритански настроенные сионисты в Палестине или средневековая теократическая деспотия в маленьком, далеком и отсталом Йемене. Других объяснений, почему СССР согласился построить сравнительно крупный по местным масштабам и дорогой порт в Ходейде, нет. Правда, возможно, были планы использовать его в будущем как базу для военно-морского флота, но документальных свидетельств такого предположения у автора нет. В политических декларациях СССР поддерживал антибританскую позицию имама Яхьи.
В 1955 году был заключен Договор о дружбе между Йеменом и СССР, а через год – торговое соглашение. Наследный принц аль-Бадр посетил Советский Союз в 1956 году, раздавая в качестве сувениров мешочки с великолепным йеменским кофе.
Строительство порта в Ходейде было завершено в 1961 году. Имаму было отправлено какое-то количество оружия времен Второй мировой войны. В Йемен прибыла группа советских военных инструкторов.
Революционный переворот 1962 года привел к установлению республики, а затем и к гражданской войне. Последовало открытое вмешательство в йеменские дела Египта, направившего в Йемен 70-тысячную армию, на стороне республиканцев, и Саудовской Аравии – на стороне роялистов. СССР оказывал поддержку и египтянам, и республиканскому режиму Абдаллы ас-Саляля.
После поражения в арабо-израильской войне 1967 года Египет начал выводить войска из Йемена, отказавшись от вмешательства в аравийские дела в обмен на финансовую помощь Саудовской Аравии. В ноябре 1967 года ас-Саляль был свергнут, власть взял президентский совет. В декабре 1967 года египтяне оставили Сану, роялисты осадили ее, но не смогли захватить. В ноябре– декабре 1967 года Советский Союз организовал воздушный мост для переброски оружия и снаряжения в осажденную Сану. Некоторые полагают, что это сыграло решающую роль в сохранении республиканского режима. Но есть и другие мнения.
К.М. Труевцев205. Я был в Сане во время блокады в 1967 году, когда республиканский режим устоял. Но наша помощь не сыграла решающей роли. Главным фактором был баланс между основными племенными объединениями, которые уразумели, что для них лучше слабая республика, чем сильный монарх на троне.
Мир, прерываемый военными переворотами, вернулся в Северный Йемен. Сотрудничество Советского Союза с этой страной – военное и экономическое, в деле подготовки кадров, в медицинской области – продолжалось. В 1984 году был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве.
Пока шла война в Северном Йемене, разгоралась антибританская вооруженная борьба в Южном Йемене. Египет, а вслед за ним и Советский Союз сделали ставку на Фронт освобождения оккупированного Южного Йемена (ФЛОСИ), но к власти пришел его конкурент – Национальный фронт, выросший на базе Движения арабских националистов и принимавший все более радикальную левую окраску. Его руководители решили «не помнить зла» и после установления дипломатических отношений с Советским Союзом выразили готовность к тесному с ним сотрудничеству. Вскоре советские корабли получили льготы в гавани Адена, а самолеты – в аденском аэропорту.
Междоусобная борьба в руководстве Национального фронта завершилась свержением президента Кахтана аш-Шааби и победой левых. Группа радикально настроенных лидеров в разных вариантах и сочетаниях вела страну все дальше влево, перенимая все советское – от пения «Интернационала» до института политработников в вооруженных силах, коммунистическую идеологию, политические структуры, включая партийные, и экономические организации.
Южный Йемен стал Народной Республикой Йемен, а затем Народно-Демократической Республикой Йемен. Национальный фронт, объединившись с небольшой группой коммунистов, во главе которой стояли братья Баазибы, и баасистов, превратился в партию. Только под советским нажимом она была названа не коммунистической, а социалистической. Южный Йемен стал «любимым дитятей» международного отдела ЦК КПСС, и не только его.
