Шло освоение советским военным флотом Мирового океана. Появилась американская угроза СССР со стороны Индийского океана, где стали крейсировать подлодки, вооруженные «Поларисами», «Посейдонами», а затем «Трайдентами». Все более расширялись связи СССР с африканскими странами. В этих условиях стратегическое значение Адена было слишком очевидно, чтобы им не воспользоваться, тем более что лидеры Южного Йемена добровольно выражали готовность к самому широкому сотрудничеству.
Правда, среди руководителей Южного Йемена согласия не было, но не по вопросам сотрудничества с СССР. Был выброшен из руководства премьер-министр Мухаммед Али Хейтем, убит в кровавой междоусобице президент Салем Рубейя Али. Президент и генеральный секретарь Йеменской социалистической партии Абдель Фаттах Исмаил в октябре 1977 года подписал Договор о дружбе и сотрудничестве с СССР. Он был одним из немногих арабских лидеров, которые поддержали советские действия в Афганистане.
В феврале 1979 года руководство Южного Йемена пошло на авантюру, начав военные действия против Севера в надежде повторить вьетнамский вариант и поставить Советский Союз перед свершившимся фактом. Но революционное движение, инспирированное с Юга, не пустило на Севере прочных корней, а США и Саудовская Аравия отреагировали быстрыми поставками оружия и советников Северному Йемену. В конце концов два Йемена пришли к необходимости воздержаться от военных действий и вернуться к прежним границам. В Южном Йемене это вызвало усиление власти премьер-министра Али Насера Мухаммеда, смещение и высылку из страны Абдель Фаттаха Исмаила.
Но Исмаил смог вернуться и, опираясь на своих многочисленных сторонников, бросить вызов Али Насеру Мухаммеду. Соперничество взорвалось кровавой междоусобицей.
«Несмотря на весьма близкие – ближе, чем с любым другим арабским государством, – отношения с НДРЙ, где находилось около 500 советских военных советников и в разное время от 1,5 до 4 тыс. гражданских специалистов, мы оказались не в состоянии серьезно повлиять на ход событий в этой небольшой стране, – пишет К.Н. Брутенц. – Эпопея Южного Йемена демонстрирует, как далеко, в какие глухие уголки «третьего мира» добиралась в те годы левая волна и как она разбивалась о твердь отсталых, неподходящих условий. И наконец, эта эпопея свидетельствует: советская политика, представлявшаяся тогда совершенно естественной и логичной в рамках схемы «наступление социализма и поддержка естественных союзников», оказалась неадекватной, можно даже сказать, утопичной, она переоценила и собственные возможности, и потенциал революционных националистов…
День 13 января 1986 года в здании ЦК ЙСП начался как обычно. К 11 часам утра – времени начала заседания политбюро – стали съезжаться его участники. Без десяти одиннадцать они уже заняли свои места: ждали Али Насера Мухаммеда. Как обычно, ближе к 11-ти во двор въехала автомашина Генерального секретаря и, как обычно, в комнате заседания появился Мубарак Салем Ахмед, начальник его охраны, неся кейс Мухаммеда и термос с чаем. Но, подойдя к столу, за которым обычно сидел генсек, и поставив на него термос, охранник выхватил из кейса автомат и открыл огонь по сидящим. К нему присоединился стоявший в дверях другой охранник Мухаммеда. Погибли члены политбюро Антар, министр обороны Касем, председатель контрольной комиссии Али Шайи. Я сам видел потом изрешеченные пулями стены – своего рода памятник этой бойни. Одновременно подошли к берегу катера, обстреляли ряд городских объектов, в том числе дом Исмаила, и вступили в дело более 500 вооруженных сторонников Мухаммеда из его родной провинции Абъян, которые были тайно введены в Аден и укрыты в губернаторском комплексе. Сам же Мухаммед ждал развязки в 70 километрах от Адена.
Но плану Мухаммеда не суждено было осуществиться прежде всего из-за осечки убийц. Исмаил, раненный в ногу Бейд и С.С. Мухаммед (будущие генсек ЦК ЙСП и его заместитель) уцелели и с помощью собственных охранников ускользнули, забаррикадировавшись в одной из комнат… откуда Исмаил по телефону сообщил о случившемся военным. Затем через окно они выбрались на улицу, и Исмаил сел… в бронетранспортер, который вскоре был сожжен. Исмаил, считается, погиб, но тело его так и не нашли.
В городе завязались ожесточенные бои, которые продолжались почти две недели и привели к большим разрушениям и жертвам. Мухаммед проиграл и с группой сторонников бежал за границу.
…Террористическая акция Мухаммеда застала нас врасплох. Такого от него мы не ожидали»206.
Советское руководство действительно было захвачено врасплох, хотя накануне событий об их возможности кричали мальчишки на улицах Адена. «Этого не может быть, потому что не может быть никогда». Только что пришедший к власти Михаил Горбачев был занят другими делами. В Москве некому было принимать решения. В течение почти двух недель стороны избивали друг друга. Тысячи человек были убиты и ранены.
Обе стороны были дружественно настроены к Советскому Союзу. Советских граждан никто не трогал. В конце месяца эвакуированные советские советники начали возвращаться, из СССР стали перебрасывать по воздуху срочную помощь. Советская военная делегация посетила Аден в марте, а новый генеральный секретарь Йеменской социалистической партии Али Салем аль-Бейд выступил на XXVII съезде КПСС и встретился с Горбачевым. Все как будто возвращалось на круги своя. Разобраться в южнойеменских делах было поручено Егору Лигачеву, которому опять-таки было некогда. Никаких серьезных выводов в Москве не сделали.
Йеменская Арабская Республика считалась прозападным государством. Ей оказывали помощь – финансовую, денежную и военную – и Саудовская Аравия, и США. Увеличение поставок помощи и снаряжения произошло после военного столкновения с Южным Йеменом. В марте 1979 года США направили за саудовский счет на 300 млн долларов оружия Северному Йемену. Но уже в конце лета 1979 года ЙАР заключила соглашение о поставках вооружений и с Советским Союзом. Сана хотела вести независимую игру, и старые дружеские связи с СССР оставались ее козырной картой во взаимоотношениях и с Саудовской Аравией, и с США.
Новое руководство НДРЙ во главе с Салемом аль-Бейдом, видя социально-экономический тупик, в котором оказалась страна, и правильно оценив стремление СССР снизить свои обязательства по отношению к Южному Йемену, решило пойти на объединение с Севером. Это было трудное решение. Но процесс объединения пошел быстро. Он облегчался тем, что у власти на Юге стояло много выходцев с Севера, а на Севере – много южан.
Объединение Йемена, да еще такими темпами, было неожиданным даже для советских специалистов-арабистов. Могу предположить, что отдельные деятели и внешнеполитические структуры Советского Союза, ориентированные на Южный Йемен, оказывали посильное сопротивление этому процессу. Но реальных препятствий они не создавали да и не могли создать.
Объединение Йемена, несомненно, сняло ту идеологическую и политическую обузу, какой стал для СССР южнойеменский режим, сохранив плюсы традиционных дружеских отношений по государственной линии, которые существовали с двумя Йеменами. В условиях прекращения холодной войны те военные льготы, которые были у СССР в Адене, теряли свое значение. Проиракскую позицию, занятую йеменским руководством во время кризиса в Персидском заливе, Москва просто игнорировала. Традиционное невмешательство в межарабские противоречия стало для нее внешнеполитической аксиомой.
