— Конечно, — разрешила ей мама. — Я скоро вернусь.
— Знаешь, — сказала Тюлиньке Нюссина мама, когда Нюсси убежала домой, — раньше я была очень придирчивая и, если к Нюсси приходили подружки, разрешала им играть только в детской. Боялась, что они устроят беспорядок или что-нибудь сломают. Даже вспомнить смешно. И мы с Нюсси постоянно ссорились. Зато теперь мы друзья. У нас вообще всё изменилось. Раньше я работала в магазине, а потом поняла, что домашняя работа мне больше по душе, и стала заниматься только ею. Помогаю, например, вести хозяйство одной женщине, которая работает в страховом обществе. И так кое-кому, кто обратится за помощью.
— Я непременно расплачусь с тобой за эту услугу, — сказала Тюлинька.
— И не думай, и не думай! — воскликнула Нюссина мама. — Ведь это совершенно особый случай, у тебя болит рука, и вообще…
— Тогда я не смогу обратиться к тебе ещё раз, если мне понадобится твоя помощь, — сказала Тюлинька. — Пожалуйста, не отказывайся, я уверена, что у тебя есть какое-нибудь заветное желание.
— Желание-то есть, — вздохнула Нюссина мама, — это краски. Я начала заниматься живописью. Когда-то только рисовала, а теперь пишу красками. Просто дня не хватает. К тому же я состою в правлении наших домов. Заменила там своего мужа. Оказалось, что женщины гораздо лучше мужчин разбираются в этих делах. Они лучше понимают, что нужно сделать и для дома, и для детишек. Между прочим, у тебя есть ваза для цветов?
— Конечно, — ответила Тюлинька. — Только цветы я купить не успела.
— Вот и хорошо, цветы тебе как новосёлу преподнесёт наше правление, ты только позаботься о вазе.
Вскоре стол был накрыт и всё было готово. Закончив работу, Нюссина мама ушла домой, а ей на смену пришла мама Гюро.
— Добрый вечер! — сказала она. — Простите, что я задержалась. Тюлинька, я хочу помочь тебе накрыть стол.
— А у нас уже всё готово, — сказали Гюро и Тюлинька в один голос.
Увидев накрытый стол, мама даже ахнула и поинтересовалась, когда же они успели всё сделать.
— Это не мы, это тётя, которая умеет всё на свете! — сказала Гюро.
Мама и Гюро
Одно событие так быстро сменяло другое, что Гюро не успевала даже как следует о них подумать. У Тюлиньки были гости, и от правления ей преподнесли замечательные цветы, так что она не зря заранее приготовила вазу с водой. А на другой день Гюро ходила с ней к врачу, который назначил лечение и велел Тюлиньке не перегружать себя непривычной домашней работой. Но это Тюлинька знала и без врача и не хотела лечиться.
Однако всё это только чуть-чуть занимало мысли Гюро. Она думала совсем о другом. Как-то вечером, когда они с мамой вернулись из Тириллтопена в пансионат, Гюро сразу же легла спать. Вскоре в дверь постучали, и вошла хозяйка пансионата.
— Гюро уже спит? — спросила она.
— Да, — ответила мама. — Ей приходится слишком рано вставать, и она устаёт от этих поездок.
— Мне надо поговорить с вами, — сказала хозяйка. — Я очень рада, что вы прожили у нас уже почти месяц, но теперь вам надо подыскать себе какое-нибудь другое жильё. К сожалению, на следующий месяц я сдала вашу комнату.
— Что же нам делать? — воскликнула мама. — А я думала, что мы сможем жить здесь, пока я не получу место дворника.
— Я вас понимаю, — сказала хозяйка, — но ведь вы знаете, что у нас не положено жить с детьми. Конечно, Гюро хорошая девочка и ведёт себя очень тихо, никто из жильцов на неё не жалуется, но зато многие просят меня принять в пансионат и их знакомых с детьми. И пока вы здесь живёте, у меня нет оснований отказывать другим. Я попала в очень трудное положение и надеюсь, вы правильно поймёте меня.
— Да, конечно, — вздохнула мама, — я вас понимаю. Видите ли, на днях должно решиться, получу ли я место дворника в Тириллтопене в корпусе «Ц». И пока это неизвестно, я держала это в секрете от Гюро.
— А может, вы согласитесь на какую-нибудь другую работу? — спросила хозяйка. — Сегодня, например, я прочла в газете, что здесь, в центре города, в одном доме требуется дворник. Поинтересуйтесь насчёт этого места.
— Я непременно узнаю, — сказала мама. — Надеюсь, вы не откажетесь дать мне рекомендацию? Ведь вам понравилось, как я отремонтировала комнату, где жила Тюлинька.
— С удовольствием дам, — сказала хозяйка. — Наверно, кроме моей, у вас будут и другие рекомендации?
— Да, — сказала мама. — У меня есть рекомендация от столяра из Гампетрефа, и, кроме того, мне дадут рекомендации Тюлинька и дворник из её дома.
— Ну и прекрасно, — сказала хозяйка. — Вот вам объявление, о котором я говорила. Можете пойти туда в субботу, ведь вы в субботу свободны?
— Свободна, — сказала мама.
Хозяйка ушла, и Гюро ещё несколько минут делала вид, что спит. Сквозь ресницы она наблюдала за мамой и видела, что мама очень огорчена, хотя она и не плакала.
— Мама, — сказала Гюро, — ведь ты не виновата, что у тебя есть я.
— Ты не спишь? — удивилась мама и обняла её. — Я виновата только в том, что у нас до сих пор нет жилья, — сказала она. — Ты слышала весь разговор?
— Да, — ответила Гюро. — Мне тоже очень хочется жить в Тириллтопене.
И это была чистая правда. Теперь ей всегда хотелось в Тириллтопен, и она редко вспоминала о Гампетрефе и о том, как там было. Теперь она мечтала только о Тириллтопене.
— Если бы меня взяли дворником в корпус «Ц», нам бы дали точно такую же квартиру, как у Бьёрна, — сказала мама. — Мы с Бьёрном помогали бы друг другу, он заменял бы меня в мой выходной день, а я — его. Бьёрн развёлся с женой, но у них есть сын, и ему хочется почаще с ним видеться. Они любят ездить за город, где у Бьёрна маленький домик.
— А что такое «развелись»? — спросила Гюро.
— Это значит, что они больше не живут вместе, — сказала мама. — Так бывает — сперва двое людей женятся и живут друг с другом, но потом, обнаружив, что им вместе плохо, разъезжаются, чтобы каждый мог жить по-своему. Их дом Бьёрн оставил жене и сыну, а сам устроился дворником, чтобы иметь квартиру. Раньше он работал машинистом на большом пароходе, но теперь он не хочет уходить в плавание, чтобы иметь возможность почаще видеться с сыном.
Гюро задумалась, ей было интересно, поднимал ли Бьёрн своего сына к самому потолку, как её.
— Только, наверно, это место отдадут мужчине, — вздохнула мама. — Они боятся, что я не справлюсь с такой работой.
— Кто они? — полюбопытствовала Гюро.
— Они — это правление, которое управляет этими домами, — сказала мама.
— Значит, в этом правлении и Нюссина мама, а она знает, что ты всё умеешь, — сказала Гюро.
— Кроме неё там есть и другие люди, — заметила мама. — Давай-ка лучше спать: утро вечера мудренее. В субботу мы с тобой узнаем насчёт того места, о котором написано в газете. Я пойду куда угодно, где меня возьмут, иначе мы с тобой останемся без жилья.
