Она только шмыгнула носом и послушно уселась на пол между телефоном и папиным портретом. Мама ушла, и она осталась одна. «Только бы он не звонил! Только бы не звонил! — подумала Гюро. И тут же раздался звонок. На этот раз Гюро не стала говорить «Алло, Тюлинька». Она сказала:
— Мама пошла отключать воду. Какой был номер квартиры?
— Что это ты, деточка, такое говоришь, ты же знаешь, где я живу.
— Нет, я забыла, — сказала Гюро.
— Вот так-так! Неужели ты меня не узнала? Это же я, Тюлинька! И добро пожаловать тебе в Тириллтопен! Неужели ты так долго разговаривала по телефону? У тебя всё время было занято.
Пришлось Гюро рассказать всё по порядку. Узнав, что случилось, Тюлинька сказала:
— Понимаешь, я звоню не из дома. Я сейчас в парикмахерской. Одна женщина позвонила, что не успеет к назначенному времени, и мне предложили прийти вместо неё, но, как только освобожусь, я — сразу к тебе. А теперь клади скорее трубку на место.
— Хорошо, — сказала Гюро.
Только бы никто не позвонил, пока не пришла Тюлинька! «Не звони… не звони…» — уговаривала Гюро телефон, но телефон её не послушал. Он тут же затрезвонил, и Гюро сняла трубку.
— У нас совсем пропала вода в кране, — начал голос, которого Гюро раньше не слышала. — Это что — авария? Новый дворник пришёл на работу? Никогда ещё не было такого безобразия! Только я собралась варить кофе, а тут — здрасте вам — в кране ни капли воды!
— Эрле отключила воду, — сказала Гюро. — Она скоро придёт.
Гюро положила трубку, и — надо же! — снова трезвон. На этот раз в трубке раздался мужской голос:
— Что там — отключили воду? Я стал под душ, и вдруг вода кончилась.
— Она скоро пойдёт, — сказала Гюро.
Она уже не знала, что и сказать.
Хоть бы Тюлинька поскорее приходила, или Бьёрн, или мама.
И снова звонок:
— Здравствуйте! Это новый дворник? — заговорил новый голос, на этот раз не сердитый и не такой требовательный.
— Да, — ответила Гюро. — Я только помогаю Эрле. Её сейчас здесь нет. Она, наверное, скоро придёт.
— Ага, — сказал голос. — Может быть, попросишь её зайти ко мне и посмотреть, что там с моим окошком? Никак не закрывается. Стряслось что-то.
— Ой! Оно что — выпало?
— Нет, нет, раму заклинило. Да что я говорю с ребёнком! Просто передай: это квартира шестьсот тринадцать.
— Шестьсот тринадцать, шестьсот тринадцать, — повторила Гюро. На этот раз она запомнит.
Тут пришла мама.
— Привет, — сказала она. — Ну что?
Звонила эта женщина?
— Нет, — помотала головой Гюро. — Но звонило много людей, и все спрашивали, правда ли отключили воду. И ещё звонила тётя из шестьсот тринадцатой квартиры. У неё рама стряхнулась и выпала, теперь окно не закрывается. Но это не та тётя, которая звонила первая. А потом позвонила Тюлинька, она в парикмахерской и скоро придёт, как только освободится.
— Вот это хорошо, — сказала мама. — Ты точно уверена, что первая женщина назвала номер четыреста с чем-то?
— Да, — сказала Гюро, — а дальше я не запомнила.
— Значит, придётся обойти все квартиры на четвертом этаже, — сказала мама. — Я захватила с собой прокладки и инструменты. Не огорчайся Гюро. Ты просто молодец и очень хорошая помощница. Пожалуйста, не волнуйся. Скоро и Тюлинька придёт, вот увидишь! Хорошо, что вдобавок ко всему не приехал ещё и мебельный фургон.
— Я пойду на улицу, — сказала Гюро и объяснила: чтобы сторожить фургон.
В каком-то смысле она сказала правду, но главной причиной был телефон. Гюро не хотела больше оставаться наедине с ним. Ни за какие коврижки.
— И вам тоже не надо, — сказала она Вальдемару и Кристине. — Не будем мы сторожить телефон, лучше посторожим мебельный фургон.
Вальдемар и Кристина с ней согласились, потому что совсем невесело сидеть поодиночке по своим комнатам в новой квартире, где вообще нечем заняться.
— Мы посидим на травке, — сказала Гюро, — и будем смотреть во все глаза. Будем сторожить, когда покажется мебельный фургон и Тюлинька. Как вы думаете, кто появится раньше?
Вальдемар думал, что мебельный фургон, Кристина — что Тюлинька, а Гюро про себя назвала автомобиль с мебелью возивом, потому что он где-то возится и возится и никак не едет.
— Вон едет автомобиль, — сказала Гюро.
Но это был не мебельный фургон, а машина, которая возит продукты, и он был доверху набит ящиками. Из машины вышел человек, достал ящик с молочными пакетами и бутылками лимонада и разной другой едой и скрылся в парадном.
— Эта машина развозит не мебель, а еду, — сказала Гюро. — Хоть бы он поскорее уехал, а то помешает подъехать мебельному фургону.
Пока Гюро сидела во дворе, Эрле обходила квартиры четвертого этажа, звоня в каждую дверь. В первой квартире ей открыла женщина. Эрле сказала:
— Я новый дворник и хотела только спросить, не у вас ли сломался водопроводный кран и требуется заменить прокладки?
— Нет, — ответила женщина, — не у нас. Но вы входите. Один кран у меня вызывает сомнения. Это в ванной. Он почему-то сам открывается.
— Это я починю попозже, — сказала Эрле. — Сначала мне нужно туда, где чуть не залило квартиру.
— Хорошо, — сказала хозяйка квартиры. — Только уж не забудьте про меня.
— Не забуду, — пообещала Эрле.
Она позвонила в следующую дверь, и там ей открыла девочка.
— С добрым утром, — сказала Эрле. — Меня зовут Эрле, и я ваш новый дворник. Есть дома кто-нибудь из взрослых?
— Нет. Мама на работе, а у меня простуда и высокая температура. Сейчас лето, а я должна лежать в кровати.
— Вот бедняжка! — пожалела девочку Эрле. — Это и правда обидно. Но ничего! Мама скоро придёт, вот увидишь.
— Она придёт в шесть часов, — сказала девочка. — Хочешь посмотреть на моего мишку?
— Я бы с удовольствием, но мне надо идти, меня вызвали в одну квартиру. Я постараюсь заглянуть к тебе попозже. А теперь беги в кроватку.
— Как жаль, что ты не можешь зайти сейчас, — сказала девочка. — Одной так скучно. Мама сказала, чтобы я никому не открывала, если будут звонить, а я вот открыла.
— Когда я снова приду, я дам три коротких звонка, чтобы ты знала, что это я.
За следующей дверью, куда позвонила Эрле, никого не было дома, а ещё следующую дверь ей открыла женщина.
