Млекопитающие не могут себе такого позволить, так как развитие детенышей представляет собой гораздо более сложный процесс, чем у рептилий. Образно говоря, млекопитающие «складывают все яйца в одну корзину», и их гены могут легко погибнуть. Для обеспечения выживания они активно защищают свое потомство от хищников, используя прочные социальные связи.
Рептилии не испытывают социальную боль, потому что им не нужно обеспечивать выживание других рептилий. Они терпеть не могут находиться рядом с сородичами и избегают этого – исключение составляют лишь моменты спаривания. Мозг млекопитающих устроен так, что им нравится компания и в одиночестве они могут чувствовать себя некомфортно. Когда млекопитающее отделено от группы сородичей, у него происходит синтез кортизола, что заставляет его воспринимать изоляцию как угрозу для выживания.
При этом жить в группе нелегко. Когда животное видит пищу, остальные сородичи тоже ее замечают. Когда животное пытается заполучить лакомый кусок, ему могут достаться болезненные пинки и царапины от товарищей. Мозг млекопитающего стремится избегать боли как от физических конфликтов, так и от голода, а также от социальной изоляции. Подобное балансирование возможно благодаря нейронным связям, сформировавшимся ранее на основе опыта.
Рептилии действуют на основе заложенного в них опыта предков, тогда как млекопитающие исходят из собственного практического опыта – в их мозге формирование нейронных связей происходит в результате взаимодействия с окружающим миром. У них есть для этого время, поскольку в период раннего развития они находятся под защитой взрослых особей. Конечно, для обеспечения выживания вида каждая молодая особь должна научиться избегать опасностей, когда выйдет из-под опеки матери. Каждое животное учится на своем хорошем или плохом опыте.
У обучения методом проб и ошибок свои недостатки. Чтобы узнать, какую опасность представляет собой лев, необязательно попадаться ему в лапы – после подобного урока шансы выжить совсем невелики. Вместо этого млекопитающие опираются на возможности социального обучения. Если молодая зебра отходит слишком далеко от стада, мать кусает ее и болевые ощущения начинают ассоциироваться именно с отделением от остальных. Чувство голода также возрастает во время, когда матери нет рядом. В мозге молодого млекопитающего формируется связь между сепарацией и болью до того, как ситуация может стать опасной.
Кроме того, у млекопитающих есть зеркальные нейроны, способные отражать боль и приятные эмоции других. Потерявшийся малыш чувствует панику матери, когда она его находит; молодые животные чувствуют панику своих товарищей при приближении хищника. В результате отзеркаливания выстраивается связь между сепарацией и кортизолом, между нахождением в группе и прекращением синтеза кортизола. Процесс отзеркаливания помогает молодым животным научиться поведению, которое применяют другие, чтобы избежать угрозы. Таким же образом социальное обучение помогает мозгу человека научиться негативному мышлению у окружающих его людей.
Негативное мышление в действии
В момент опасности животное должно действовать без промедления. Всем хорошо известны реакции «спасаться бегством» и «сражаться», но стратегии «замереть на месте» и «подчиниться социальному доминированию» не менее важны. Остановимся подробнее на каждой из этих стратегий, поскольку это основной набор инструментов млекопитающих. Вы узнаете, как каждую из этих стратегий человеческий мозг может связать с негативным мышлением.
Сражаться
Естественная реакция на угрозу – отступить. Сражаться – противоположная стратегия. Человек приближается к тому, что ему угрожает. Благодаря развитой коре головного мозга он способен защитить себя не только физически, но и вербально. Человек может использовать даже абстрактные понятия, например в ситуации опасности отказаться общаться с обидчиком напрямую, обвиняя абстрактных «недоумков, которые всем руководят». Человек научился усмирять собственную агрессию и находить другие способы борьбы с потенциальной угрозой.
Борьба может показаться источником стресса, но, когда животное подвергается атаке, активное сопротивление, напротив, становится для него избавлением от стресса. Конечно, физическая борьба сопровождается риском травмы или боли. Именно поэтому животные дерутся, только когда у них не остается иного выхода или когда они уверены в своей победе. В обществе словесная перепалка тоже может привести к травме и боли, из-за чего велик соблазн опираться на обобщения типа «они кучка недоумков». Подвергшись нападкам, человек может начать оперировать подобными обобщениями и в какой-то момент даже испытать от этого облегчение. Однако если прибегать к этому приему постоянно, скорее всего, произойдет изменение нейронных связей, из-за которых возникнет чувство, будто человек подвергается нападению.
Бывают случаи, когда сражаться – единственный возможный вариант. Представьте себе львицу, которая не ела несколько дней. Когда она наконец поймала газель, ее добычу захотела украсть стая гиен. Будет ли львица сражаться за свою добычу? Если она окажется побеждена, ее маленьких львят, скорее всего, ждет смерть. Но если она не станет бороться за добычу, у нее пропадет молоко и львята опять-таки будут обречены на голодную смерть. Львица не формулирует все это вербально – просто электрические импульсы у нее в мозге текут по тем нейронным цепочкам, которые у нее есть. Выброс кортизола происходит в любом случае: и при ожидании боли от драки, и при ожидании боли от того, что она откажется драться. Одна из нейронных цепочек стимулирует синтез кортизола в меньшем объеме, и львица выбирает меньшее из зол. Когда кажется, что сражаться лучше, чем спасаться бегством, в организме происходит выброс адреналина и тестостерона, и львица бросается навстречу опасности, вместо того чтобы убегать от нее.
Животные сражаются, когда ожидают, что полученная выгода превысит вероятную потерю. Значительная выгода ожидается в тех случаях, когда речь идет о потомстве, будь то защита детеныша или победа над соперником в борьбе за самку. Обычно драке предшествует явление, которое биологи называют демонстрацией, – оно стимулируется намерением сражаться. Животное с целью устрашения показывает сопернику свой размер и «оружие», пытаясь обратить его в бегство. Часто это срабатывает, так что даже люди иногда прибегают к этому приему – просто чтобы порисоваться. Но всегда есть вероятность, что соперник не устрашится, а, наоборот, бросится в атаку, так что животное, демонстрирующее свой грозный вид, должно быть готово к настоящей драке.
Животные тщательно выбирают, в каком случае они вступят в драку. Согласно результатам исследований, это происходит, только когда они ожидают, что победят. Они точно оценивают свою силу по сравнению с другими. Этот навык формируется в юности, когда они играют с сородичами, а также в процессе наблюдения за родителями: в каких случаях те решают атаковать, а в каких – укрыться в безопасном месте. В игре молодое животное пробует свои силы и сравнивает себя с другими. В результате естественного отбора выжить смог мозг, способный эффективно проводить социальные сравнения. Социальное сравнение становится основным навыком выживания.
