– Все в порядке, Штайс. Когда за стенкой машинное отделение, мне намного лучше думается. Вот если бы там был гальюн, тогда конечно.
– Гальюн? – Судовладелец озадаченно почесал макушку. – Гальюны у нас не такие уж шумные, сэр.
– Да я не об этом, – махнул рукой Колин. – Просто когда представляешь, что каждые пятнадцать минут прямо за стеной кто-то снимает штаны... – Дзефирелли покачал головой. – Впрочем, боюсь, ты можешь понять меня превратно. Кстати, у тебя ужин как обычно?
– А вы помните, сэр? – удивился Штайс.
– Конечно, дружище. Помимо времени ужина я помню имена всех хороших людей, которые мне помогали.
– Что вы, сэр, – смущенно замахал руками судовладелец. – Это не я вам, это вы мне помогли! Я ваш вечный должник, сэр!
– Ладно, не будем считаться. Как там моя охрана, не спит?
– Нет, сэр. Ваши ребята как всегда на высоте. По-моему, они никогда не спят. – Штайс помолчал, а затем осторожно добавил: – И уже совсем другие лица…
– Время меняет людей, изменяет лица, Штайс, – нехотя бросил Колин. – Мне еще предстоит кое-что обдумать до ужина, так что будь добр, проследи, чтобы меня не беспокоили.
Дзефирелли специально сказал это, чтобы закончить никчемный разговор. Штайс, несмотря на его безотказность, был не в меру любопытен и болтлив.
Когда судовладелец наконец ушел, Колин со вздохом опустился на узкую койку и, чтобы не терять времени даром, решил проверить несколько инфор мационных узлов.
Настройки почтовых служб уже были занесены в приемник, и ему оставалось только нажимать кнопки.
Сообщений, как всегда, было много. И, как всегда, большая их часть не представляла собой ничего интересного, однако проскочившее знакомое имя заставило Колина задержать дыхание и медленно прочитать донесение еще раз.
Это был отчет информатора Дженни Костакис с планеты Кортиси, которая докладывала, что с ней на контакт вышел незнакомый человек в форме сотрудника одного из отделов Федеральной налоговой службы, а именно – инспектора по долгам и недоимкам.
Далее следовало подробное описание этого человека. Среднего роста, возраст – под пятьдесят, но в хорошей форме. При себе имел специальный пистолет, типичную шпионскую машинку.
Этот человек оставил свой телефон и передал на словах, что привез привет от Ника Ламберта.
«Неужели Ник Ламберт жив? А если жив – это ведь прямая наживка, – рассуждал Колин. – С другой стороны, похитители Ника не станут считать меня таким уж тупицей. Не думают же они, что я попадусь на такой дешевый трюк. Что сорвусь с места и, поставив на лоб радиомаяк, понесусь им навстречу? Нет, тут что-то другое».
Мысль Колина заработала с необычайной скоростью. Так было всегда, когда он предчувствовал какой-то прорыв. И хотя случалось, что чутье его подводило, но такое происходило не часто.
Через пять минут он уже составил сложный маршрут для своего послания, чтобы запутать поисковые системы врагов.
Оставалось только наговорить ответный файл. Колин запустил на приемнике команду «Запись» и произнес:
– Привет, парень. Буду рад увидеться с тобой. Координаты встречи получишь на станции «Хорст» у старшего бармена. Расположение самой станции найдешь в транспортной базе данных.
Еще раз прослушав сделанную запись, Дзефирелли убрал все посторонние шумы, по которым можно было определить, где она делалась.
Затем нажал кнопку «Отправить», и файл тут же выскользнул в эфир, а еще через минуту пришел на конечное приемное устройство.
70
После плотного обеда вся команда уиндера «Сайрус» пила чай со сливками. Впрочем, полной уверенности в том, что это был именно чай, у Найджела Вершина не было, однако он пил вещи и похуже, поэтому не особенно обращал на такие пустяки внимание.
– Похоже на листочки пампинового дерева, – заметил Бунзен, прикончив шестой стакан.
– Откуда такие познания? – поинтересовался Сайд.
– Когда-то хотел стать менеджером в продуктовом отделе магазина. Ну и жрал все подряд, чтобы лучше разбираться в товаре.
– Деньги где брал?
– А я бесплатно. – Бунзен оставил пустой стакан и откинулся на спинку стула. – Моя тогдашняя подружка хотела за меня замуж, а у ее папаши было четыре магазина в городе, ну и он поставил мне условие – работать в его бизнесе. Поначалу я был не против, но потом подумал: а какого хрена я в свои двадцать четыре года получу сразу и семью, и сытую кормушку? Мир большой, и в нем столько интересного. В общем, бросил я это дело и нанялся в порту на судно и с тех пор веду жизнь свободного человека.
– И ни разу не пожалел? – поинтересовался Хильке, который выуживал из пластиковой банки кусочки засахаренных орехов.
– Жалел, конечно, – легко признался Бунзен. – Когда с деньгами туговато становилось, почти всегда жалел и вспоминал бесплатную жратву и подружку. Хорошая была девушка.
– Ты кончил обедать? – как бы между прочим спросил Вершин.
– Да, босс.
– Тогда иди в кабину, а то я не слишком доверяю вашим автопилотам.
– Почему «вашим»?
– Ну, я имел в виду вообще...
– Если вообще, то у меня через два часа смена закончится.
– Я помню. Подменю тебя до вечера, а потом Сайда поставим.
– Тогда пусть со стола убирает Хильке, – тут же выдвинул условие Сайд. – А я пойду спать.
– Иди, – согласился Вершин, и в этот момент в его кармане заиграл мелодию телефон, что означало прибытие почты.
– Нам письмо! – объявил Бунзен, поднимаясь из-за стола.
– Не вам, а мне, – поправил его Найджел и, достав трубку, прослушал файл.
Члены экипажа постарались по лицу Найджела угадать смысл послания, однако из этого ничего не вышло. Лицо Вершина было непроницаемым.
– Бунзен, найди в базе координаты станции «Хорст».
– Просто так или для дела?
– Конечно же просто так, – ответил Вершин.
– Двинем туда, что ли?
– Двинем, причем прямо сейчас. И посчитай, сколько для этого перехода нам понадобится времени.
– О'кей, босс, – ответил рулевой уже из кабины.
Вершин вошел следом за ним и перепроверил полученные Бунзеном результаты. Получалось восемнадцать часов, и Найджел тотчас составил ответ и отправил его по обратному адресу, который указывал на безымянный информационный узел.
– Чувствую, закрутились у нас делишки, – заметил Бунзен, не поворачиваясь.
– Что значит закрутились?
– Ну я, конечно, не в курсе, босс, но, когда мы спешим по какому-то важному делу, у меня просто спину муражит, а вот если просто так идем, без видимой цели, то настроение никакое. Тока жрать да спать. Паутина, одним словом.
