ЧАСТЬ III. Половое воспитание
Глава 1. Мифы и реальность полового воспитания
«Откуда я взялся?» — примерно в пять лет этим вопросом задается любой ребенок.
В ответ обычно звучит что-то очень простое и краткое, типа «у мамы из животика», и разговор бывает исчерпан. Разве что еще ребенок может спросить, как когда-то спросил мой старший сын:
— А почему я тогда не грязный? Я опешила, но быстро нашлась:
— Тебя помыли.
И он на этом успокоился.
Однако сейчас настойчиво пропагандируется так называемое «сексуальное просвещение». И некоторые люди верят, что чем раньше их дети будут знать о данной стороне жизни, тем лучше. А потому покупают соответствующие пособия, после чего, зачастую, уже не дожидаясь дальнейших вопросов сыновей или дочек, спешат восполнить вполне естественные пробелы в их знаниях. Говорят, некоторые особо «прогрессивные» папы даже смотрят с детьми эротические фильмы. Дескать, пусть привыкают! Что тут такого особенного?
Правда, у многих родителей просветительский запал быстро сходит на нет, потому что с их чадом начинает твориться нечто странное.
Секспросвет вреден для здоровья
— О нет, что вы! Мы эти книжки мигом убрали, а то с нашим Сашей (Ваней, Петей) после такого чтения никакого сладу не было, — не раз и не два приходилось за последние годы слышать мне и моим коллегам-психологам.
И действительно, на многих детей беседы «про это» оказывают растормаживающее воздействие. А попросту говоря, сильно возбуждают.
Впрочем, это неудивительно, ведь одна из отличительных черт нашей культуры — повышенная стыдливость (недаром застенчивость называют национальной русской чертой!). Разговоры взрослых с детьми о физической стороне любви у нас строго табуированы.
Вы никогда не задумывались, почему, например, в таком богатейшем языке как русский, на котором можно выразить практически любые оттенки чувств, нет нормальных, общеупотребительных слов для выражения физической любви, а есть только научные термины или мат? Неужели это случайно?
Нет, конечно. Язык — не просто набор словосочетаний и фраз. Он отражает религиозные представления народа, его философию, культурные особенности. И если уж даже язык так противится выводу сокровенной темы на поверхность, значит, это далеко не безобидно. Растабуирование, рассекречивание запретных тем ведет к психическим расстройствам. А для детей, которые по самой своей природе ближе к первоначалу, к истокам культуры, нарушение культурных запретов (табу) опасно вдвойне. Детская психика гораздо уязвимее, неустойчивей взрослой. Механизмы защиты еще не выработаны. Очень легко нанести ребенку травму, от последствий которой он может страдать потом всю жизнь.
Тем более, что сейчас многие дети и без того повышенно возбудимы. Врачи говорят, что это бывает последствием родов со стимуляцией, родовых травм, патологии внутриутробного развития. Кроме того, сказывается пагубное воздействие телевизора, компьютерных игр, обилие отрицательных и откровенно страшных впечатлений, от которых родители полностью оградить своих детей не в силах.
А при повышенной возбудимости ребенок не может надолго сосредоточиться; в школе у него возникают проблемы с учебой и с поведением. У таких детей часто не складываются отношения со сверстниками: они становятся либо скандалистами, либо шутами, над которыми потешается весь класс.
Зачем, ради чего еще больше подставлять их под удар? Прислушаемся к доктору медицинских наук С. В. Устиновой, специально изучавшей влияние сексуального просвещения на детское здоровье. «Ребенок, перегруженный сексуальной информацией, — утверждает доктор Устинова, — начинает жаловаться на трудное засыпание, прерывистый глубокий сон, головные боли или тяжесть в голове, дискомфорт в области сердца, учащенное сердцебиение, рассеянность, трудности с концентрацией внимания и т. д. При клиническом обследовании наблюдается дыхательная аритмия, склонность к тахикардии, в более тяжелых случаях — экстрасистолия, искажение суточного ритма пульса и артериального давления».
На данном этапе исправить положение еще возможно, но и то лишь при отсутствии у ребенка наследственных сердечно-сосудистых заболеваний (процент которых в последние годы неуклонно возрастает). Если же вовремя не исключить возбуждающую информацию — не только сексуальную, но и содержащую в себе элементы агрессии! — не наладить режим дня и не следить за правильным питанием детей, болезни переходят в хроническую стадию. «У многих подростков после ликбеза на сексуальные темы возникают серьезные сердечно-сосудистые заболевания», — пишет С. Устинова («Рабочая трибуна», 26 ноября 1997 г.).
Охранная функция стыда
Особенно опасно, когда сексуальным просвещением сына занимается мать, а дочери — отец.
Вот очень типичный случай. Одиннадцатилетняя Катя вела себя дома просто безобразно: закатывала истерики, демонстративно спала на полу, отказывалась причесываться, грубила так, что у взрослых «вяли уши», дралась.
— Да! Вот еще что... — в самом конце консультации припомнила мама. — Не знаю, может, это, конечно, нормально... во всяком случае, муж не видит тут ничего дурного, но меня все-таки настораживает... видите ли, Катюша прямо с ножом к горлу требует, чтобы он ее мыл в ванне. Меня прогоняет, а его зовет.
— Может, вы в свое время немного переусердствовали с сексуальным просвещением Кати? — осторожно поинтересовалась я.
И, как выяснилось, попала в «десятку». Они действительно переусердствовали. Причем просвещал Катюшу именно папа. Он вообще любил все новое и необычное.
В дальнейшем оказалось, что дело зашло уже довольно далеко. Девочка под предлогом игры в маленького ребенка норовила залезть в постель к родителям. А порой даже пыталась стянуть с отца трусы. Причем матерью эти выходки воспринимались как детские проказы (немного, впрочем, запоздалые по возрасту), а отец вообще не видел в таком поведении ничего странного!
— Нормальное детское любопытство, — пожимая плечами, говорил он. И спешил удовлетворить его очередным пособием по сексологии.
А восьмилетнего Леву уже собирались выгнать из школы за неуправляемость. Хотя школа была частной, из разряда дорогих, и дополнительные пятисот долларов в месяц, как вы понимаете, директору не помешали бы. Но престиж заведения был дороже, ведь Лева не просто безобразничал на уроках и хамил учителям. (Так, например, он во всеуслышание спросил одноклассника, зачем-то доставшего из портфеля деньги: «Ты чего? Решил на ночь Марию Антоновну то есть учительницу снять?»)
Все это было неприятно, но начальство терпело. Их добило другое. Однажды Леву застукали с другим мальчиком, где они стояли, запустив руки друг к другу в штаны. Лева честно признался, что инициатором столь необычного времяпрепровождения на школьной перемене был он, поскольку ему «захотелось». И не выказал ни стыда, ни даже намека на раскаяние. Как будто речь шла о чем-то столь же обычном, как, скажем, поедание на переменке бутерброда.
