— «Двенадцатый» — это Баллероне, — остановившись, пояснил сержант. — Урайцы часто пытаются ему мстить, но он не оставляет им шансов. Тому, что он делает, невозможно научиться — мы пытались много раз, но Баллероне не растиражировать… Идём те, я вам его покажу.
Заиль кивнул. Все, что здесь происходило, было ему интересно.
Раньше он знал о зенитчиках не больше, чем требовалось: там-то и там-то простреливаемая зона. Если бой идёт возле «Гинсборро», не попади под огонь своих. А тут, оказывается, существует целая военная машина, не менее сложная, чем эскадрилья.
— Вот он, красавец! — с гордостью произнёс Авенги, указывая сквозь распахнутые тяжёлые створки. Эта дверь вела в нечто напоминавшее тесную комнатку. В центре стояло огромное кресло с массой поворотных механизмов.
В кресле полулежал стрелок, лицо которого было закрыто широкой прицельной панорамой. Его ноги покоились на регулирующих педалях, которыми зенитчик заставлял вращаться прозрачный выпуклый потолок комнатки с вмонтированным в него сложным механизмом спаренной пушки.
Заиль поразился тому, что человек в этом симбиозе ничем не отличается от механических составляющих.
Движения Баллероне были выверены до последнего градуса. Его пушка то выдавала несколько коротких очередей кряду, а то вдруг перечёркивала длинной огненной трассой все видимое пространство, рассекая пополам зазевавшегося врага.
— Профессор… — снова произнёс Авенги.
— Да, — согласился Заиль. За работой Баллероне он был готов наблюдать не отрываясь. А ещё его за интересовало, как со дна этой маленькой комнатки выглядят проносящиеся мимо истребители. Ведь именно так и на него смотрели урайские артиллеристы, один из которых влепил снаряд в корму капитанского «вирнета».
Неожиданно где-то неподалёку раздался взрыв, похожий на громкий хлопок. Сержант Авенги сорвался с места и побежал вдоль галереи. Эдди бежал следом, стараясь не отставать.
Возле одной из дверей начальник смены остановился так же внезапно, как и сорвался на бег.
Тяжёлые створки были плотно сомкнуты, и до Заиля дошло, что это значило. Двери отсекали забортный вакуум в случае, если ракета пробивала купол из монокристаллического стекла.
— Капрал Штайц, — произнёс Авенги и приложил руку к холодным, словно каменные плиты, створкам, похоронившим его стрелка. На их матовой поверхности белой краской был выведен номер «26».
— Их напор ослабевает, сэр, — медленно повернувшись, сказал сержант. — Ребята сожгли уже не меньше полусотни урайцев… От ворот их гонят ваши, а здесь добавляем мы. Думаю, они скоро уйдут.
— Да, — согласился Заиль. Он снял наушники, вернул их Авенги и направился к выходу, уже не боясь громкого стука артиллерийских автоматов.
Только сейчас он заметил недалеко от лифта небольшой стол, за которым сидела четвёрка игравших в карты стрелков. На их потёртых куртках было написано «Резерв», а спокойствие выглядело напускным.
После каждого объявления по громкой связи они прерывали игру, а потом снова принимались играть без всякого интереса.
— Тридцать шестой — на пять тридцать — два борта, один уже битый. Восьмой, постарайся дотянуться — раненый «фош» прячется у антенной мачты.
Сопровождаемый звуками боевой работы, Заиль вошёл в лифт и нажал кнопку командного яруса.
38
Когда капитан Заиль вошёл в оперативный зал, полковник Сакеда беседовал с вернувшимся с оборонного задания Палетти.
Все ещё не остывший после боя Палетти сверкал глазами и тряс головой.
— Подожди, не дёргайся, сейчас отпущу, — говорил ему Сакеда, делая в оперативных планшетах какие-то пометки. Он оглянулся и увидел Заиля.
— Какого хрена ты прятался, Эдди? Я уже думал другого посылать!
— К зенитчикам поднимался — на двенадцатый ярус, — признался Заиль.
— О, эти зенитчики! — восторженно воскликнул Палетти. — Я к ним шесть урайцев загонял, и ни один не вернулся, Эдди! Ребята работают как часы!
— Чего ты тут распелся? — осадил его Сакеда. — Твоего Гурвича они чуть в стружку не извели, герои-зенитчики.
— Это наша ошибка, сэр. Парень молодой, увлёкся и на хвосте «фоша» зашёл в запрещённую зону, — объяснял Палетти, обращаясь к Заилю. — Ну, первому сунули десяток снарядов, Гурвичу только пара досталась. Наверное, дали бы и больше, но, видимо, опознали…
— Опознали… — неодобрительно пробурчал полковник. — Держи диск, Эдди. Пойдёшь в самый центр — к штабному судну.
— На абордаж взять? — попробовал угадать тот.
— Вот только давай без этих шуточек. Пока не время и не место… Чего ты на меня уставился? — спросил полковник солдата, подошедшего с подносом.
— Я хочу предложить капитану Заилю сигару, сэр!
— За каким ему твои сигары? Он же не курит! — закричал Сакеда, забыв, что противоречит своим недавним указаниям. — Ладно, — сказал он, понизив тон, и возвратился к прерванному инструктажу: — Тебе нужен не штабной корабль, а генераторная станция. Такая огромная сволочь, похожая на морскую рыбу хабанзон.
— Никогда не слышал о такой рыбе, — признался Заиль. Впервые за долгое время разговор с полковником стал его забавлять.
— Не важно, когда увидишь, поймёшь, что это за пакость. Так вот, её нужно убить самым жестоким из известных тебе способов. Она парализовала два наших крейсера и радарный центр. Теперь он на своих экранах вместо расчётных меток только двухмерные мультики показывает. Понимаешь, чем нам это грозит?
— Да, сэр, — серьёзно ответил Заиль. Базировавшийся на рейдере «Суамоту» радарный центр был глазами и чуткими ушами всей эскадры. Без него жизнеспособность группы резко падала.
— Понимаю, что это звучит непрофессионально, но, пожалуйста, Эдди, убей его, — ещё раз попросил Сакеда и от избытка чувств нечаянно сломал запасной диск.
— В стиле майора Гальяно, — сказал Заиль.
— Вот именно…
Эдди понимающе кивнул. Лейтенант Палетти уже не застал Гальяно, а Эдди Заилю, молодому тогда пилоту, посчастливилось увидеть знаменитого майора целых два раза.
Прославился Гальяно тем, что изобрёл собственный метод войны с урайцами.
Как-то патрулируя район в составе звена, он напоролся на урайский рейдер-разведчик и в результате короткой стычки остался один — троих его товарищей пушки рейдера превратили в конфетти.
Отчаяние лишило Гальяно осторожности, он бросился на рейдер в одиночку, выпустив все ракеты и поливая врага из пушек. Урайцы тоже не остались в долгу и шквальным огнём снесли упрямому примару плоскости и хвост.
Вот в таком усечённом виде и без единого снаряда в пушке Гальяно ушёл едва живым.
По случаю ему подвернулся рейдер отряда «Корсар» с абордажной командой на борту, и Гальяно с радостью навёл их на цель.
