— Наконец-то я вспомнил — парня у лифта зовут Бастиан… Ко мне никого не пускать, я занимаюсь делами.
— Да, сэр, конечно, — срывающимся голосом проблеяла секретарша.
— И ещё, Ирма… — Гумай сделал долгую паузу.
— Да, сэр!
— Трусики у тебя что надо…
Сказав это, полковник развернулся и исчез за дверями кабинета, а ошарашенная секретарша бессильно шлёпнулась на стул.
«Нет, ну полное безобразие — даже эта дура Ирма все знает! — сокрушался полковник, методично проверяя выдвижные ящики. — Конспираторы хреновы! Плохо я их учил — очень плохо».
Найдя наконец нужный ящик, Эренвой достал из-под двойного дна 24-зарядный «спот» и удобно пристроил его в специально вшитой пиджачной петле. Пистолет был плоский и одежду не оттопыривал.
«Небось Лео уже бежит ко мне во всю прыть, бедняжка», — подумал Эренвой и тотчас услышал в приёмной шум. В дверь постучали, показалась раскрасневшаяся физиономия Леонарда.
— Доброе утро, сэр! — радостно прокричал он.
— Привет, — махнул ему Эренвой. — Присаживайся, а то ты какой-то взмыленный. Бежал, что ли?
— Я взмыленный?! — Маленков нервно дёрнулся. — Я не взмыленный… Просто день сегодня какой-то жаркий — солнце вон как шпарит.
— Солнце сегодня да, — согласился Эренвой и, достав из шкатулки отсыревшую сигару, попытался её раскурить, — Шпарит… Слушай, — чуть не закашлявшись от дыма, произнёс он, — мне показалось, я видел в здании Зигмунда…
— Зигмунда?!! — воскликнул Маленков, и было непонятно, чего больше в его реакции — удивления или паники. — Откуда же здесь Зигмунд?
— Вот и я подумал: откуда здесь Зигмунд. — Полковник задумчиво посмотрел на слабый огонёк сигары и осторожно на него подул.
— Наверное, кто-нибудь просто похожий!
— Точно — такое случается, — согласился Эренвой. — Как там наш друг Дивар Кевиши?
— Умер, — быстро сказал Маленков.
— Умер? — удивился полковник, — Когда?
— Сегодня ночью в 3.26. Сильные судороги, и все…
Они помолчали. Сигара полковника наконец разгорелась, и он пускал к потолку безупречные кольца дыма.
— Ты знаешь, мне кажется, Ирма работает на урайцев, — задумчиво произнёс Эренвой.
— С-с… чего вы взяли, сэр? — Маленков даже подался вперёд: надо же, у шефа ещё столько ценной информации, и все это он унесёт с собой в могилу.
— Да ни с чего. Догадка просто.
Эренвой снова выпустил дым в потолок и заметил:
— Когда Фарбиндер появляется в нашем бюро, он всегда ставит свою серебристую «джельсину» возле служебного входа за кустиками. — Полковник указал пальцем на окно кабинета, из которого был виден служебный подъезд.
— А-а… вы с какого входа поднимались? — бесцветным голосом поинтересовался Лео.
— С главного.
— Тогда давайте пройдём в оперативный зал, тот, что на вашем этаже. У нас возникла проблема… э-э… Да, проблема при составлении одной из схем… сэр… Никак не решим, что должно быть раньше — детальная разработка или общее внедрение…
— Проблема? А здесь обсудить нельзя?
— Лучше в зале, сэр, ведь там все материалы. — Лео растянул губы в мучительной улыбке и склонил голову набок — собака да и только.
— Ну хорошо, пойдём в зал, — как бы нехотя согласился Эренвой и медленно поднялся из кресла, не вынимая изо рта сигары.
То, что Маленков примчался сюда, сбивая носки ботинок, да ещё нашёл повод вывести шефа из кабинета, говорило только об одном: заговорщики не успели провести ликвидаторов в комнату отдыха — смежную с кабинетом Эренвоя двухкомнатную квартирку, где он обычно дремал после обеда или ночевал, если случалось много работы.
В своё время квартиру с избытком наполнили мебелью, и теперь там было где спрятаться.
Когда они вышли в коридор, в нём не оказалось ни одного человека, и Эренвой вдруг подумал, что, возможно, его попытаются убрать прямо здесь. Однако, взглянув на Маленкова, понял, что не сейчас.
За бессвязной беседой, которую пытался поддержать Лео, они прошли до оперативного зала, и Эренвою вдруг стало немного жаль, что он уже никогда не будет стоять возле этого огромного круглого стола, организовывая очередной мозговой штурм.
— Прошу вас, сэр, вот сюда… — торопливо забегая вперёд, указал Лео. Находившиеся в зале сотрудники тотчас уловили правила игры и засуетились перед полковником, как будто он всё ещё был здесь самым главным.
«Ну конечно, ребята, ведь уже сегодня вы надеетесь увидеть меня в белых тапочках», — ухмыльнулся про себя Эренвой и вытащил изо рта погасшую сигару.
— Кто-нибудь, дайте мне огня, — произнёс он, и к нему тотчас бросились три или четыре человека. Эренвой заметил, какие у них растерянные лица.
Пока он прикуривал, из боковой потаённой дверки появился отлучавшийся Маленков. По тому, как светилась его физиономия, можно было понять, что он успел обделать все свои делишки.
— Таким образом, сэр, я хотел бы спросить вашего совета вот в этой ситуации, — твёрдым уверенным тоном произнёс Лео, указывая на разложенные на столе схемы, испещрённые разноцветными пометками.
— Интересная ситуация, — вникнув в собранные материалы, совершенно серьёзно сказал полковник. — На первый взгляд детальная разработка дала бы лучший результат, но судя по тому, как налажена служба перепроверки служащих… Одним словом — общее внедрение все же предпочтительнее. Именно так…
Эренвой оторвался от бумаг и огляделся. Все, в том числе и Маленков, на миг забывшись, снова смотрели на него как на своего учителя, старшего товарища.
— Ну все, спор разрешён, Лео?
— Да, сэр, — поспешно кивнул Маленков. — Пойдёмте я провожу вас…
«Ну да, чтобы быть уверенным, что я никуда не смоюсь», — подумал Эренвой и, проходя мимо урны, швырнул туда потухшую сигару.
49
К удивлению Эренвоя, в приёмной на месте секс-бомбы Ирмы восседала другая девушка.
В её чёрных глазах полковник прочитал только сознание долга и ничего более.
Вместе с тем у новой секретарши была безупречная фигура, глубокий вырез на блузке и короткая юбка, однако резидента ей было не обмануть. Она была запасным постом — человеком, которому следовало подстраховать тех парней, которые уже расселись по шкафам в смежной квартирке Эренвоя.
— Это Кармен, сэр, — пояснил Маленков, и девушка тотчас поднялась, демонстрируя свои прелести. — У Ирмы заболели зубы, пришлось её срочно заменить. Естественно, только на один день.
— Спасибо тебе, Лео. — Полковник благодарно похлопал Маленкова по плечу. — Все-то ты успеваешь — везде ты первый.
