— Слышь, командир? — подал голос Майк.
— Чего?
— Как это штука называется, та, что в носовой части?
— Гравитационно-импульсный корректор.
— Как ты думаешь, он уже работает, в смысле корректирует?
— Не знаю, — признался Ник. — Что-то в нём жужжит… Думаю, это нормально.
— Нет, если сказано, что импульсный, значит, должен импульсы выдавать, — вмешался в разговор Стив. — Думаю, мы почувствуем незначительный толчок.
— Когда? — уточнил Корн.
— Когда придёт время.
— А когда оно придёт?
В этот момент всем троим показалось, будто их утлое судно натолкнулось на какую-то преграду. Удар был такой силы, что пассажиры потеряли сознание, и только спустя несколько минут в темноте возобновился их диалог.
— Су… сука ты, Милош… — прохрипел Корн, отплёвывая кровь.
— Это почему… же я с… сука? — борясь с булькающим кашлем, спросил Стив.
— Ты! Сказал… незначительный толчок!
— Пошёл ты вон… Для меня это… тоже неожиданность… Кстати, а чего с командиром? Ник!
— Здесь я… Ох, сволочи… Что же они не подумали… о нас…
— Кто о нас когда думал? Полный рот крови! Никогда ещё меня так крепко не встряхивало.
— А у меня бы случай — в детстве, — вспомнил Ламберт. — Мне тогда было лет десять, и я в зоопарке между решёток пролез, чтобы степного шкуропоня покормить…
— И чего шкуропонь?
— А лягнул меня, сволочь, так, что я капустку выронил и летел до другого конца вольера. Ох и копыта у него были! Контузия, а не копыта.
— Самое главное — узнать, когда этот импульс шарахнет в следующий раз, — сказал Милош. — А то, если не готовиться, мы до места трупами приедем.
— Сначала жужжало, потом жужжало громче, а затем стало пикать, — начал восстанавливать всю цепь событий Ламберт.
— Да, а где-то через минуту нас лягнул этот шкуропонь, — добавил Корн.
В носовой части «макета» снова послышалось жужжание.
— Ну вот, — упавшим голосом сказал Стив. — Готовьтесь, ребята…
56
Через положенное время шпионское судно «макет», совершив все заложенные программой манёвры, успешно вышло к Ло-Дешинсу.
Движение незнакомого объекта отслеживали более сотни оборонительных систем, и им оставалось лишь выбрать вид оружия, которым следовало уничтожить эту цель.
В конце концов выбор пал на истребительную авиацию, поскольку наблюдателям не давала покоя неизвестная природа нарушителя. С одной стороны, он ничем не отличался от пенного камня вулканического происхождения, а с другой — время от времени объект буквально взрывался гравитационными импульсами, бросавшими его из стороны в сторону.
«Самое опасное, что, по предварительным расчётам, обломки объекта, если они не сгорят в атмосфере, могут попасть на территорию сами знаете чего», — многозначительно заметил генерал, отвечавший за противокосмическую защиту всей планеты.
Его подчинённые сделали правильные выводы, и к объекту неопознанной природы помчалась четвёрка «фошей».
Пилоты несколько раз поочерёдно прошли мимо «макета» и с уверенностью доложили начальству, что это булыжник. А что касается гравитационных всплесков, так это тоже не было новостью, поскольку в космосе нередко встречались обломки-пульсары, излучавшие в самых разных спектрах.
«Уничтожьте его на отметке „0.315“, — приказали пилотам, что означало разбить объект, придав его обломкам дополнительное ускорение, чтобы они гарантированно сгорели в атмосфере.
Нарушитель стремительно нёсся к Ло-Дешинсу, а тем временем система наведения одного из перехватчиков подробно описала цель и перебросила всю информацию в управлявший ракетой микрочип.
В доли мгновений была проведена последняя сверка дистанций, и снаряд устремился в погоню.
Огромное количество ответственных лиц, сидя у экранов, следили за сближением двух отметок, не сомневаясь в их скорой встрече, а внутри обречённого «макета» обессиленные и истекающие кровью пассажиры уже не отдавали себе отчёта, что с ними происходит.
Гравитационно-импульсный корректор выбил из них остатки сил, и, хотя они научились определять время очередного удара, это не очень им помогало. Всякий раз пауза беспамятства длилась все дольше, и было неизвестно, переживёт ли кто-то очередную встряску.
Между тем собственный чип «макета» совершенно не интересовался состоянием пассажиров и старательно решал трехмерную задачку, сопоставляя значения параметров. Когда ракета-преследователь подошла на критическое расстояние, корректор сработал ещё раз, а затем началось показательное разрушение.
Едва «макет» потерял кормовую часть маскировочной защиты, как в неё врезалась ракета. Следом отскочили головная, корпусные части оболочки, что создало впечатление разрушения цели.
Когда стало ясно, что большая её часть все же уцелела, «макет» уже вошёл в атмосферу планеты.
По цели был дан ещё один торопливый залп, однако «макет» снова начал дробиться, сбросив механизм энергоснабжения корректора.
В самом корректоре ресурсов оставалось на последний тормозящий импульс.
«Ну, что там происходит?!» — негодовал самый главный генерал, но его тут же успокоили, сказав, что цель перенесла уже два подрыва, сильно разрушилась и теперь её обломки непременно упадут в Прилегающие болота.
«В Прилегающие болота?» — переспросил генерал. Что такое Прилегающие болота, он знал, и это был едва ли не лучший выход, если булыжник все же дотянет до поверхности Ло-Дешинса.
Между тем «макет» выпустил оперение и развернулся, поставив пассажиров ногами вниз. Фиолетовое пламя стало облизывать бока аппарата, и тотчас сработал последний импульс, заставивший «макет» снизить скорость.
«Объект продолжает разрушаться», — радостно сообщили генералу, когда «макет» отбросил импульсный корректор.
«Направление не меняется — он идёт точно в болота».
Генерал уже начал успокаиваться и подумал закурить, когда последовало ещё одно сообщение:
«Он выпустил тормозной парашют, сэр! Но всё же идёт в болото».
Сначала генерал страшно разозлился и хотел уже принять меры, однако позже передумал, решив, что с парашютом или без него — для Прилегающих болот это не имеет ровно никакого значения.
57
Через потерявшие герметичность швы внутрь корпуса медленно набиралась вода. Знакомый запах тины и сырости вернул лейтенанта Корна к жизни, а оказавшийся перед лицом крохотный иллюминатор связал его с внешним миром.
То, что увидел Майк, ему совсем не понравилось. Бурая растительность с отдельными пятнышками грязно-оранжевых лишайников. Это было холодное болото, а стало быть, снаружи уже караулили добычу вечно голодные хищники.
