— Люция Монтессори, владелица всей этой красоты.
— Орви эт Урби, кластер Рагноида…
— Я поняла. Как прошло смещение по граням?
— Благополучно, слава нашим богам. Наверное, мы единственная раса, которая так сильно ощущает равновесие Всего Сущего.
— Мне хочется угостить вас, у нас прекрасный бар, вы мне расскажете о жизни на Рагноиде…
— С удовольствием!
Мы прошли в пока еще пустой бар, я попросила налить себе яблочного сока с капелькой лайма, а рагноиду сернистую воду с окисью цинка.
Мы удобно устроились за стойкой и принялись болтать о том о сем. Рагноиды — прекрасные собеседники.
— Орви, прочтите мне ваше стихотворение.
Он прочел. Вздохнул:
— К сожалению, оно не пришлось по душе зрителям.
— Ничего, не унывайте, крепитесь и совершенствуйте ваш талант. Это первый, но далеко не последний всемирный поэтический фестиваль.
И тут в бар влетела разъяренная Оливия:
— Она тут прохлаждается! А объявлять итоги кто будет, конь в пальто? А банкет? А концерт? Растерзаю!
Оливия, не чинясь, схватила меня за шиворот и поволокла прочь из бара. Бедный рагноид грустно смотрел мне вслед.
— Оливия, прекрати меня тащить, на нас люди смотрят.
— Пусть посмотрят, не одной же тебе жевать славу!
— Оливия!!! Ты что, завидуешь?
— Была нужда. Так, все, встряхнулись, плечи распрямили. Глубоко вдохни и резко выдохни.
— Блин, подвязка на чулке лопнула!
— Переживем.
Оливия распахнула двери и прорычала:
— Дамы и господа! Ее светлость Люция Монтессори!
Музыканты на галереях грянули приветственный гимн, я шла в проходе меж рядов кресел, боясь, что или шлейфом стул свалю, или каблук подломится.
Я взошла на подиум. Мне подали конверт.
— Дамы и господа! — улыбнулась я. — Настал волнующий момент. В этом конверте имя того, кто стал фаворитом первого дня фестиваля… Это… Куб Кубус с планеты Кубатон.
Желтый кубик с двумя синими нашлепками радостно запрыгал в кругу единомышленников. Кому могут нравиться кубы? Они же ведь и размножаются, раз у них планета.
Я вручила желтому кубику диплом участника, а затем все тем же елейным голосом объявила о начале банкета-фуршета (вот что-то такое получилось). Кто умел сидеть, ел сидя, остальные — в привычных расе позах.
Мы с Оливией сели в дальнем уголке и принялись жадно поглощать оливье и наггетсы.
— Еще концерт сегодня, и можно расслабиться, — сказала я.
— Ох, тебе бы только расслабляться, — каверзным тоном сказала Оливия. — То с Маттео, то уже с каким-то синюшным обсоском в баре обжимается.
— Я не обжималась. Просто немного расслабилась. А Маттео… Сама знаешь, у него спецзадача, он назначен временным хранителем ЗЗ.
— Чего?
— Золотого запаса.
Наконец нам стало очень хорошо от съеденного оливье, мы почти помирились и, пока гости собирались в зал на концерт «Нано-сопрано», решили просто посидеть в дамской комнате. Тем более что у меня оторвалась подвязка и мне пришлось ее пришивать.
Тут-то она и появилась. Цыганка, возраст которой можно мерять световыми годами. Она была скрюченная, с такой темной кожей, что и не опишешь. Яркие шали, платки, парео, пончо и еще незнамо что покрывали ее с головы до пят. Но глаза у нее были — лазеры позавидуют.
— Молодые красавицы, — сказала она. — Позолотите ручку, я вам карты раскину, всю правду скажу, что было, что будет, чем сердце успокоится.
— Я не верю в карточные гадания, — немедля заявила Оливия. — Но вы можете погадать мне, так и быть. Для развлечения.
Гадалка усмехнулась:
— Карты не развлечение. Они правду говорят, они будущее прогнозируют.
Неуловимым движением гадалка достала колоду карт из марева своих юбок. Перетасовала. Протянула Оливии:
— Сними одну карту направлением к себе.
Оливия сняла.
— Положи.
Оливия повиновалась. Поверхность карты была белой.
— Она белая? — удивилась Оливия.
— Задай ей вопрос.
— За кого я выйду замуж?
На карте отчетливо проступил кукиш.
— Ха, — сказала Оливия. — Я что, в девках останусь?
Карта показала восклицательный знак.
— Нет, ну вот что за подлость! — воскликнула Оливия. — Все люди как люди, замуж выходят, разводятся, имущество делят, а мне кукиш! И что тогда меня ждет в жизни?
На карте проступили золотая корона, держава и скипетр.
— Ты будешь королевой! — воскликнула я. — Не раскисай! Давай-ка учи дворцовый этикет.
— Погоди. Я буду королевой Литании?
На карте проступил герб королевства, которого мы не знали.
— Это королевство находится на Планете?
Карта показала совсем другую планету. Очень знакомую мне. Мою родную планету Нимб.
Я сказала об этом Оливии. Она задумалась.
— Этого не изменить? — спросила она. А потом взяла и перевернула карту. — Все можно переменить. Люция, Нимб — твоя планета…
— Но я сбежала оттуда…
— Пусть гадалка теперь тебе погадает.
Оливия хмуро смотрела на карты.
Гадалка перетасовала их, протянула мне колоду:
— Сними верхнюю карту.
Я повиновалась.
На лежащей передо мной карте отчетливо проступила сломанная роза.
— Я же не задавала никакого вопроса! — воскликнула я.
— Сердце у тебя вопрос задало. Нет, Люция, не быть тебе с этим женихом. И ни с каким другим, пока ты не вымоешь туфли твоей подруги.
— Еще чего, — сказала Оливия. — Да кто ей даст.
А я сидела оглушенная. Мне не быть с Маттео вместе. Мне не быть с ним, с его глазами, утешающими руками, крепкими объятьями. Вот просто не быть, потому что какая-то бумажка…
Я потянулась к карте, но гадалка железным голосом сказала:
— Не трогать.
— Но хоть что-то у меня будет? — всхлипнула я.
И карта вспыхнула и рассыпалась невесомым пеплом.
— Плохо дело, девочка, — сказала мне гадалка.
— Ну я прямо и не сомневалась, — со злыми слезами сказала я. — Разве у какой-то сиротки-уродки с двумя личностями может быть все хорошо?
Раздался легкий звон, и перед нами предстал неподражаемый мессер Софус.
— О, Глоссария, рад тебя видеть, — воскликнул он. — Давненько мы не пересекались на задешних струнах.
