– Ка… Кажется, я понял, – сказал он, поправляя очки. – Вы, наверное, перенесли одну из тех операций, которые… Ну… – Петр снова поправил очки. – Из мужчины делают женщину.
– Тоже мне мичуринцы, – ухмыльнулась девушка.
Подъехал трамвай, и люди, вежливо пихая друг друга локтями, стали набиваться в салон.
Петр попытался было поддержать незнакомку за локоть, однако та, полуобернувшись, негромко произнесла:
– Пошел вон, козел…
Пораженного таким ответом кавалера вытолкнули назад к остановке, и трамвай поехал без него. В вагоне сразу началось «обилечивание».
– У вас что? – спрашивала полная женщина неопределенных лет, протискиваясь между тесно стоявшими пассажирами.
– Проездной.
– Ну так предъявляйте!
– Я предъявил, а вы отвернулись!
– Ну вы же у меня не один! У меня же таких много! И каждого обслужить нужно!
Так, переругиваясь с сердитыми гражданами, кондукторша подошла к молодой девушке.
– Девушка, у вас что?
– Девушка, у вас что? – повторила та.
– Я уже давно не девушка, а вы покажите проездной или ваш билетик.
– Ваш билетик… – произнесла девушка, тщательно подделываясь под оригинал.
– Ты мне еще шутки здесь будешь шутить, пигалица?! – взорвалась кондукторша.
– Пигалица! – таким же фальцетом отозвалась молодая пассажирка.
– Вот нахалка, – заметила какая-то женщина.
– А я ее сейчас выпихну, если она не обилетится! – пригрозила кондукторша.
– Правильно, – поддержала ее пенсионерка с фиолетовыми кудрями. – Вон у нее какой фингал под глазом. Небось шалава или наркоманка!
– Да что вы на девушку напали? – заступился мужчина со свежей рыбой в пакете. – Может, она студентка. Может, у нее стипендия маленькая.
– Ага, вот она и подрабатывает, как может! – язвительно заметила пассажирка с фиолетовыми кудрями. – Платьице-то едва кой-чего прикрывает! Проститутка она, по глазам видно.
– Вот до чего демократы страну довели, – вступил в разговор полный дядечка с красным носом. – Уже проститутки в трамвае ездят!
– И за проезд не платят! – с задней площадки заметила кондукторша.
– Да что вы к ней привязались, давайте я за нее заплачу – невелики деньги, – снова вмешался мужчина с рыбой.
– Не смейте этого делать! – закричала женщина с фиолетовыми кудрями. – Если за них платить, мы проституцию никогда не искореним!
– А чего она сама-то ничего не отвечает? – поинтересовался дядечка с красным носом. – Может, она действительно того – под балдой?
– Сам ты под балдой! – крикнул ему мужчина с рыбой. – Все им демократы виноваты! Пить надо было меньше, тогда бы и страну сохранили!
– Да прекратите вы трясти своей рыбой! – заверещала какая-то дама. – Вы мне все платье изгадили! В это время трамвай сделал резкий поворот, и пассажиры повалились друга на друга.
– Безобразие! Он что, этот вагоноводитель, пьяный, что ли? – сталкивая с себя красноносого толстяка, завопила владелица фиолетовых кудрей.
– Постойте, да в кабине же никого нет! – донеслось откуда-то спереди. – Кабина-то пустая! Товарищи! Господа! Он, гад, на ходу выпрыгнул!
После этого в вагоне поднялась жуткая паника. Кто-то стал звонить по мобильному телефону в милицию и службу спасения, другие высовывались в окна и кричали: «Помогите!» Однако, поскольку кричавших из окон было много, со стороны это выглядело пьяной свадебной компанией сотрудников трамвайного депо.
– Прекратите ор-р-рать! – пробиваясь сквозь мятущихся пассажиров, закричала кондукторша. – Закройте окна и прекратите орать, я сказала!
– Да чего же «прекратите», если водитель сбежал!
– Никто не сбежал! Водитель – это я!
– Как это вы? – спросил сонный мужчина с сачком для ловли бабочек. И все вокруг сразу замолчали. Стало слышно, как постукивают на стыках колеса и сигналят обгоняющие трамвай автомобили.
– Очень просто, я вас обилечиваю, пока трамвай сам идет до Митюковского рынка.
– У.., у вас там автопилот, что ли? – поинтересовался тот, что был с сачком.
– Да какой автопилот? – отмахнулась кондукторша-водитель. – Кирпич на педаль бросила, и все дела.
– Но кирпич, он же неодушевленный – как это возможно! Вы.., вы шутите? – Пассажир с сачком начал заикаться.
– Да что вы все дрожите? Это ж трамвай, он никуда с рельс не денется. А на Митюковском рынке на путях стык один разошелся. Как мы на нем подпрыгнем, кирпич с педали сосмыкнется, и вагон затормозит…
Пораженные таким простым и ужасным объяснением, пассажиры стояли не дыша, пока трамвай не громыхнул на том самом разошедшемся стыке.
Кирпич с грохотом полетел на пол кабины, тормоза вагона пронзительно заскрипели.
Распахнулись двери, и кондукторша-водитель зычно объявила:
– Митюковский рынок!
Половина пассажиров вагона, даже те, кому нужно было ехать дальше, выскочили вон, крича и угрожая жаловаться в министерство трамвайного сообщения. А кондукторша-водитель обругала их матерными словами и перешла в кабину.
17
Позабытая всеми девушка с фингалом сошла на нужной остановке и, отойдя к газетному киоску, стала перебирать в памяти все увиденные образы. Немного подумав, она решительно преобразилась в человека с сачком. Уж больно любопытным ей показался предмет, что он держал в руках.
Ожидая автобуса, человек с сачком неподвижно стоял на самом солнцепеке, не прячась в тень.
Проходившие мимо двое крепких парней остановились под козырьком и, заинтересованно поглядев на странного человека, о чем-то пошептались.
– Эй, ботаник, сколько время? – спросил один из них.
«Ботаник» понял, что обращаются именно к нему, однако лишь покосился в сторону насмешников и ничего не ответил.
– Плохо слышишь, ботаник?
Один из крепышей вышел на солнце и, подойдя к человеку с сачком, заглянул ему в лицо.
– Чего молчишь, чудик? Сказал бы чего-нибудь.
– Митюковский рынок! – неожиданно закричал «ботаник» голосом вагоновожатой.
Стоявший возле него хулиган отпрыгнул так, будто его ужалила оса.
– Митюковский рынок на другой линии, – сообщила сопровождавшая десятилетнего внука бабушка. Конопатый мальчик самозабвенно ковырял в носу и внимательно следил за уличным представлением.
Заметив, что оправившийся после испуга хулиган снова собирается пристать к «ботанику», мальчуган откашлялся и сказал:
– На твоем месте, браток, я бы отошел от него подальше.
