– Пусть убивают. Но только здесь…
К ним подошел Дорнье, однако ни Сирэй, ни его оруженосец на старшину даже не посмотрели, поскольку пребывали в шоковом состоянии.
– Я дам вам хороший бальзам, – сказал Дорнье. – Это поможет вам полностью оправиться к утру.
– Ладно, – сказал Сергей и взял протянутую старшиной бутылочку.
– Натрите ягодицы и пах.
– Ладно, – снова сказал Сергей бесцветным голосом.
– Если я не вернусь, Ленка меня живого убьет, – сказал Леха. – Она ведь меня уже давно не била.
– Меня моя Люба тоже давно не прикладывала.., скалкой…
– Ну давай, Серег, натираться этой дрянью. Может, нам еще повезет с этим драконом, а?
– Повезет, Леха. Обязательно повезет, – со вздохом проговорил Сергей. – Дуракам всегда везет, а мы с тобой, Леха, дураки. В третий раз вляпались. Вот чуял я, что не надо больше пить…
– Ну скажешь тоже – пить нельзя. Совсем, что ли?
– Может, и совсем, чем такую смерть принимать.
– Ты же рыцарь, Сирэй, чего разнюнился. Да и не дураки мы с тобой, а просто любознательные люди. Пионеры. В смысле первопроходцы. Мы с тобой как Белка и Стрелка.
108
После бальзама ноги и спины путешественников немного распрямились и боль в них поутихла. Сергей с Лехой в сопровождении Дорнье сходили к ручью, чтобы напиться и освежить лицо.
Потом был ужин из подстреленного людьми в черном зайца, которого приготовили на вертеле.
Уснули друзья одновременно, нисколько не заботясь о своих скакунах, за которыми присматривали солдаты Дорнье.
Утром отряд поднялся еще затемно. На плато лежал туман, который быстро разошелся при появлении первых лучей солнца.
– О-хо-хо… – простонал Леха, взбираясь на Трубадура. Мул находился во власти сладких сновидений и потому не поприветствовал своего седока привычным способом.
Не лучше дела обстояли и у Сереги. Несмотря на втертый поутру бальзам, сидеть в седле было так же нелегко, как если б это была раскаленная плита.
– Это скоро пройдет, – приободрил его Дорнье. – Час-полтора, и боль уйдет.
И они снова тронулись в путь.
Старшина оказался прав, вскоре мучения Лехи и Сереги несколько притупились. Дорнье охотно рассказывал им об окружающих достопримечательностях, обращая их внимание то на круглые чаши озер, то на птиц в небе, то на цветы.
– А вот роща кипарисов, в которой мы хороним убитых драконом рыцарей, – тем же тоном опытного экскурсовода сообщил Кант.
– И что, их там очень много? – спросил Окуркин.
– Не особенно. Собрать тела воедино удается не всегда, ведь это дракон.
После кипарисовой рощи разговор как-то не клеился, и Леха с Сергеем ехали молча.
– Ну наконец-то! – воскликнул один из солдат Дорнье. – Приехали!
Он указал на большой корявый дуб, стоявший у основания пологого холма.
– Что это? – настороженно спросил Сергей.
– Место нашего лагеря, – ответил старшина. – Здесь мы облачим вас в доспехи и шлем, дадим в руки острый меч и отправим совершать подвиг – во-он туда, за холм.
– А что за холмом? – поинтересовался Окуркин.
– За холмом рыцаря Сирэя ждет главное испытание – исполинский дракон… Да вы его увидите, оруженосец Флекс, ведь вам придется сопровождать своего хозяина до вершины холма. Потом рыцарь спустится, а вы станете дожидаться своей участи на вершине.
– Понятно, – обронил Леха и исподтишка огляделся. На все четыре стороны простиралось открытое пространство, где одинокого всадника можно было увидеть за пару километров.
Под ветвями дуба, дававшими большое пятно тени, всадники спешились.
– Смотрите, вороны уже здесь, – сообщил Дорнье, указывая на вершину дерева.
Тютюнин и Окуркин подняли головы, да так и застыли с открытыми ртами. Таких больших и упитанных ворон они никогда не видели.
– У них достаточно пищи, – словно поняв их мысли, сообщил Дорнье. – Впрочем, пора снаряжаться, рыцарь Сирэй. Не стоит злить дракона.
– А он уже знает, что мы здесь? – спросил Леха, от волнения переходя на фальцет.
– Конечно. Мы еще только выехали из города, а ему уже все было известно.
– Но как?
– Он дракон, и этим все сказано. Эти существа остаются для нас загадкой…
Подавленные множеством ужасных сообщений, Сергей и Леха стали собираться. Впрочем, собирались они не сами. Солдатам Дорнье пришлось помочь рыцарю Сирэю надеть кольчугу. Затем они нахлобучили ему на голову шлем, в котором было темно, как в пустом ведре.
– Но я же ничего не вижу! – пожаловался Тютюнин.
– Там есть смотровые щели, – подсказал старшина.
– Где?! – В голосе рыцаря Сирэя слышалась паника.
– Впереди – прямо на уровне ваших глаз.
– И это смотровые щели?! Через них же ничего не видно!
– Пусть вас успокаивает то, что у вашего врага видимость также будет ограниченной – он ведь тоже выйдет в шлеме.
– Дракон в шлеме? – не поверил Окуркин.
– По-вашему, дракон дурак? – улыбнулся Дорнье. – Вот ваша колотушка, Флекс. Задайте жару этой своре, которую пустят по вашему следу.
Дорнье повернулся к солдатам.
– Помогите рыцарю Сирэю и его оруженосцу взобраться на коней!
Снаряженную для битвы пару со всеми предосторожностями поместили в седла и пустили к вершине холма.
– Мы уедем сразу, старшина? – спросил один из солдат.
– Нет, подождем исхода.
– У них же нет никаких шансов.
– Значит, ждать придется совсем недолго.
109
Горбатый мул и черный жеребец шли молча. Не фыркали, не сопели и даже не трясли головами, как будто знали о том, что ожидало их временных седоков.
Сергей и Леха тоже не разговаривали и одновременно мечтали о счастливом спасении, чтобы р-раз – и моментально перенестись в гараж, к брошенному «запорожцу» и многим другим приятным вещам, которые прежде и не считались столь уж приятными.
Тютюнин по-прежнему ничего не видел и даже подумывал сбросить шлем, однако внутри было все же уютнее, хотя и довольно душно. Впрочем, это сейчас не имело никакого значения.
– Ты клизму взял? – пробубнил Сергей в свое железо.
– На поясе висит. С водой, – ответил Леха. И, помолчав еще немного, сказал:
– А может, с ним пообщаться можно, а? Давай предложим ему колбаски – пойдем проторенной дорогой.
