В лицо я ему не смотрела, таращилась на его живот, а Антон придержал мою руку у пряжки своего ремня. Переспросил с намёком:
— Насколько благодарна?
От его тона я невольно закатила глаза, а руку свою в возмущении освободила.
— Антон, ты можешь быть серьёзным?
— А я серьёзен, — тут же заявил он. Волос моих коснулся, потом серёжки в ухе. — И как твоя мама отреагирует на меня? — спросил он.
— Если ты будешь серьёзен и корректен, то, думаю, её это успокоит.
— Правда? — в его тоне мне послышался намёк, и я подняла глаза к его лицу, пытаясь понять, что у него на уме.
— А ты намекаешь на что-то конкретное?
— Ну… — Он многозначительно качнул головой. — Некоторые люди реагируют на меня с удивлением.
— Да? А ты никогда не думал, что они реагируют на твоё поведение и выражение самодовольства на твоём лице?
Он глаза на меня вытаращил и рассмеялся.
— Вот так значит? Ты права, я об этом не думал. Особенно, о моём самодовольстве.
— Зря, — ответственно заявила его, и затормошила его. — Так что? Ты познакомишься с моей семьёй?
— Конечно. Если ты этого хочешь.
Я с облегчением улыбнулась.
— Замечательно.
— Давай познакомимся с родственниками, — продолжил он. — И поженимся.
Улыбка медленно стёрлась с моего лица. Поторопилась уточнить:
— Мы?
Антон кивнул. Внимательно смотрел мне в глаза, не выглядел задорным или насмешливым, он выглядел хитрым, как лис. И я заподозрила издёвку, даже рассмеялась коротко. А он сказал:
— Я серьёзно, Лера. Нам надо пожениться.
— Ты с ума сошёл?
— А ты не хочешь замуж?
Я инстинктивно отодвинулась от него и свалилась с диванного подлокотника, слишком отклонившись назад. Забарахталась на диване, а Антон мне руку протянул. А сам сказал:
— Не надо так на меня смотреть. Я тоже думал весь день, кстати, о том самом опровержении. И ты права, Снежинка, опровергать нам нечего, только воду больше мутить, чтобы круги расходились. — Антон диван обошёл и сел рядом со мной. Я уже не возилась, сидела, сложив руки на коленях, и таращилась на него, а он повернулся ко мне, устроив локоть на спинке. Посмотрел мне в глаза и выглядел в этот момент настолько проникновенно, что осталось лишь поаплодировать его умению подстраиваться под любую ситуацию. Даже под такую. — Подумай, если мы поженимся, это очень многое объяснит окружающим. И твоим родственникам, и моим… наверное. По крайней мере, успокоит и слухи стихнут. Ты снова станешь порядочной девушкой, которая целуется только с мужчиной, за которого замуж собирается.
Видимо, последней фразой он пошутить пытался. Я не рассмеялась. Я пребывала в шоковом состоянии, всё ещё не понимая, что на него нашло. Я понимаю, придумать что-нибудь, если честно, я и ждала от Антона идеи, решения, но не такого же… кардинального! И я была ошеломлена, изумлена, но в то же время, как и любая женщина на моём месте, я в этом уверена, на подсознательном уровне принялась размышлять. Присмотрелась к Антону, представила себя в свадебном платье, его рядом, в костюме, вокруг родственники и друзья, цветы и поздравления… Уже в следующую секунду я головой мотнула, пытаясь избавиться от наваждения, но сделать это было не так просто. У меня заколотилось сердце и стало жарко, кажется, на щеках даже румянец проступил. Я пыталась дышать, размышлять трезво, напоминала себе, что мы знакомы с ним без года неделю, и выходить замуж после нескольких дней, что мы провели вместе в постели, попросту глупо и недальновидно. Да и не предлагает Антон мне брак по любви, потому что любви-то нет, она при всём желании созреть и родиться не могла. Значит, не брак, значит, сделка. Или что-то вроде того.
— Фиктивный брак? — спросила я.
Антон немного замешкался, а продолжил осторожно, подбирая слова.
— Что означает «фиктивный брак»? — задал он мне встречный вопрос. — Когда люди друг другу чужие, но их объединяет общий интерес. Так? Но разве мы чужие? — Антон коснулся моего плеча, затем поднял руку к моему лицу. — Малыш, конечно, всё это глупо, поспешно и, наверное, не к месту. Но мы сейчас в такой ситуации находимся, причём вместе, что нам неплохо бы задуматься об этом всерьёз. Лера, это на самом деле решение. Мы успокоим общественность, подадим опровержение в виде объявления о свадьбе, успокоим твою маму, — с нажимом проговорил он и в этот момент улыбнулся. — И мою, кстати, потому что она уже несколько лет пребывает в отчаянии по поводу моего нежелания обзаводиться собственной семьёй. — Он снова меня погладил. — А ты ей понравишься.
— Антон, это всё слова.
— Понимаю. Но у нас всё очень интересно складывается, разве нет? Мы не расстанемся завтра, и думаю, что даже через неделю не расстанемся. По крайней мере, я надеюсь. Так почему бы нам не прожить наши отношения со штампом в паспорте? Кого это касается кроме нас с тобой? А потом решим.
Я внимательно его слушала, и в душе у меня царила полная сумятица. Я была растеряна и не знала, как реагировать. Точнее, понятия не имела, что ему отвечу в следующую минуту.
— Решим, когда разводиться? — Никак не могла заставить себя улыбнуться. Даже лёгкого тона не получалось, наоборот, я боялась, что голос дрогнет, и Антон поймёт, насколько я взволнована.
Антон тут же меня упрекнул.
— Ты опять ищешь негатив. Зачем думать о плохом? Тебе со мной плохо?
Я его руку от своего лица оттолкнула.
— Прекрати со мной сюсюкать. Думаешь, я не понимаю, для чего тебе это нужно?
Он глаза на меня вытаращил, получилось у него весьма искренне, даже возмущение во взгляде проскользнуло.
— Для чего?
— Антон, я не дура!
Он выдохнул.
— Ты опять меня подозреваешь, — посетовал он. — А я, между прочим, только о твоём благополучии забочусь. Тебя эта ситуация заботит куда больше, чем меня. К тому же, я мужчина, мне репутацию беречь не надо.
— У тебя нет репутации. Ты хозяин «Чёртового колеса».
— Это тоже верно. Но мы подпишем брачный контракт, и всё о чём мы с тобой говорили — про деньги и наследство, пропишем чётко и ясно, чтобы ты не беспокоилась.
— Я не об этом беспокоюсь, Антон. Но брак… Люди так не женятся!
— Как? Без любви? — Я молчала, но весьма выразительно. И тогда он спросил: — А ты меня не любишь? Совсем?
Я кусала губу, разглядывала его, не в силах выдавить из себя ответ, и так и не смогла этого сделать. Вместо этого с лёгким ехидством спросила:
— А ты меня?
Несколько секунд, что мы в молчании смотрели друг на друга, показались мне вечностью. В какой-то момент стало совсем невыносимо, я отвернулась, а Антон придвинулся ко мне. Объятия раскрыл, и я его обняла. Он рукой по моим волосам провёл, прижался щекой к моей щеке.
