— В общем, слушай. Ты знаешь, где находится улица Архипова?
Нина нахмурилась, вспоминая.
— За площадью Ленина?
— Да, в ту сторону, у памятника свернешь направо и вниз, по улице.
— А что там?
— Стройка, что! Там строят офисное здание, сегодня там начальства куча. И Костя там будет, я точно знаю.
Нина подула на ложку с кашей, потом попробовала.
— И ты предлагаешь мне выловить его там и напроситься на ужин?
— Как-то так.
— Интересно.
— Слушай, я помочь пытаюсь, — обиделась Грета.
— Спасибо тебе, конечно, но, Грет, как ты себе это представляешь?
— Очень просто я себе это представляю. Привлечешь его внимание, поулыбаешься, бюстом колыхнешь и как бы невзначай намекнешь, что раскаиваешься в том, что отказала ему вчера.
Блин, Нина, почему тебя нужно учить таким банальным вещам? Ты сама все знаешь, просто прикидываешься. Иди, и исправь все!
— Я кормлю ребенка завтраком!
— Корми, кто тебе мешает? А через два часа будь на Архипова.
Нина топнула ногой, сунула телефон в карман, а сама подняла голову, устремив взгляд на потолок, не зная, откуда еще взять сил. Но через два часа, оставив Аришу на занятии с психотерапевтом, послушно отправилась по указанному Гретой адресу. Общественный транспорт по Архипова не ходил, и пришлось идти пешком, на высоких каблуках. Нина шла, не особо торопясь и раздумывая над тем, что будет делать, когда окажется на месте. Если честно, в голову ничего не приходило. Кляла Грету, вынудившую ее приехать, и представляла себя сиротой казанской, которая сейчас будет околачиваться вокруг стройки, неизвестно как высматривая Шохина. Хорошо хоть улица была переполнена магазинами, офисами и салонами красоты, можно было придумать достойную причину, по которой оказалась здесь, иначе ее попытка встретиться с ним выглядела бы совсем уж жалко.
Территория строительства была огорожена высоким забором, но достроенное многоэтажное офисное здание уже высилось за ним, и, признаться, давило своей внушительностью. Ворота были распахнуты, пространство было забито автомобилями, преимущественно дорогими, а у будки охраны стояли два дюжих молодца в черной форме с непонятными нашивками, переговаривались между собой и посмеивались. Оказавшись у открытых ворот, Нина шаг замедлила, стараясь хорошенько рассмотреть, что происходит на стройке. Под ногу попался камень, нога подвернулась, и Нина остановилась, делая вид, что проверяет тонкий каблук на прочность. На площадке перед зданием собралось человек семь мужчин, все как один в костюмах, мимо них шмыгали рабочие в комбинезонах, а эти «командиры», кажется, ругались между собой, по крайней мере, Нине так показалось, судя по повышенным тонам и яростной жестикуляции некоторых. Шохин стоял к ней боком, сунув руки в карманы брюк, и с недовольным лицом выслушивал собеседников.
— Девушка, вам помочь?
Нина отвлеклась на охрану. Повинилась, скромно улыбнувшись:
— Споткнулась. — Ненавидя себя за то, что делает, захромала к будке, сняла туфлю и принялась разглядывать каблук, даже покачала его. А сама то и дело косилась вправо, на мужчин. Замечать ее никто не желал, и это выводило из себя. Нина знала, что через минуту развернется и уйдет, унижаться и кидаться под колеса автомобиля Шохина она не станет. И вечером схлопочет за это от Греты. Но что делать-то?
— Кость, два месяца. Нужно сдать к октябрю, понимаешь?
— Не пудри мне мозги, а? Ты помнишь, о чем договаривались? Декабрь!
— Надо, Кость.
Нина продемонстрировала охране туфлю, исподтишка наблюдая за Костей, который шел мимо в компании незнакомого коротышки с сердитым лицом.
— Мне не надо, я иду по графику.
— Да? То есть, к приезду премьера тут по-прежнему будут голые стены?
— Свози его в перинатальный центр, а не сюда.
— Ты лег поперек паровоза, когда тендер разыгрывали, ты хотел строить детский центр, а теперь хочешь в сторонке постоять, когда будут тумаки раздавать?
Они остановились неподалеку, и Нина даже забыла разглядывать поврежденный каблук, уставившись Косте в затылок и с интересом прислушиваясь к чужому разговору.
— Сень, хватит меня шантажировать. — Он повернул голову и посмотрел прямо на Нину. На нее будто ушат ледяной воды вылили. Сначала окатило холодом, а потом сразу закололо миллионом иголок, вызывая жар. Будто со стороны себя увидела, стоящую на одной ноге, с туфлей в руке и едва ли не шевелящей ушами от любопытства. Стало невероятно стыдно, поспешила надеть туфлю на ногу, и замялась, не зная, уходить или еще есть шанс.
— А ты перестань меня в этом подозревать, — сказал Шохину коротышка и сел в машину. Открыл окно и попросил: — И подумай о моих словах.
Костя лишь отмахнулся в раздражении. Автомобиль выехал за ворота, Нина отступила в сторонку, ожидая, когда можно будет пройти, послала короткую улыбку Шохину, вроде бы извиняющуюся, и остановилась, заметив, что тот не торопясь направился к ней. Кинул взгляд на примолкших охранников.
— Что ты тут делаешь?
Нина не придумала ничего лучше, чем продемонстрировать ему свою руку с трехдневным маникюром.
— Маникюр делала, салон здесь за углом.
Костя ощупывал ее взглядом, едва заметно усмехался, а Нина разглядывала его костюм-тройку и стильный галстук в полоску, с чуть ослабленным узлом на шее. Потом кивнула на здание за его спиной.
— А ты?
— Работаю.
— Ты это строишь? Что здесь будет?
— Да чего здесь только не будет, но первые три этажа отдадут под детский центр. — Он сделал паузу, после чего предложил: — Хочешь, покажу?
Нина с сомнением посмотрела на бетонное страшилище, не понимая, что там можно смотреть, даже окон еще нет, но отказываться было глупо, пришлось изобразить интерес и соглашаться.
Прошла мимо любопытных охранников с приклеенной улыбкой, а когда почувствовала руку Константина на своей спине, напряглась не на шутку и едва удержалась оттого, чтобы не развернуться и не убежать. Понимала, что совершает ошибку, возможно, самую большую в своей жизни.
— Кость, в общем, крутись как хочешь, а у меня времени в обрез, у меня через полчаса совещание.
— Давайте, бегите все, — чуть презрительно проговорил он, подходя к ожидавшим его мужчинам.
— Ты себе уже дело, смотрю, нашел, — усмехнулся какой-то рыжий.
— Да, экскурсии вожу. От вас-то все равно никакого толка.
— Я договорюсь с Уваровым на следующую неделю, устроим твоему детищу смотрины.
Нина стояла рядом с Константином, смотрела себе под ноги, слушая разговоры людей, имена которых раньше слышала только в городских новостях. И самое странное, что ее отсюда никто не гнал и не удивлялся ее присутствию.
