— Ты слишком много сомневаешься. Я прямо уже не знаю, что делать, — шепнул он ей на ухо, и довольно улыбнулся, когда она сделала судорожный вдох и так замерла, сосредоточившись на своих ощущениях. — Тебе хорошо?
— Костя…
— Давай громче, — попросил он, когда услышал первый стон, и даже ногой потопал. — Палыч так не услышит.
Она смяла ткань его рубашки, вцепившись в плечо, обняла за шею, принялась гладить его затылок. Его пальцы творили что-то невероятное, он буквально вынуждал её двигаться навстречу и целовал шею. Нина сама сдёрнула платье с груди, к Косте прижалась, а потом намеренно громко застонала. Шохин рассмеялся и похвалил:
— Вот это самое то.
Уже через минуту её перевернули, перегнули через подлокотник, и Нина уткнулась лицом в сидение дивана. Рассмеялась на мужскую нетерпеливость, чувствуя, как Костя расправляется с её бельём — небольшое усилие, и нет трусиков. Платье сгрудилось на животе, Шохин наклонился и поцеловал её между лопаток, а потом она глухо и непритворно застонала и вцепилась ногтями в диванную обивку, почувствовав быстрое проникновение. Челентано очень удачно вписался со своим восторгом по Сюзане, признавался ей в любви по-итальянски, а Нина убрала волосы с раскрасневшегося лица и облизала губы, переживая решительный натиск.
— Костя…
Он гладил её по спине, собрал в кулак её волосы и несильно потянул. А Нина глаза закрыла, прислушиваясь к себе: музыка звучала внутри, билась в сердце, словно во время танца, и музыкальный ритм соединялся воедино с движением тел. Костя наклонился вперёд, рукой в диван упёрся и выдохнул прямо Нине на ухо:
— Я тебя не слышу. Давай.
— Кость, не сейчас, — всхлипнула она, не в силах в данный момент продолжать игру.
Он засмеялся и подхватил её под живот, поддерживая, а после несколько хрипло закончил:
— Тогда будем работать над концовкой.
С дивана она с трудом поднялась. Шохин на полу сидел, дыхание переводил, а Нина со стоном разогнулась и буквально скатилась на пол, устроившись у него под боком. Натянула на голую грудь платье и поджала под себя ноги.
— Ты медведь, — пожаловалась она слабым голосом. — Чуть не раздавил меня.
Костя потянулся за бокалом с недопитым виски, выпил одним большим глотком, посмотрел на Нину, которая положила голову ему на плечо, отдыхая.
— Ты мне нравишься, — заявил он совершенно неожиданно. Нина даже глаза открыла, настолько её поразили его слова.
— Вот так новость.
Он хохотнул.
— Да нет, правда. Нам хорошо вместе. Разве нет?
— Не спорю.
— Тогда мой тебе совет: прекрати заморачиваться.
— А я это делаю?
— Да. Я не плачу тебе за секс, выкини эти мысли из головы. Я просто помогаю тебе решать мелкие проблемы. Как нормальный мужик.
Нина подняла руку и погладила его по груди.
— Наверное, всё дело в том, что никто и никогда для меня этого не делал. И уж точно не говорил, что мои проблемы мелкие.
— Останешься? — спросил он без паузы.
— Ещё на час, — сказала она ровным голосом, надеясь, что он не станет спорить. И чтобы исключить даже возможность этого, поднялась, не забыв игриво потрепать Шохина за ухом. — Я в ванную. И не мешало бы найти что-нибудь из одежды! — повысила она голос, когда скрылась за дверью.
— Ты имеешь в виду бельё, которое забыла в прошлый раз на кухне?
Выглянула, держась за косяк, и радуясь, что он, судя по голосу, не злится.
— Хотя бы, — с примирительной улыбкой проговорила она.
Костя усмехнулся, потом лицо рукой потер, когда Нина скрылась в ванной. Дотянулся до пульта и сделал звук погромче, а сам размышлял о том, что его несколько напрягает бегство Нины из его постели практически каждую ночь. Пообещал себе непременно этот вопрос прояснить, но как всегда отвлекся на мысли о делах насущных, и поэтому когда Нина вернулась в комнату, настроение выяснять что-то пропало. После легкого вечера и хорошего секса в голове прояснилось, и даже решение для некоторых проблем пришло, и это следовало записать, чтобы позже обдумать в одиночестве. Сел за дедов письменный стол, включил ноутбук, и только рассеянно улыбнулся, когда Нина вернулась и попыталась привлечь к себе его внимание.
— Костя, — потеребила она его, правда, без малейшей надежды на успех. У него было такое сосредоточенное лицо, будто ее не десять минут не было, а час.
— Сейчас, минуту.
— Тебе надо платить за одно только старание, — вздохнула она. Вгляделась в его профиль, потом пальцем обвела его ухо. Шохин плечом дернул, почувствовав дискомфорт. Нина улыбнулась.
— Щекотно? Мне тоже было щекотно, когда ты с меня варенье слизывал, но я же терпела.
— Это называется, терпела? — Костя хмыкнул, не отводя глаз от экрана компьютера. — Кажется, ты тогда меня извращенцем назвала.
— Это я любя, — фыркнула она. — Просто ты увлекся.
— Ага.
— Ага, — передразнила она его. Наклонилась над столом, с притворным интересом глядя на экран.
Какая-то смета, цифры, непонятные слова… — Когда ты уедешь?
— Возможно, завтра. Я позвоню.
— И пропадешь на неделю.
— Пара дней.
Нина спорить не стала, промолчала, но не поверила. Перевела взгляд на Костю, он казался занятым, и она аккуратно подула на его щеку. Он тут же отозвался.
— Что делаешь?
— Пытаюсь тебя отвлечь, — не стала она отнекиваться. — Получается?
Он откинулся на кресле, окинул взглядом ее тело, оценив соблазнительную позу, рука тяжело опустилась на ее бедро, и мысли о работе уступили место другим. Попросту метнулись в другом направлении.
— Ты нашла свое белье?
— Да, в твоем шкафу.
— Здорово.
— Потом надену.
Шохин ухмыльнулся, пальцем приподнял подол изрядно помятого, но от этого еще более завлекательного, платья. Заглянул.
— Что я буду делать без тебя в Москве?
— Работать, конечно, — вроде бы удивилась она, а после добавила с легким укором: — И ведь рад будешь, что тебя никто не отвлекает.
— Думаешь?
— Уверена.
Шохин ногой оттолкнулся и откатился на кресле назад, взял Нину за руку, а она, прежде чем сесть к нему на колени, засомневалась:
— Оно нас выдержит?
— Проверим. В магазине обещали офигительную прочность конструкции. Если что, в суд на них подам.
— Свидетелем не пойду, — предупредила она шепотом.
С кухни послышался непонятный говор и хлопанье крыльев, Костя голову поднял, прислушался, а Нина взяла его за уши и притянула его голову обратно к своей груди.
