— К чему всё и свелось.
Нина прижалась щекой к его плечу и тише пожаловалась:
— Мне на самом деле грустно.
Костя заглянул ей в лицо, потом поцеловал ее в лоб, как маленькую. В зале стриптиз-клуба это, наверное, смотрелось диковинно.
— Поедем, поужинаем, — предложил он. — Закажешь себе сумасшедший десерт, и почувствуешь себя лучше. — Она молчала, и Шохин добавил: — Потом я отвезу тебя домой.
К ее огромному удивлению, в этот вечер Костя сам был за рулем. Это было впервые за все время их знакомства. И машина была другая, спортивная и стильная.
— Боже мой, — Нина в первый раз за весь вечер улыбнулась искренне. — Костя, ты выпендриваешься?
— Иногда. Нравится?
— Я такие только в кино видела.
Шохин ухмыльнулся, приглядываясь к автомобилю.
— Поддался искушению, — признался он, в конце концов. — Купил год назад на выставке в Париже, а ездил от силы пару раз. Решил тебя сегодня развлечь. Садись. — Он открыл перед ней дверь.
— Что это за машина?
- «Ягуар».
Нина провела рукой по полированной крыше.
— Шикарно, конечно.
— Вот и отправимся в ресторан с шиком.
— А с тобой по-другому не получается. — Села на переднее сидение, голову подняла и улыбнулась Косте. А наблюдая за тем, как он обходит автомобиль, поняла, что может дышать, и ее больше не душит злость и отчаяние. Немного развернулась на сидении, прикоснулась к Косте, когда он оказался рядом. Погладила его по плечу.
— Хорошо, что ты приехал сегодня.
— Куда хочешь поехать?
— Я выбираю?
— Ты.
— Тогда туда, где потише.
— Ко мне?
Она с улыбкой покачала головой.
— Нет. Ты обещал мне сумасшедший десерт. А с твоего долга пусть проценты капают.
Костя рассмеялся.
— Это несправедливо, но принимается.
Следующий час прошел в покое. Нина пила легкое вино, слушала Шохина, тот рассказывал ей о Европе, о любимых местах, как всегда, о чем угодно, только не о себе, не о личном, но думать об этом сил не было. Ей просто приятно было его слушать, и с легкостью отмахнулась от беспокоящих мыслей о том, что ждет ее дома. Дважды за вечер звонила дочке, та в основном молчала в трубку, но по тем скупым словам, которые удалось от нее услышать, стало понятно, что прогулка с отцом прошла неплохо, и пицца ей понравилась. Ариша даже новое слово выучила: моцарелла. Все это позволило Нине расслабиться и забыть обо всем хотя бы на час. И от десерта не отказалась, лимонная меренга оказалась выше всяких похвал. Шохин наблюдал за тем, как она ест, и улыбался.
— Тебе лучше?
— О да.
Он мерцал глазами, молчал, и Нина вдруг заподозрила неладное.
— Сейчас ты скажешь, что уезжаешь, да?
— Нет, пока не собираюсь.
— Тогда что?
— Просто смотрю на тебя. Пытаюсь понять, чего тебе еще не хватает.
— Для счастья? — невинно переспросила она.
— Нет, — охладил он ее. — Для жизни.
Нина немного тоскливо улыбнулась.
— Двенадцати часов сна.
— И все?
— Больше пока ничего не приходит на ум, — соврала она.
Шохин поднес к губам чашку с кофе.
— Доедай, и я отвезу тебя домой. Уставшая ты моя.
В машине перед ее домом долго целовались. Нина придвинулась к нему, наконец обняла, расстегнула несколько пуговиц на его рубашке и просунула внутрь ладонь. Через какое-то время Костя остановил ее руку, от губ Нины оторвался и твердо сказал:
— Все, хватит.
Она, провоцируя его, губы облизала и улыбнулась.
— Я тебе еще не надоела?
Шохин понимающе усмехнулся, потом головой покачал.
— Нет. Я, знаешь ли, уважаю постоянство. Как-то не представляю себя в ситуации, когда утром просыпаюсь, и не помню имени спящей рядом женщины.
— Это хорошо.
— Да?
— Для меня.
Он рассмеялся.
— Это конечно.
Нина провела пальцем по его щеке. Потом вспомнила.
— У меня для тебя подарок! Ариша специально для тебя нарисовала, в знак благодарности.
Костя ничего не сказал, без особого энтузиазма наблюдал, как Нина достает из сумки детский рисунок. Развернул его, после чего удивленно вскинул брови.
— Она рисовала?
Нина кивнула, не скрывая гордости.
— Она.
— Интересно, — проговорил он в задумчивости. — Она видела лошадей близко?
— В парке. Там по выходным детей катают. Она боится, но наблюдать за ними любит.
Костя еще минуту разглядывал рисунок, а затем озадачился:
— Что мне с ним делать?
Нина улыбнулась этому вопросу.
— Повесишь на кухне. Я принесу магниты и повешу на холодильник.
— Хорошо. — Снова посмотрел на лошадь с густой гривой с вплетенными в нее цветочками.
Конечно, было заметно, что рисовал ребенок, в каких-то деталях чувствовалась неуверенность и неточность линий, но в целом, для шестилетнего ребенка… В общем, Костя был удивлен.
Нина наблюдала за его реакцией, потом потянулась к нему и поцеловала в щеку.
— Мне нужно идти.
— Скажи ей… что мне понравилось.
— Скажу, — пообещала она. Ловко застегнула пуговицы на его рубашке, коснулась щеки и открыла дверь. — Пока. Отдохни.
Он добродушно сощурился, потом моргнул, соглашаясь. Нина захлопнула дверь автомобиля, а Шохину послала воздушный поцелуй. А оказавшись в подъезде, почувствовала, что тревога вернулась. Хоть беги машину Кости догонять. И если бы не Ариша, она так бы и поступила.
Как и предполагала, ее сидение в машине под окнами незамеченным не осталось. Пашку она нашла на кухне, у окна, он был хмур и мрачен. Встретил ее тяжелым взглядом, но Нина от него отвернулась, давая понять, что не желает обсуждать увиденное им. Погладив дочь по волосам, отправила ее в ванную, умываться и чистить зубы перед сном, и только после этого на бывшего мужа посмотрела.
— Что?
Сняла туфли, сунула ноги в тапочки и устало потянулась.
— Где ты была?
Подумала, прежде чем ответить, и решила признаться:
— В ресторане.
Павел нехорошо усмехнулся.
— С поклонником из «Тюльпана»?
— Это не твое дело.
