— У него и не было никогда совести. Кого ты удивила этим открытием? Но ты-то что переживаешь? Костя сказал, что разберётся, и он разобрался.
Нина дождалась, когда косметолог выйдет за дверь и сказала:
— Когда я думаю о количестве нулей в сумме, что Костя ему заплатил, у меня немеют руки.
— От жадности?
— От несправедливости! Я что, лошадь, чтобы Витя меня продавал? Тем более за такие деньги.
— Зато он резко забыл твоё имя.
— Ага, как же. Он злопамятный, как старый крот. Не видит, но всё помнит.
— И всё знает, — зловеще проговорила Грета и рассмеялась. Потом махнула рукой на девушку, которая вознамерилась вернуться, чтобы быть рядом с клиентками. — Идите, милочка, попейте чайку. — А как только они снова остались в комнате одни, на Нину шикнула. — Не болтай при посторонних. Тебе надо думать о репутации.
Нина только вздохнула.
— Я тебя умоляю. Все и так всё знают. И никогда не забудут.
— А тебе не всё равно? Ты не просто с ним спишь, ты с ним живёшь.
— Дело не в Косте.
— Тебя послушать, так дело всегда не в нём. Все мужики одинаковые, и Шохин не может быть идеалом. Такого не бывает.
— Он хочет, чтобы на новогодние каникулы мы поехали за границу. Это ведь нормально… для его круга. Съездить к морю. Не к родителям, есть оливье, а к морю. Все разъезжаются: и Кораблёв, и Вадик, вообще, половина знакомых.
— И в чём проблема?
— В том, что мне нужно Пашкино разрешение, чтобы вывезти Арину за границу. То есть, нужно поехать в Москву, оторвать бывшего мужа от важнейших репетиций в его жизни, умудриться с ним не поскандалить, потому что мы, в принципе, не можем общаться спокойно в последнее время, и убедить его подписать разрешение. Или опять же позволить Косте это решить. Как он будет это делать, мне даже подумать страшно.
— Я бы на твоем месте не задумалась ни на минуту.
— Грета, он всё-таки отец.
— Приславший ребёнку на день рождения уродскую Барби. Курьером. В этом плане мы с тобой сестры по несчастью, — вдруг вздохнула она. — Представляешь, встретилась тут со Стёпкиным папашей. Лет десять не виделись.
Нина приподнялась на локте и заинтересованно взглянула.
— И что?
— Ну, ничего так выглядит. Занимается производством корпусной мебели.
— Хозяин?
Грета плечами пожала.
— Что-то вроде. Фотографию жены и детей показывал. Улыбался, как старой подружке. А про сына, ублюдок, даже не спросил. Хоть бы полку ему какую книжную сколотил, что ли.
Нина снова легла и глаза закрыла.
— Паршиво.
— Ага. Но жена у него сорокалетняя клуша. Нина усмехнулась, развела руками.
— Быть красивее тебя, невозможно. Ты же знаешь.
— Знаю. И он теперь знает.
— Он, вообще, сына не видел?
— Пару раз, когда тому год был. Заделал мне ребёнка на продавленном диване в квартире его бабушки, которая спала за стенкой, тетеря глухая, и благополучно об этом позабыл.
— Подай на алименты.
— Да пошёл он. — Грета вдруг сдавленно фыркнула. — Нин, он у меня денег в долг попросил.
— Что?!
— Представляешь? Увидел мою новую машину, и принялся жаловаться, как трудно ему живётся.
Проблемы в бизнесе, проблемы дома, двое детей.
— А ты?
— Дала ему пинка.
— Правильно.
— И к чему я тебе всё это говорю? К тому, что факт отцовства ещё ничего не значит. Заставь своего подписать. Костя ведь этого хочет?
— Он на меня не давит.
— Да? А вид у тебя счастливо задавленной.
Нина не сдержала смешка, после чего подивилась:
— Как тебе удается одновременно и посмеяться над человеком, и похвалить?
— Это талант.
— Без сомнения. — Нина голову назад откинула, устраиваясь поудобнее, и встрепенулась, услышав звонок своего мобильного из другой комнаты. Сразу заерзала в кресле, что не осталось незамеченным. Грета фыркнула.
— У тебя уже рефлекс, честное слово. Перезвонит.
— А вдруг что-то важное?
— Ну конечно.
— Девушка, вы не могли бы… — Нина замолчала и чертыхнулась еле слышно, когда телефон замолк.
— Расслабься, — посоветовала ей Грета. — Для чего мы сюда ходим?
— Он никогда не читает мое расписание. Специально вешаю на холодильник, а Костя в упор не видит, и всегда меня ищет.
— Скучает, — авторитетно заявила Грета. — Знаешь, говорят, некоторые домашние животные помирают от тоски по своим хозяевам.
Нина повернула голову и уставилась на подругу с едва сдерживаемым смехом, но говорить постаралась серьезно.
— Что ты несешь?
— Ничего. Просто Шохин странный.
— Нормальный он, — проговорила Нина в сторону, а про себя порадовалась, когда девушка-косметолог вернулась в кабинет, чтобы закончить процедуру.
Но оказалось, что звонил не Костя, а мама. Приближался Новый год, и родных сильно беспокоило, приедет ли она домой. Не видела родителей почти три месяца, и о том, что переезжает к Шохину сообщила также по телефону, что маму совершенно не устраивало. Ей необходимо было смотреть Нине в глаза, чтобы понимать, насколько та искренна, говоря, что у них с Аришей все хорошо. Бесполезно было уверять маму в этом раз за разом, и Нина прекрасно понимала, чего родители от нее ждут — что она приедет в очередной раз не одна, а с Костей, а как сказать об этом самому Шохину, слов еще не нашла. Да, они жили вместе, но это не было браком, даже гражданским, как казалось со стороны. Только они знали все нюансы их взаимоотношений, и родственные визиты на этой стадии предусмотрены не были. Костя, вообще, вряд ли задумывался об этом. Он, по привычке, жил тем, что приносил новый день, и со своими-то родителями ее познакомил только потому, что они приехали в город, навестить его. И если Нина опешила, когда они переступили порог квартиры, то Костя вряд ли был смущен или обескуражен, он слишком давно жил в осознании того, что никому ничего объяснять не должен.
Просто поставил ее перед фактом: сегодня они ужинают с его родителями. А Нина от волнения чуть с ума не сошла.
Родители Кости были людьми интеллигентными, лишних вопросов задавать не стали, и даже не особо удивились ее присутствию в квартире сына. Больше удивления вызвала Ариша, и то Нина не заметила, чтобы наличие ребенка кого-то из них обеспокоило. Нина из-за этого сильно переживала, и хотя не сомневалась, что дочка произведет хорошее впечатление — Ариша всем взрослым с первого взгляда нравилась, отмечали ее спокойствие и послушание, это позже вопросы начинались, — но повод переживать все же был, все-таки родители, а тут у сына новая любовница… с довеском. И только Шохин отмахивался от ее беспокойства.
