Славка пренебрежительно фыркнул.
– Ты че? Хиппарей не знаешь? Это же нитка на желание! Видишь, два цвета? Желтый и красный. Красный – сбудется, желтый – нет. Смотри, царапина у меня здесь, сам сделал! Царапина показывает на красный – значит, сейчас сбудется!
– Чего сбудется? – спросил я, ошалев от этой грандиозной теории.
– Да что угодно! – разгорячился Славка, поражаясь моей дремучести. – У меня сейчас было желание, чтобы… живот перестал болеть. Так он почти уже не болит!
Охренеть! Так вот как ты выглядишь, панацея от всех бед!
– А если я такую же хочу? – поинтересовался я. – Где взять?
– Так у тебя же есть! – обрадовал меня глазастый рыжий. – Вон, на левой руке. Только цветов больше. Давай, царапай руку. Хочешь, я тебе поцарапаю?
– Не хочу. Она для… других целей. Я имею в виду… нитка эта.
– Ну, не знаю. Богдан говорил, она желания исполняет.
– Стой!
Не вспугнуть!
Мы уже подошли к проезжей части, за которой начиналась территория Славкиных однополчан. Там уже спокойно не поговоришь, начнут приставать эти территориальные экстремисты.
– Давай присядем тут на ступеньку, – отвел я Славку от дороги, заставил сесть и только после этого вкрадчиво спросил: – Какой такой Богдан?
– Ну, Богдан! Брательник Андрюхин. Двоюродный. Хиппарь. Он работает в Херсонесе, на раскопках.
– Какого Андрюхи? – терпеливо поинтересовался я. – Лысенко?
– Ага! Лысого, с нашего двора. Он еще в музыкальную школу ходит. На барабаны! Прикинь? На барабаны!!! Нормальная музычка?
– Так, здесь понятно, – остановил я его восторги, – сколько лет этому Богдану?
– А я почем знаю? Взрослый почти.
– Почти?
– Да не знаю я! Взрослый.
– А ты где с ним встречался?
– На Херсонесе и встречался. Там недалеко от колокола беседка есть, все наши пацаны и собираются. Да и не наши тоже. Со всего города. Мы там хиппуем.
– Чего вы там делаете?
– Ну, песни поем. Иногда танцуем. Богдан показывал, как Космосу молятся. Смотри, у-м-м-м-ма! Аум-м-м-ма!
– Хорош! – остановил я его. – А драться там учитесь? Самбо там, карате или еще чего-нибудь?
– Драться? – задумался Славик. – Не знаю. Раньше, кажись, учились. Только потом менты кого-то забрали, так они и перестали. Теперь только поют и молятся.
– Слушай, а где живет этот Богдан? В нашем районе?
– Не-а. Андрюха живет в нашем дворе, да ты его знаешь. А Богдан – далеко, где-то на Летчиках. Или на Стрелке, точно не помню.
– А скажи мне, у этого Богдана – волосы длинные?
– Длинные.
– Черные?
– Ну да.
– А он их завязывает в хвостик? Сзади? Фенечкой?
– Чем-чем?
– Да, блин, ниткой этой вашей, цветастой.
– Не. Нитка для другого. Она «на желание». Два цвета…
– Фу-ух. Пусть не ниткой. Пусть – чем угодно! Он волосы в хвост завязывает?!
– Ты чего кричишь-то? У меня аж живот заболел. Ну вот, конечно. Смотри, нитка желтым цветом к царапине… сбилась… теперь желание не работает из-за тебя…
– Рыжий, зараза! Я тебе сейчас в лоб дам!
– Да завязывает! Слушай, мне домой надо! У меня это… мама, наверное, беспокоится.
– Иди уже… Последний вопрос только.
– Ну.
– Фамилия Вуйчик тебе говорит что-нибудь?
– Вуйчик? Ни разу не слышал. А кто это?
– Конь в пальто. Стартуй уже. А то не добежишь.
Только пятки замелькали с рыжими патлами.
Богдан, значит…
Неужели все так просто?
Глава 11
Романтический вечер
Перекусив в буфете Дворца пионеров, я вернулся в наш любимый спортзал и в гордом одиночестве, хотя и не без комфорта, расположился на излюбленном диване. Надо будет посетить Херсонес. Завтра скорей всего. И без взрослых напарников. Попробую внедриться в эту хипповую братию, раз там детей много. Дети Индиго? Почему бы и нет. Поют, к Космосу взывают, вместо того чтобы металлолом с макулатурой собирать. Явно не от мира сего детишки.
Да! У меня же сегодня свидание.
Сразу с двумя подругами! Потенциальными. И время уже подходит.
Не пойду, конечно. Или… все-таки схожу – попрактикуюсь в технике скрытого наблюдения. Возьму под «колпак» место предстоящей романтической стрелки. Будем считать в качестве полевого тренинга, все равно делать нечего.
А что? Домой идти не надо – в пионерлагере сейчас числюсь, а времени свободного – вагон. Вообще-то на вечер была запланирована тренировка с Козетом, но у того появились гораздо более важные дела – выяснилось, что Ирина возмутительно пренебрегает личной безопасностью и перемещается по городу (как неожиданно выяснилось) совершенно одна! Вопиющая легкомысленность! Этого Сан-Саныч больше впредь допускать был не намерен. Поэтому в данный промежуток времени он, скорей всего, тащится вместе с Ириной в архив через центр города и, к гадалке не ходи, занудно бубнит о возможных опасностях и катаклизмах, поджидающих наивную девушку за каждым поворотом судьбы.
Ключевое слово – «наивную». Ага.
Говорю же – новая реальность. Со своими минусами и плюсами. Свободный вечер – это плюс. Правда, заняться нечем… Минус? Не знаю даже. Сейчас прогуляюсь, а жизнь покажет.
К зеленому склону, где всего пару дней назад мы с пацанами наслаждались Генкиными фантазиями, я подошел за полчаса до назначенного времени. К концу дня слегка посвежело, привычная жара спряталась за набежавшими неизвестно откуда тучками, которые у самого горизонта упрямо пытались зажать «в коробочку» уходящее на отдых вспухшее солнце, разумеется, обламывались в своем злопыхательстве, отчего вынуждены были сами тревожно пылать ярко-багровыми сполохами. Было еще светло, но с восточной стороны уже угадывалось смутно-тревожное зарождение вечернего сумрака, несмотря на то что время считалось еще детским. Это все тучки, будь они неладны.
То есть конечно же нет!
Наоборот, тучки – молодцы: я ведь сейчас прятаться собрался! На близкий контакт с малолетними «обаяшками» что-то не тянуло. Полюбуюсь со стороны на их ожидания и предвкушения, зафиксирую разочарование и досаду, отслежу перемещение к месту их жительства, и… можно на базу. Чаи гонять в гордом одиночестве.
Завтра, кстати, еще надо не забыть – ночью на пустыре мнимая встреча с несуществующими атаманшами так называемой банды. На которую я «зарядил» Генку-дезинформатора. Обязательно надо поприсутствовать. Усечь, так сказать, круг подозреваемых соучастников в том ночном розыгрыше. Не слезу я с вас, ребята, пока не докопаюсь до истины.
