Теперь становится понятным происхождение и холщовой сумки с бахромой, и кучи разного рода бусиков и браслетиков в прикиде моей нечаянной спутницы. И опять вольное племя свободных людей. Единение с природой и все такое прочее. Что-то часто они стали мелькать на моем горизонте. А ведь в Союзе власти их не особо-то и жалуют! Специально, конечно, не преследуют, но и… бесплатными талонами отоваривать не торопятся.
– Браслетик на счастье, – убежденно сказала Полина, – он к тебе силы Космоса привлекает. Кто его носит, на того мать-Природа по-доброму смотрит. Ну и помогает чем может. С хулиганами же тебе помогла?
– Ну коне-эчно! – скептически протянул я. – Только матушка-Природа мне и помогла! «Берегите, люди, природу… мать вашу!» И она вас будет… лелеять за пазухой.
Вот дурочка малолетняя!
Родители – уроды, загадили мозги ребенку с малых лет, а ей еще жить да жить. Говорю же – религию можно соорудить из чего угодно, вся беда – в степени фанатизма. Как в нашем веке стало модно говорить – «упоротости». Вот вам пример типичной «упоротой» девочки. Аж жалко!
– Вот мы и пришли, – сказала Полина, останавливаясь и забирая свою ладошку из моей, – а тебе действительно помогла мать-Природа. Дала тебе ловкость и храбрость. И умения разные – как драться, как защищаться, как слабым помогать. И не только из-за моей фенечки. Просто ты хороший. Чистый и добрый. Особенный! Вот тебе Космос и помогает.
Вот это да!
А ведь это аргумент. Не какой-нибудь пустой лепет сопливой девчонки, а вполне весомый и здравый посыл. Тоже, конечно, из «упоротой» обоймы, но… не без логики. Своеобразной, эзотерической, но – логики! Интересно, она сознательно это выдала или повторяет как попугай «мудрости» хиппующих родителей? Скорей всего, второе. Но все равно – любопытно.
– А ты с родичами сюда отдыхать приехала? – спросил я, заинтригованный донельзя.
Девчонка отрицательно замотала головой.
– Мама меня на поезд посадила, а здесь на вокзале встретили. А папы нет.
Мама – оторва! Восьмилетнюю девчонку – одну на поезд. Ну и ну! «Хиппи», одно слово. Безбашенные!
– Папа умер? – деликатно поинтересовался я.
– Нет. Он пропал.
И замолчала, спокойно глядя на меня.
Неожиданно я ее «почувствовал». Точнее – понял, чего она ждет. И молчит выжидающе. Если я сейчас в ответ тоже промолчу – разговор окончен. По всей видимости, для нее неприятный и тяжелый разговор. Если спрошу, то она скрепя сердце ответит. Из вежливости, из соображений хорошего отношения ко мне, из благодарности за защиту – в любом случае ответит, как бы ей этого ни не хотелось. То есть ход как бы за мной. И почему-то у меня появилось смутное, но навязчивое ощущение, что меня… проверяют. На вшивость.
Фу! Бред какой-то! Девке не больше восьми лет. Что за тесты?
Тем не менее не буду трогать эту тему. Что-то мне подсказывает – не надо, ее проблемы – это ее проблемы.
Ну, чего стоим, чего ждем? Вот же чудо упоротое.
– Тебе домой не пора? – слегка невежливо поинтересовался я. А, собственно, чего церемониться с этими малявками? – Скоро темнеть уже начнет. Спать не пора? Вот как влетит тебе от тети Тани!
Захлопала обиженно глазами.
А ты как думала, девочка? Жизнь состоит не только из розовых фантиков и пестрых фенечек. Надо уметь разочаровываться. Впрочем, что я о ней знаю? Как минимум безотцовщина. Да мамаша – скорее всего, полусумасшедшая хиппи. Сто раз себе повторял – не суди да не судим будешь.
– Мне нельзя рано спать ложиться, – пролепетала девчонка, – я умереть могу.
– С чего бы это? – опешил я.
– Болезнь такая. Не стану говорить, как называется.
Что за ерунда?
Не бывает такой болезни. Снова детские выдумки? Психологи считают, что такое бывает из-за недостатка в семье любви и внимания. Если так рассуждать, нашего Гендоса-фантазера дома родичи терпеть не могут. А, точно! То-то он недавно про батин ремень что-то там вспоминал. Потирая при этом задницу…
Вот так! Нельзя бить детей, родители. Вы так отталкиваете от себя своих собственных чад и стимулируете их на всякие дикие фантазии. Которые неизвестно чем могут окончиться.
– Ладно, не обижайся, – сжалился я, – если хочешь, давай погуляем завтра, на пляж сходим. Можно даже на дикий! На Фиоленте была хоть раз?
Отрицательно замотала головой.
Опять «говорилка» сломалась? Ох уж эти нежности! Черт меня дернул связаться с этими… розовыми соплями. Действительно, не хотел тренироваться – так лучше бы вечером на море сходил. На Хрусталку, к примеру, пока ее в гранит и бетон не одели. Тоже дикий пляж, чистый и живописный, и в самом центре города! Так нет же, захотелось, блин, последить, поохотиться, следопыт хренов!
– Ладно, Полина, выше нос. Будем считать, что договорились. Когда мне прийти?
– Приходи в полдень. Сюда. Я буду ждать.
Еще одно свидание, будь оно неладно! Да ты у нас Казанова, юный дед! Виртуоз управляемой шизофрении. А тебя к детям вообще-то можно подпускать? Ошибка природы?
– Приду, – заверил я свою новую подругу, шикнув на самого себя внутри.
Разговорился больно, голос ты наш внутренний! Дуэт старого и малого. Я, кстати, все больше и больше ощущаю себя кем-то третьим внутри самого себя. Чуть-чуть взрослый, чуть-чуть ребенок, а в итоге…
Кто я? Кто ты, «третий, не лишний»?
– Мне помощь твоя очень нужна, Витя, – неожиданно сказала Полина.
– Конечно, – промямлил я, толком не врубившись, что происходит. – А что нужно?
– Нужно найти моего папу, – просто заявила девчонка. – И спасти.
– Всего-навсего?
– Да.
– А… мм… Данные его, особенности, приметы там… есть все это?
– Есть примета, главная.
– Ну, какая?
– Он из БУДУЩЕГО.
– А-ап…
– Я завтра все расскажу.
Развернулась и убежала в дом.
Глава 13
Утренняя дедовщина
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
Плыли, плыли и… приплыли. Опять земляк из будущего? И снова здрасте! У меня от прошлого земляка еще ребра побаливают. Если со мной считать – третий засланец из двадцать первого века! Мне одному кажется, что цифра «три» постепенно приобретает какой-то зловещий оттенок?
Я валялся на диване в нашем спортзале, как и планировалось, в гордом одиночестве и сосредоточенно рассматривал осветительные плафоны на потолке. Интересно, а когда у нас в Союзе появятся уже нормальные люминесцентные лампы? Точнее, когда они появятся в широком употреблении? К примеру, у нас на потолке? Эти старые «лампочки Ильича» перегорают с завидной периодичностью. Раз, два… пять штук перегоревших!
