Так вот что я вам скажу – Гаврила, похоже, ищет моего наставника!
А по тем «наколкам», которые я сознательно или бессознательно продемонстрировал, этим наставником запросто может быть… Богдан!
Гаврила ищет Богдана! Во как!
Так же, как и я.
Гипотеза не стопроцентная, но тоже… имеющая право на существование. Очень может быть, что все эти совпадения случайны, а эта сумасшедшая версия есть плод моего воспаленного воображения, отягощенного паранойей и страстью к поиску замысловатых решений.
Короче, все это надо еще раз переварить и осмыслить.
– Без обид, Гаврила, сейчас не могу, – сказал я, – дела еще есть. Потом… на тренировку надо еще. Давай вечером. Часиков в шесть, ага?
Специально ему завернул про тренировку. В качестве дополнительного мотиватора. Схватит наживку?
– А где вы тренируетесь?
Схватил! Неужели я прав?
– Та когда где! В основном на природе. Было дело, тренировались… в Инкермане. Сейчас часто бываем на Фиоленте, в Казачке, сегодня, скорей всего, будем заниматься… на Херсонесе. Заодно и скупнемся там. Как Учитель решит…
Я выразительно глянул на Гаврилу.
Ну! Давай! Задай этот вопрос! Не нервируй ребенка.
– А как звать учителя-то?
Есть!
Причем спросил так, как бы между прочим. Мол, я-то знаю, но ты напомни…
– Извини, Гаврила. Не могу сказать. Правила у нас такие.
У рыбаков это называется «подсечь добычу». Так, чтобы острый крючок надежнее зацепился за несчастную рыбью губу.
А нехрен раскатывать!
– Лады, Витек. Давай в шесть. Знаешь ведь, куда приходить?
– В «Искринку»?… Ой… В «Приморский»-то? Знаю. Я же говорил.
– Ну, давай пять.
– Бывай, Гаврила. Слушай, а ты никогда почтальоном не служил?
– Ха-ха! А что, так заметно?
– Забей.
– Нормуль! До вечера… Ляпис-Трубецкой.
Начитанный, зараза!
Глава 16
«День простоять да ночь продержаться»
Иногда я так сживаюсь со своим гримом, что напрочь про него забываю.
Полина ошарашенно хлопала глазами и непроизвольно пятилась назад от незнакомого рыжего хулигана, который бесцеремонно подкрался сзади и якобы дружески хлопнул по худющей девчачьей спине. Ну, может быть, чуть сильнее, чем надо было…
Блин. Напугал девчонку.
– Стой-стой-стой. Полина, не пугайся, это я, Витя.
– Ты?
– Я просто… в кружок хожу… театральный. Грим забыл смыть после репетиции. Гляди. Видишь, конопушки оттираются?
– Придурок.
Что мне импонирует в этой девочке – так это способность емко и всесторонне оценивать окружающую действительность. И аргументированно облекать свою исчерпывающую оценку хоть и в лаконичные, но достаточно весомые определения.
– Согласен – придурок. Хуже даже. Извини, что напугал. К тебе можно зайти, умыться?
– У тебя что, во рту вата?
– Угу.
– Какая гадость! Можно, умойся ради бога. Кран во дворе. Слева, увидишь. Я тут на скамейке подожду.
Типичный крымский дворик, сараюшки, подсобки, все заштукатурено-забетонировано, лишь в дальнем углу площадки что-то там зеленеет. Ну и над головой маячат тяжелые гроздья винограда. По запаху вроде «изабелла». Или чернокрымский. Лоза пророщена прямо рядом с водопроводным краном. Неглупо.
Тщательно растерев лицо холодной водой, я прихватил влажной ладонью щепоть земли из-под виноградника и устроил себе СПА-процедуры со скрабом. Это я давно уже приспособился – краски Хейфеца ни одно мыло не берет, дегтярное разве что чуть-чуть. А песок с водой смывает все эти художества в два счета. Вместе с сотнями микронов кожного покрова на лице, впрочем, не страшно – коль надо, регенерируем еще. Ребенок я иль нет?
– Что у тебя с лицом? – В глазах девочки Полины снова полыхнул ужас. – Там что, кипяток из колонки хлещет?
– А что, здесь такое случается? – попытался я галантно осклабиться.
Наверное, при посредстве растертой до алого свечения физиономии этот гламур получился не очень аппетитным. Полина фыркнула и отвернулась.
– Ладно, – решил я сменить тему, – ты что-то там про отца говорила? Мол, из будущего, все дела…
– Забудь, – отрезала малявка, – пошутила я.
– Как это?
– Да так это. Образно я имела в виду. Что он не от мира сего.
Я опешил, честно говоря. Так «пошутила» или «образно говоря»? Чего-то она мутит.
– Так его надо искать или нет? Ты помочь просила.
– Говорю же, забудь. Не надо его искать.
– Нашелся уже, что ли?
– Не совсем. Но это все равно…
– Что значит «все равно»?
– То и значит…
Я почувствовал, что начинаю закипать.
Как раз в соответствии с расцветкой моей потертой рожи. Так. Успокоились, вздохнули. Нужно просто расслабиться – за рулем очередная блондинка. Мало, что ли, тебя подрезали в прошлой жизни? Это же девочка, и она моложе тебя раз в восемь! Не стыдно психовать?
Ладно, раз с папой проехали, значит, и мне пора…
– Полина!
Вздрогнули мы оба.
– Полина! Где эту паршивку носит? Полина!!!
Зов вампира несется из глубины двора. Там, где я только что веснушки свои оттирал. Блин! А я воду-то закрыл? Не помню…
– Я здесь, тетя Таня, на улице. Что случилось?
– Что случилось? Почему кран на колонке плохо закрыт? Вода льется вовсю!
А! Встрял.
– И что это за вата кругом валяется? Вы снова в эту чертову «больничку» играли?
Полина метнулась во двор, и оттуда послышалась скороговорка ее сбивчивых оправданий. Неразборчиво, правда, но по интонации слышно – героическая девочка всю ответственность берет на себя. А ты – блондинка, малявка! Никогда не торопись с оценками.
Я осторожно выглянул из-за угла. Ого! Того, что вместилось в объемы этой женщины, запросто могло бы хватить на три среднестатистических гражданки. И я скажу, худыми они точно не были бы.
Кстати, осторожность мне не помогла…
– Это кто?
Указующий перст тети Тани не оставлял ни грамма сомнений в том, что моя персона замечена. На какой-то миг в глубине сознания мелькнуло совершенно нелогичное ощущение, что я теперь наконец-то начинаю понимать страдания жуков, которых хулиганы так любят пришпиливать к забору булавками. Никогда отныне не буду этим заниматься…
