На фоне критики, обрушившейся на Францию после заявления Лафуркада о возможности предоставления убежища в ГЗБ членам Временного правительства, Ладсу поставил этот вопрос перед СБ. Ряд участников консультаций высказал мнение, что в этом случае «они автоматически потеряют властные полномочия, на которые претендуют, и Временное правительство прекратит тем самым свое существование»
[1858]. Постановка этого вопроса оказалась весьма своевременной, поскольку 15 июня большинство лидеров режима бежало из Гисеньи – одна часть в Гому, другая в Чьянгугу; в Гисеньи остались лишь премьер-министр и министр обороны. В составе группы, прибывшей в ГЗБ, оказались Синдикубвабо, директор его кабинета Даниэль Мбангура, глава службы президентского протокола майор Дезире Магеза, министры юстиции Нтамабьялиро и по делам семьи Ньирамасухуко
[1859]. 16 июля в Кибуйе приехали Камбанда и Огюстэн Бизимунгу. Жерар, своевременно информированный Лафуркадом, сообщил об этом в Париж и рекомендовал принять по отношению к беглецам жесткие меры: «…у нас нет иного выбора, каковы бы ни были трудности, как арестовать их или немедленно поместить под домашний арест, пока компетентные международные судебные инстанции не выскажутся на этот счет. Было бы желательно, чтобы генералу Лафуркаду и мне были даны четкие инструкции»
[1860]. Лафуркад не был столь категоричен: он предложил ограничиться предупреждениями руководителям режима о нежелательности их пребывания в ГЗБ
[1861]. 16 июля МИД под давлением Деле решил последовать совету Лафуркада и поручил Ладсу обнародовать в ООН заявление, что французские власти «…не потерпят никакой политической или военной деятельности в зоне безопасности, чье назначение строго гуманитарное. Если члены “Временного правительства” начнут такую деятельность, Франция предпримет все меры, чтобы заставить уважать правила, применяемые в зоне безопасности»
[1862].
Пока Париж решал, что делать с деятелями рушившегося режима, РПФ продолжал наступление в северо-западной Руанде, проигнорировав заявление председателя СБ ООН от 14 июля. Теперь его целью был Гисеньи. 15 июля МИД Франции сообщил о массовом бегстве хуту в Заир, где «уже 300 000 человек, более 100 000 на границе, более миллиона на дороге между Рухенгери и Гисеньи», а также о том, что в ГЗБ «продолжают стекаться потоки людей»
[1863]. На Кэ д’Орсэ наконец осознали, что Кагаме обвел французов вокруг пальца: «Отношение РПФ к прекращению огня, – читаем мы в меморандуме МИДа от 15 июля, – остается двусмысленным: вопреки заявлениям, согласно которым он якобы неизменно готов к диалогу, кажется, что он стремится к уничтожению властей в Гисеньи»
[1864].
В тот же день США поставили точку в своих отношениях с руандийским режимом, объявив о разрыве с ним дипломатических отношений. «Представители так называемого Временного правительства, – говорилось в заявлении Белого дома, – должны отбыть в течение пяти рабочих дней. Белый дом… начнет консультации с другими членами Совета Безопасности Объединенных Наций, чтобы лишить делегацию Временного правительства места Руанды в Совете»
[1865]. «Соединенные Штаты, – сказал Клинтон, – не могут позволить представителям режима, который поддерживает геноцид, оставаться на нашей земле»
[1866]. Госдеп сообщил о замораживании всех финансовых авуаров руандийского правительства в в США.
Наступление РПА вызвало панику в Гисеньи. В городе уже 15 июля воцарился полный хаос; пьяные милиционеры и солдаты грабили все, что возможно
[1867]. 16 июля отряды РПФ после интенсивного обстрела вынудили правительственные войска оставить лагерь Мукамура – последний оплот ВСР на пути к Гисеньи
[1868]; они также достигли Нкоры на берегу Киву в 20 км к югу от города
[1869]. В тот же день у Камверу на востоке префектуры Гиконгоро произошла стычка между повстанцами и французскими солдатами, один из которых был ранен
[1870].
17 июля подразделения РПА заняли Гисеньи. «Гисеньи пал. В Гоме спокойно. РПФ до сих пор не объявил о прекращении огня», – лаконично сообщил МИД Франции 18 июля
[1871]. 10 тыс. солдат руандийской армии перешли заирскую границу
[1872]. Их примеру последовали и лидеры режима
[1873]. «17 июля, – рассказал Камбанда Международному трибуналу, – президент Синдикубвабо собрал нас, чтобы сообщить, что эмиссар “Бирюзы” (Жерар. – И. К.) информировал его, что наше присутствие нежелательно. Члены правительства приняли решение уехать на следующий день»
[1874]. Синдикубвабо покинул ГЗБ вечером 17 июля, остальные – 18 июля.
17 июля РПФ объявил о назначении временным президентом Руанды на пятилетний срок своего представителя хуту Пастера Бизимунгу
[1875], что означало полный разрыв с арушскими принципами, поскольку, согласно этим принципам, срок полномочий временного президента составлял всего 22 месяца, а пост президента резервировался за НРДДР
[1876]. Помимо этого, РПФ занял в формировавшемся правительстве все посты, закрепленные по Арушскому соглашению за НРДДР, получив в итоге 8 из 17 мест, в том числе Министерства обороны и внутренних дел
[1877]. Одновременно он потребовал от Франции выдать организаторов геноцида, угрожая в противном случае вторжением в ГЗБ
[1878]. 18 июля Кагаме объявил, что Фронт одержал полную победу. «Война окончена, – сказал он. – В Руанде фактически установлен режим прекращения огня, хотя оно и не было объявлено»
[1879]. Однако завершилась не только война. Конец войны стал концом руандийского геноцида.
