– Обижаешь, – ответил тот. – И дырку проделал, и упаковку надрезал.
– Тогда порядок, – сказал Зуфар и стал разворачивать машину. Бертолиевые кристаллы при соприкосновении с морской водой образовывали агрессивнейшую кислоту, которая в считаные минуты растворяла всю обивку и большую часть металлического корпуса машины. Обычно хватало пакета в несколько килограммов, Зуфару в его работе часто приходилось применять подобное средство.
47
Джо вдавил кнопку звонка и не отпускал до тех пор, пока появившийся Пинки не снял с нее его руку.
– Что случилось, приятель?
Джо трагически вздохнул, покрутил за ручку свой портфель и ответил:
– Мне нужно посоветоваться.
– Ну… Вообще-то я сейчас не один. – Пинки поплотнее запахнулся в шелковый халат с красными маками. – Мне нужно еще пять минут, и я к тебе забегу – не закрывай дверь.
– Может, тебе больше минут дать? – на всякий случай поинтересовался Джо.
– Нет, настоящие мужчины все делают быстро. Я скоро!
Пинки закрыл дверь, а Джо отправился к себе. Войдя в квартиру, он швырнул портфель вдоль коридора и сбросил туфли как попало. Потом прошел в гостиную и, подхватив пульт, включил ТВ-бокс.
По какому-то каналу передавали какой-то репортаж.
«Ну какое дело роботу до все этого?» – горестно подумал Джо и, сняв пиджак, швырнул его за диван, потом так же сурово разделался с брюками, оставшись в носках, трусах и сорочке с галстуком. На этом он пока решил остановиться.
В дверь позвонили.
– Входи, не закрыто! – крикнул Джо, полагая, что это Пинки, но в дверь просунулся консьерж.
– Мистер Каспер, вам тут из магазина доставили…
– Ага, минуточку!
Джо достал из-за дивана брюки, выудил из кармана два ливра и, выйдя к двери, подал консьержу чаевые.
– Благодарствую, – с готовностью поклонился тот и поставил на пол пакет. – Всего вам хорошего…
Едва консьерж убрался, появился Пинки.
– Ты быстро… – заметил Джо, закрывая за ним дверь.
– Я же сказал – пять минут. Цыпочка даже заметить ничего не успела.
– Проходи в гостиную.
– О, а это чего у тебя? – спросил Пинки, перешагивая через доставленный пакет.
– Это? Это подарок самому себе, ставший теперь совершенно бессмысленным.
– Как это?
– Пойдем в гостиную, я тебе все расскажу.
Они прошли и сели на диван.
– Ишь ты, все никак не поймают! – сказал Пинки, сразу узнавая персонажей репортажа.
– Кого не поймают?
– Кондюк у них из зоопарка сбежал, третий день уже ищут.
– Ах, Пинки! Как бы я хотел наслаждаться всеми этими пустяками, доступными простому человеку! – с трагическими интонациями в голосе произнес Джо.
– Ну и наслаждайся, в чем проблема?
– А проблема в том, дорогой друг, что я этот… Понимаешь?
Джо наклонился к Пинки и пристально посмотрел ему в глаза:
– Что за этот, Джо?
– Я из тех, про кого все говорят, понимаешь? – произнес Джо с надрывом, и по его щекам покатились слезы.
– Ты педик, Джо? – уточнил Пинки, слегка отодвигаясь.
– Да если бы так! Они хоть живые, а я киборг, Пинки! Я обыкновенная машина, как какая-нибудь швейная новинка из рекламы! Или стиральная машина «Бриз», «мы стираем, пока вы спите!».
– Ты что, выпил?
– Какой выпил, Пинки? – воскликнул Джо, вскакивая. – Посмотри вот на эти руки – они железные, а эти ноги – они ненастоящие! Даже эти трусы… Хотя нет, трусы здесь ни при чем…
– С чего ты взял, что ты киборг?
– Мне один человек сказал.
– Что за человек, Джо? Ты что, слушаешь бредни уличных попрошаек? Надень штаны и расскажи, как все было.
Джо хотел было завести волынку про то, что для киборгов штаны ничего не значат, однако брюки все же надел и сел рядом с Пинки.
– Давай с самого начала, камрад. Кто и где сказал тебе такую глупость?
– Сначала я узнал, что Ярмила является киборгом, представляешь?
– Нет. Кто такая Ярмила?
– Девушка из офиса с нашего этажа. У нее вот такие сиськи…
– На себе не показывай.
– Да, извини. У нее румяные щечки, бедра, талия.
– Короче, девка-конфетка?
– Вот именно. Была конфетка, а стала киборгом с шарнирами, проводочками и всякими там приводами, которые надо время от времени заменять.
– А кто тебе сказал, что она киборг?
– Я подглядел. Я решил, что она с мужиками уединилась, чтобы… Подумал о ней плохо, понимаешь? Но все оказалось намного страшнее, Пинки, они ее вскрывали и обслуживали…
– И что теперь? Ты с ней не разговариваешь?
– Я не могу с ней общаться после увиденного. Вернее – не мог. Теперь-то мы равны. Но мне придется привести ее к себе.
– Зачем?
– Один из этих страшных людей, которые ее вскрывали, пригрозил мне Шестнадцатым параграфом, если я откажусь от своих прежних намерений.
– Каких намерений?
– Ну, обычных. Пригласить к себе, то да се…
– Так пригласи. Они же ее не испортили после обслуживания?
– Нет, только походка слегка изменилась.
– Значит, приглашай и делай что положено. С Шестнадцатым параграфом не шутят, а эти парни из техподдержки настоящие отморозки. Их даже копы боятся.
– Наверное. Это он сказал мне, что я киборг. – Джо шмыгнул носом.
– Что, так и сказал, «ты киборг»?
– Нет, когда я стал объяснять ему, почему не могу теперь встречаться с Ярмилой, он сказал мне что-то вроде: для киборга ты слишком разборчивый…
– И после этого ты решил, что ты киборг? Ну ты синий, Джо! Ты реально синий!
– Но ведь эти люди про всех знают, кто есть кто! Это их работа, Пинки!
– Это у них юмор такой, приятель. Когда ты говоришь какому-то неврубающемуся – эй ты, осел, он же не бежит всем рассказывать, что он теперь животное, правильно? Он может сказать в ответ что-то типа – ну и ладно… О, смотри, новости! Дай я громче сделаю!
Пинки взял пульт и прибавил громкости.
– …наверняка самое важное за истекшие сутки, – продолжал ведущий. – Сенатор Стив Кенан умер в своей ванной комнате от сердечного приступа, а спустя чуть менее часа его коллега сенатор Бенджамин Лернер не удержал машину на повороте и, сбив заграждения, сорвался в пропасть…
